Необходимо хотя бы вкратце сказать о связи Аналитики и феномена времени. Эти связи очень разносторонние и крайне важные для практической деятельности сотрудников аналитических подразделений, как правило, работающих в условиях жёсткой временной дисциплины, а порой и цейтнота. Аналитический процесс, как правило, имеет временные рамки: время решения управленческой задачи, время выполнения НИР (НИОКР), оперативного задания, носящего аналитический характер и т. д. Аналитики вынуждены всегда учитывать временной фактор при анализе проблемной ситуации, а также в случаях, когда Аналитику используют как средство прогнозирования. Важную роль играет управление временем, особенно скорость принятия управленческих решений.
В большом количестве литературы по менеджменту практически отсутствуют положения, связанные именно со скоростью принятия управленческих решении
[105]. Попробую показать огромную значимость для практики этого важнейшего фактора. Проблема времени меня как учёного интересует давно. Сфера общественного сознания, обусловленность её процессов во многом зависит от определённых ритмов, пульсаций исторического времени. Рассматривая природу времени, ещё много лет назад я понял, что этот фактор имеет огромное значение для системного анализа в политике, прогнозирования, для аналитической работы в целом. Время многомерно, время многоярусно, может быть даже отрицательным. Ещё в 1997 году вышла одна из моих публикаций на эту тему
[106]. На поиск путей решения этой проблемы меня подтолкнула информация о том, что американские военные ещё более десяти лет назад на заседании Объединённого комитета начальников штабов утвердили новый концептуальный подход, основывавшийся на ускорении принятия управленческих решений у себя и всемерного замедления их у противника. За счёт этого планировалось выигрывать все войны будущего.
Через несколько лет, когда в российских системах управления на уровне Правительства Российской Федерации в результате административных реформ начала усложняться система принятия решений и в управленческих контурах и цепочках появились дополнительные элементы (федеральные агентства, службы), у меня закралась мысль – а не по западным ли советам это делается? Конечно, я могу ошибаться, но по многочисленным откликам сотрудников органов государственной власти и управления, обучавшихся в 2003 – 2008 годах в РАГС при Президенте Российской Федерации, данные реформы значительно замедлили скорость принятия управленческих решений на всех уровнях, так как для различных согласований между ведомствами, и даже в одном ведомстве – но между различными его управленческими уровнями – потребовалось значительное большее время, чем ранее. В результате эффективность госуправления по стране в целом снизилась. К сожалению, эта практика в управленческой сфере продолжает сохраняться до сих пор. Лишь с неизбывной тоской можно смотреть на то, как долго проходят согласования и выработка единой позиции между ведомствами, как канцелярщина и бюрократизм процветают, как суть дела выхолащивается порой в угоду требованиям делопроизводства и штабной культуры… Эти требования, конечно, должны соблюдаться. Но просто нацеленность их должна быть другая – на УСКОРЕНИЕ, а не на замедление управленческого процесса
[107].
Этим важным обстоятельством, в частности, предопределены системные сбои, которые приводят к тому, что принятие решений на всех уровнях федеральных органов исполнительной власти остаётся крайне медленным, а система госуправления в целом является громоздкой и неповоротливой. Там, где надо принять решение за день – принимают за три, где за неделю – за месяц, где за месяц – волынка тянется год, где за год – иногда растягивается на десятилетия! Примеров этому несть числа! Огромная многоголовая неповоротливая бюрократическая гидра продолжает расти, но эффективных управленческих решений очень мало, и ответственности никто ни за что не хочет нести. И это происходит в условиях, когда деградация охватывает всё большие сферы управления нашими национальными ресурсами. Никто не хочет задуматься о масштабах происходящих негативных процессов. Кризис, о котором говорят многие, давно уже идёт в разных формах и по разным направлениям. Хочу отметить и кратко охарактеризовать лишь некоторые из них.
1. Кризис госуправления.
Законопроектная деятельность и нормотворчество – основы госуправления – превращены в рентную отрасль.
Институциональная база государства и экономики не сформирована, вертикаль власти не работает, приказы не проходят по системе. В значительной мере не выполнятся даже Указы Президента Российской Федерации.
Имеет место «феодальная приватизация» госуправления: клановые лоббисты подменяют рабочие экспертные обсуждения.
Ротации кадров нет, бюрократия размножается и воспроизводится через кланово-династические механизмы.
Коррупция чудовищна, она простирается от «верхней тысячи» и до массивной «буферной индустрии» на муниципальном и отраслевом уровне.
2. Кризис стратегирования и национального целеполагания.
Ни Федеральный закон от 28.06.2014 № 172-ФЗ «О стратегическом планировании в Российской Федерации», ни Указ Президента РФ от 12.05.2009 № 536 «Об основах стратегического планирования в Российской Федерации» правительством реально не выполняются.
В России действуют два десятка отраслевых стратегий (доктрин), не увязанных друг с другом, под них зачастую даже не приняты соответствующие федеральные законы и нормативные правовые акты.
Подавляющее большинство государственных программ Российской Федерации, утвержденных Председателем Правительства 15.04.2014, не обеспечены ни ресурсно, ни институционально.
Не разработаны матрицы планирования в сфере экономию! и госуправления на федеральном и субфедеральном уровнях – все эти оставшиеся от времён СССР топливно-энергетические и продовольственные балансы безнадежно устарели.
В системе госуправления весьма слабо укоренены инструменты согласованного и целенаправленного использования главных национальных ресурсов: бюджетных, инвестиционных, индустриальных, кадровых, природно-экологических.
В России нет уполномоченного федерального органа исполнительной власти, который отвечал хотя бы за согласование трех уровней планирования:
– во-первых, государственных отраслевых стратегий, принятых правительством;
– во-вторых, региональных стратегий развития, реализуемых властями субъектов Федерации;
