Совещание закончилось.
Однако адмирал Сервера не мог никак переварить тот когнитивный диссонанс от услышанного. Генерал-губернатор слушал как родного отца этого странного и весьма мутного полковника, который, по всей видимости, обороной и руководил.
– Да кто он такой? – с обидой в голосе поинтересовался уже немолодой адмирал.
– Официальный представитель нашего ангела-хранителя. Того самого, из-за которого у тебя на флагмане стоят орудия главного калибра.
– Серьезно?
– Поверьте, дружище, с ним и всей этой войной столько тайн…
– Но почему я ни о чем таком не знаю?
– Потому что вы к этим делам не были причастны. Я хотел бы рассказать много удивительных вещей, но не могу. В эту партию играем не только мы и американцы… Там много участников.
– И вы доверяете этому мальчишке?
– У меня не остается выбора. Кроме того, если бы не он, то вся Куба полыхала бы от восстаний. И если честно, то, что он предложил, мне нравится. Необычно. Неожиданно. Нагло. Но мне кажется – должно сработать.
– С прорывом – согласен. Вряд ли янки ожидают от нас такого. А вот с крейсерством у восточного побережья США… я не уверен, что из этой затеи выйдет что-то хорошее. Там очень оживленное судоходство. Меня легко поймают. Не топить же нам все встречные корабли?
– Поверь – даже трехдневная блокада нью-йоркского порта ударит по престижу США больнее, чем парочка пущенных ко дну броненосцев. Если мы хотим выиграть в этой войне, то должны не только обороняться, но и бить. Причем бить по самому больному месту янки – по их кошельку. Такой удар не скроешь. Как говорит Педро, нужно поставить им здоровенный бланш, чтобы издалека видно было. И особенно эффектно он будет смотреться, если ты сможешь уйти безнаказанным. А ты сможешь. Наш друг предложил хороший план, дающий тебе несколько дней свободного крейсерства в виду американского побережья…
Глава 4
28 июня 1898 года. Карибское море, недалеко от бухты Сантьяго-де-Куба
Мир продолжал меняться, искажая реальность… Необходимость отпугнуть американцев от бухты в сочетании с острейшей потребностью по приведению кораблей в порядок заставила адмирала Серверу тянуть время.
В чем были главные сложности?
Из оперативно решаемых бед имелась только одна – артиллерия. И если на броненосном крейсере «Кристобаль Колон» стояла вполне современная французская артиллерия фирмы Канэ, то на «красавцах» испанской постройки торжественно размещались поделки местных «умельцев» из фирмы «Онтория». Именно поделки, потому что назвать ЭТО пушками у Педро язык не поворачивался.
Из-за чего еще в 1895 году, на заре становления общества «Испанских патриотов» во Франции, на заводе Канэ был размещен большой заказ «для береговых укреплений Испании». Да ладно большой – просто огромный! Почти две сотни пушек калибром сто двадцать миллиметров и два десятка по двести сорок. Все они были получены в срок и установлены на свои места в крепостях и фортах Испании. По бумагам. Реальность же оказалась совсем другой…
Именно вооружение броненосных крейсеров адмирала Серверы и отняло столько времени. Демонтаж «говноплюек» с заменой их на нормальные пушки как главного, так и промежуточного калибра. Загрузка боеприпасов. Пристрелка. Калибровка дальномеров, которые смонтировали на корабли эскадры только здесь. Ну и «отпиливание» всякого шлака вроде малокалиберной артиллерии. Не пожалели даже трехдюймовки, оставив их только на дестроерах. Адмирал и командиры кораблей на это пытались возмущаться, но авторитет полковника Марадоны был непререкаем. Сказал чугуний – значит, иди и разгружай.
– Конечно, – подвел Педро итог, – стрелять вы как не умели, так и не умеете. Но теперь хотя бы есть из чего промахиваться.
Но то не суть.
Главное – то, что за час до заката 28 июня 1898 года адмирал американской эскадры Вильям Т. Сэмпсон со своего мостика на броненосце «Айова» наконец-то увидел испанцев. Целый месяц томительного ожидания подошел к концу.
– Наконец-то! – злорадно прошипел он, потирая свежий шрам на щеке. Эти проклятые обстрелы создали столько проблем! Теперь-то он отыграется. – Поднять пары до метки! Всей эскадре – действовать согласно плану.
Диспозиция для боя для испанцев выглядела на первый взгляд не очень удачной.
С запада на удалении десяти миль от берега стояли на якорях бронепалубные крейсера «Нью-Орлеан» и «Ньюарк», которым добрый час развивать полную скорость. А то и больше. Ну и броненосный крейсер «Бруклин», несший дежурство в полной боевой готовности. С востока же, на удалении семи-восьми миль, располагались броненосцы US Navy. Все, кроме одного, с едва теплящимися котлами. Лишь дежурному батлшипу полагалось держать пары для экономичного хода в восемь узлов. Но в последнюю неделю Сэмпсон, предчувствуя скорую развязку, изменил своему правилу, приказав держать полный пар. Благо что угольщики исправно доставляли топливо к месту блокады. И теперь дежурные «Бруклин» с «Индианой» начали резко разгоняться вдогонку испанцам. Остальные же потихоньку разводили пары, а потому на первый взгляд совершено не двигались. Ибо те два-три узла, что они могли сейчас выдать, со стороны оставались незаметны.
Адмирал Сервера перед выходом был проинформирован о диспозиции противника, поэтому действовал спокойно и уверенно, направив свои корабли между берегом и западной группой противника. Как и в нашей реальности. Только корабли противника были не на дистанции действенного огня, а за семь-десять миль. А один «Бруклин», прикрывающий это направление, был ему не страшен. Тем более если тот решится атаковать, то окажется в зоне действия береговых батарей.
Коммодор Шлей все это прекрасно понимал. Куда его четыре восьмидюймовки против восьми практически десятидюймовых пушек? Но он рискнул, зная о последнем приказе адмирала и надеясь перебить трубы хоть кому-то, чтобы выиграть время для броненосцев.
Но тут всплыла другая беда: американцы, следуя традиции тех лет, совершенно не имели привычки стрелять дальше десяти-пятнадцати кабельтовых. Да и пушки имели с короткими стволами, не говоря уже об элементарном отсутствии дальномеров. А вот адмирал Сервера открыл огонь с запредельной для тех лет дистанции – сорок пять кабельтовых!
В это время слишком быстрый разгон «Индианы» заметили командиры дестроеров. Им сразу стало понятно, что у этого броненосца есть все шансы дотянуть до замыкающих кораблей эскадры. Особенно если им собьют ход. Поэтому, спасая положение, из гавани выскочили маленькие юркие корабли, бросаясь в самоубийственную дневную атаку на броненосец противника. С живой противоминной артиллерией. Хотя лишь двумя часами ранее им приказывали совсем иное:
– Вы, главное, просто так не рискуйте, – наставлял Сервера капитанов дестроеров перед выходом, вспоминая недавний разговор с полковником, больше напоминавший инструктаж. – Сразу не нападайте. Даже если получится выпустить торпеды и кого-то подбить – вряд ли уйдете.
