— Когда-нибудь у меня будет близкая подруга и я смогу поделиться с ней всеми своими секретами, — твердила она каждый вечер, ложась спать и повторяя снова и снова, словно пытаясь заставить себя поверить в истинность этого обещания. Кто мог стать ее другом? Какая-нибудь девушка, похожая на принцессу Лею, готовая постоять за себя, или же, наоборот, кроткая и тихая особа, напоминающая героинь Шарлотты Бронте? Это были идеалы школьной поры, какие любой человек мечтает найти в чужом коллективе в самом начале своей жизни.
Но это добрые и справедливые идеалы. И Дарвин Чжу тоже считалась очень доброй девушкой. Она искренне верила, что домашнее задание необходимо выполнять, как только возвращаешься домой из школы, тогда и в классе к тебе будут относиться с уважением. Но от своих одноклассниц она неоднократно слышала в свой адрес: «Ясное дело, она зубрила, только и знает, что учить наизусть». Ее беглые ответы на уроках вызывали раздражение у других учениц. А друзей оказалось не так уж много, но все-таки они были, и она знала, кого можно позвать на день рождения, хотя и общалась с ними лишь изредка по субботам, когда родители разрешали привести кого-нибудь поиграть. Кузин она в расчет не принимала — они всего лишь обязательное дополнение к любому семейному торжеству.
В старших классах все осталось по-прежнему. Пожалуй, только подготовка домашних заданий сделалась менее тщательной и по субботам больше не с кем было играть и не во что. Бойфренд у нее тоже не появился. Слишком умная, никто не хотел с ней связываться. Ну и пусть, уговаривала себя Дарвин, зато она не попадется на удочку какому-нибудь подонку. К моменту поступления в колледж Дарвин уже приобрела славу всезнайки, у нее всегда был готов ответ на какой угодно вопрос, припасено критическое замечание по любому поводу или какая-нибудь шутка. И что в результате? Она начала мечтать уехать из родительского дома, чтобы не ощущать постоянного семейного давления.
А затем появился Дэн. Он работал над темой по истории акушерской практики в колониальной Америке и учился с ней в университете. Они и познакомились на лекции. Похоже, он был к ней неравнодушен или что-то вроде того. Во всяком случае, на ее внимание он отвечал тем же. Восхитительный парень, однажды она почувствовала его крепкую руку на своем плече и обернулась. «Меня зовут Дэн, мы иногда вместе сидим на лекциях. Мне всегда нравятся твои ответы. Ты не против, если мы иногда будем вместе заниматься? Готовить доклады или еще что-нибудь…»
Очень красив, остроумен и амбициозен. Дэн Лэнг — прирожденный лидер, тот тип парней, которые всегда платят за обед и с шиком проводят летние каникулы. Но он учился в кредит, и за три года ему следовало завершить свое образование.
И все-таки Дэн был очень привлекателен, особенно Дарвин нравились его необычно длинные волосы и заразительный смех. Она встречалась с ним, чтобы готовиться к занятиям, и пару раз они сходили в кино и на концерт. Ей нравилось, что он умел слушать и не считал ее занудой и зубрилой.
И не имело значения его неумение играть в шахматы.
— Почему ты выбрал меня? — спросила она его.
— Ты выглядишь так, как должна выглядеть, на мой взгляд, красивая девушка, и ты очень не похожа на всех остальных, — ответил он, целуя ее в губы. Ее первый настоящий поцелуй. А Дэн оказался совсем не груб, а очень даже деликатен, и ей понравилось, и все у них получилось замечательно.
До сих пор так и не познав настоящей дружбы, Дарвин, конечно же, ухватилась за этот шанс найти себе друга в лице молодого человека. Дэн никогда не домогался ее, зато он всегда говорил, будто она самая потрясающая девушка из всех, какие ему встречались.
И пока они дружили с Дэном, никто не позволял себе относиться к ней пренебрежительно. Все хотели поболтать с ней — и на семинарах, и в столовой, ведь Дэн подавал им пример.
— У тебя столько новых друзей, — радовалась ее мать, — не растеряй их.
Но Дарвин вполне хватало и одного Дэна. Он уверял ее, будто она красива. Она протестовала и возражала, но сама гордилась этими комплиментами. Дарвин позволяла ему расчесывать ее длинные густые волосы, темные и блестящие, и чувствовала при этом странное волнение, если его пальцы касались шеи, что-то неподвластное разуму обуревало ее. Она всегда считала себя очень умной и достаточно проницательной, но перед этой загадкой разум отступал. Чувство было слишком глубоким, и в конце концов она начала понимать: когда он говорит о ее красоте, то имеет в виду, что она соблазнительно хорошенькая.
Конечно, в глазах всех прочих они выглядели влюбленной парочкой — азиатско-американский любовный союз. А ее мать ничего не понимала и гордилась тем, что с ее дочерью дружат столько студентов. Но, по мнению Дарвин, ее собственная семья была чересчур уж консервативна. Она ненавидела себя за зависимость от мнения и воли своих родителей. Но ее воспитывали в традициях повиновения старшим и беспрекословного уважения к ним. Тут-то ее и начали посещать мысли порвать с традицией и избавиться от издержек воспитания.
— Так ты вознамерилась ехать невесть куда, чтобы изучать истории жизни знаменитых женщин? — спросил ее отец, биолог по образованию. Его шокировал ее отказ заниматься медициной или юриспруденцией.
— Нет, папа, я собираюсь не изучать их жизнь, а изучать то, как они сделались знаменитыми, обычные, простые женщины, ставшие частью истории. Представляешь, мужчины никогда не придавали этому никакого значения.
Отец нахмурился и добавил:
— Не знаю, все ли у тебя в порядке с головой, но надеюсь, ты еще одумаешься.
Мысли о возможности любовной связи между нею и Дэном волновали Дарвин и порождали в ее сознании сладкие грезы. Он был ее лучшим другом, самым дорогим, любимым. Она хотела его гораздо сильнее, чем старалась себя убедить в этом. Дэн завладел ее воображением, заполнил мысли и чувства Дарвин, стал всем для нее.
В конце концов он получил направление на медпрактику, а она поехала изучать своих «знаменитых женщин в истории» в Рутгерс. На прощальной вечеринке по случаю их расставания они выпили достаточно красного вина, чтобы поговорить откровенно. И Дарвин призналась ему, что не готова к расставанию… Вероятно, ее мать пришла бы в ужас от такого, а о матери Дэна и говорить нечего — она не согласилась бы даже познакомиться с кореянкой.
— Но увы, — продолжала она немного погодя, — мы пренебрегли возможностью стать ближе друг другу, а теперь уже поздно и лучше всего расстаться без всяких обещаний, переписки и звонков. — И шепотом добавила на ухо: — Давай сбежим и станем любовниками!
Это предложение немного шокировало Дэна. Поставило перед неотвратимым выбором: остаться другом Дарвин или перейти грань и сделаться врагом ее родителей и обрести женщину, которую он хотел.
Последнее казалось чересчур рискованным. Неоправданно. И он ответил, что бежать нет смысла и опасно так сразу бросать всем вызов. Можно тайно заключить брак, дальше он должен закончить учебные дела, а она — образование, после чего они обязательно придумают что-нибудь. И Дарвин согласилась.
Дэн уехал в Лос-Анджелес, а Дарвин принялась за написание диссертации.
