— Я знаю это, Джорджия, — согласилась Грэн. — Почему ты вспомнила об этом сейчас?
— Моя мать не интересовалась, как живется нам с Дакотой в Нью-Йорке. Она жила в Пенсильвании и видела меня один раз в год на Рождество. Я не удивляюсь, что в конце концов Дакоте захотелось отыскать своих настоящих родственников и поехать к семье ее отца.
— Почему ты считаешь, что Бесс не интересовалась твоей жизнью? — возразила Грэн.
— Потому что ей все равно!
— Не говори так. — Грэн покачала седой головой — она знала: потом Джорджия пожалеет о своих словах и будет раскаиваться. — Твоей матери не так-то легко пришлось в жизни — ты не знаешь, что такое жить с моим сыном, твоим отцом. Он очень хороший человек, но у него ужасный характер. Много ли ты знаешь о ее страданиях? Разве ты когда-нибудь говорила с ней об этом?
— Ты сама никогда не любила Бесс, Грэн. С чего ты теперь ее защищаешь?
— Я защищаю ее, так как дочь не должна говорить о матери подобные вещи и ты многого не знаешь. — Грэн улыбнулась ей, но лицо ее оставалось печальным. — Твоя мать очень любит тебя, не забывай об этом. И не суди ее.
Грэн взяла кувшин с молоком и поставила его в холодильник.
— Обычная человеческая потребность — искать виноватых в своих неприятностях, но думаю, ты послушаешь меня, женщину, потерявшую мужа и вырастившую двоих сыновей. Тебе сейчас кажется, что ты все сделала сама, но потом ты поймешь: многие люди оказали тебе поддержку — и твоя семья, и твои друзья. Всем им ты обязана тем, что справилась со своими проблемами. И Бесс тебе тоже следует быть признательной. Она воспитала тебя.
— Я не хотела плохо говорить о ней, Грэн, но ты не можешь даже представить себе, как тяжела теперь жизнь в городе. Нью-Йорк — это не тихая Шотландия.
— Да, я этого не знаю. Но я знаю, что такое иметь на руках двух голодных детей и войну за порогом. Джорджия, тебе пришлось несладко, но это не может служить оправданием твоего дурного отношения к матери, — отрезала Грэн. — Дело не в ситуации, дорогая, а в самом человеке. Незачем искать причины своих несчастий в других людях, они всегда в тебе самой.
— Я не ищу причин, — задумчиво отозвалась Кэт, — но все равно не могу согласиться с тем, будто я во всем виновата.
— Послушай, Кэт, твои неприятности — это чепуха по сравнению с тем, что пришлось пережить мне. Тебе еще не поздно все исправить.
— Джорджия права, Кэт, — подтвердила Грэн. — Не поздно изменить свою жизнь. Но тебе, дорогая, тоже надо подумать, что ты делаешь не так. — Она посмотрела на Джорджию. — А теперь я хочу вам обеим дать один полезный совет. Он сгодится для любой ситуации.
— Какой? — Кэт вздохнула, а Джорджия словно погрузилась в оцепенение и ничего не слышала.
— Иногда люди заблуждаются. — Грэн стала вытирать только что вымытые тарелки и ставить их в шкаф. — Вы меня слушаете? Бывает, что люди оказываются не правы.
— И что? — Джорджия нахмурилась и покачала головой, а Кэт недоуменно посмотрела на старушку.
— Поэтому, прежде чем набрасываться на них с осуждением, подумайте, всегда ли вы сами бываете правы, и учтите: ваши нападки не заставят их измениться. Некоторые вещи в этом мире стоит принимать такими, какие они есть.
— Ты думаешь, это выход?
— Да.
Джорджия откинулась на спинку стула, помрачнела, но потом все же улыбнулась.
В словах бабушки Джорджия видела не только мудрость, но и смирение с тем, что ее не устраивало, а Джорджия не хотела мириться с существующим положением, она была настроена воинственно. Если люди не хотят меняться сами, нужно заставить их измениться.
С минуту она не шевелилась, но потом вдруг повернулась к Кэт.
— Но ведь ты изменилась… — с торжеством в голосе заметила она.
— Чего ты на меня так смотришь? Со мной все в порядке. Я всего лишь не знаю, чем мне заняться, но думаю над этим. — Кэт взглянула в окно на тихо дремавший утренний луг, словно не находя слов.
Джорджия насмешливо фыркнула:
— Правда? Давай откровенно, — предложила она, — начнем с самого начала: выдающаяся школьная отличница украла у лучшей подруги место в Дармуте и получила хорошее образование, чтобы вести совершенно пустую жизнь.
— Пустую? Ты полагаешь, я пустышка?
— Да, так оно и есть.
— Я не так глупа, как тебе кажется, Джорджия. И ты, между прочим, сама в это не веришь.
Тут Грэн почувствовала, что пора вмешаться в разговор, пока он не привел к ссоре.
— Не слушайте ее, дорогая, — сказала она Кэт. — Мало ли что она там думает, это только ее мнение. Вы не пустышка, жаль, что у вас нет детей, но я не сомневаюсь, что вы сильная женщина и можете достичь всего, чего захотите.
Кэт как-то сникла и приуныла. Хотя она и была благодарна Грэн за поддержку, но напоминание о детях выбило ее из колеи.
— Ты не права, Джорджия! — воскликнула она. — Я пришла к тебе, заказала платье; я очень хорошо плачу за твою работу — и это приносит популярность тебе и твоему магазину.
— Ну только не говори, что ты делаешь это, чтобы Помочь мне, — я никогда не поверю. Платья — сложная работа, настоящее произведение искусства. Неужели ты думаешь, будто этими заказами можешь искупить свой поступок в колледже?
— Да! То есть нет! То есть… я не знаю.
— Перестаньте ссориться, девочки, — призвала их Грэн, переложив остатки джема в небольшую розетку. — Не нужно все время ворошить старые обиды.
— Я прочла о тебе статью в журнале и подумала: это мой шанс все исправить. — Кэт откинулась на спинку стула, нервно постукивая пальцами по столу. — Я знала, что зря хвалить тебя бы не стали и если ты за что-то берешься, то делаешь действительно качественно. И я стала думать, как заказать тебе по-настоящему дорогую, шикарную вещь. Да, я думала о том, как сделать так, чтобы твой талант стал очевиден всем.
— Не смешивай талант, успех и деньги, — сухо возразила Джорджия, — это разные вещи. Я потратила немало сил на этот заказ.
— Но разве он не принес тебе успех, нет? И чего ты вообще жалуешься? У тебя есть все — дело, дочь, мужчина, который тебя обожает.
— Мужчина? — Грэн посмотрела на Джорджию в недоумении.
— Ну хватит! — возмутилась Джорджия.
Старушка вздохнула и встала, чтобы помыть чашки и убрать их в буфет. В окно ей было видно, как Дакота в саду собирает и ест смородину. Она не хотела ничего говорить, опасаясь, что ее замечание спровоцирует между подругами ненужный конфликт.
— И еще я надеялась, ты сумеешь меня спасти, — призналась Кэт, положив руки на колени. — Я мечтала, чтобы ты помогла мне, избавила от меня самой.
На кухне воцарилась глубокая тишина.
— Это как раз тот случай, о котором Грэн сказала, что иногда люди бывают не правы, — добавила Кэт. — Я была не права. Я извинилась, попросила у тебя прощения и хотела покончить с этой обидой.
