Графиня оторопела.
– Что? – переспросила она, не веря своим ушам. – Что вы сказали?
Филипп Бретель яростно стукнул ножом о стол.
– Дамы! – проговорил он, возвысив голос. – Полагаю, ни к чему продолжать подобный разговор.
– По-моему, она хотела меня оскорбить! – горячилась графиня. – Что вообще она имела в виду?
– Если вы ничего не поняли, то из чего сделали вывод, что я хотела вас оскорбить? – тотчас же ринулась в атаку Дезире.
Ланглуа тихо застонал. Матильда, добрая душа, поспешила ему на помощь.
– Месье Ланглуа, вам плохо? Может быть, вам лучше прилечь?
– Нет, – пробормотал математик, – ни за что. – Он сделал жалкую попытку улыбнуться. – Я не хочу оставаться один.
– Надо что-то делать, – проговорил граф. – Мы обязаны что-то предпринять.
– Благодарю покорно, – буркнул управляющий. – По вашему совету сегодня мы уже предприняли поиски Кэмпбелла, и вы сами знаете, что получилось.
– Надо бежать отсюда, – боязливо проговорил доктор. – Бежать, пока не стало слишком поздно.
– С какой стати я должен бежать из своего собственного дома? – вскинулся граф. – Это просто глупо!
– Мы должны позвать на помощь, – заявил Бретель.
– Прекрасно, – ядовито промолвил Коломбье. – Коли так, можете сами отправляться за ней.
Люсьен приподнялся на месте, вглядываясь в окно напротив.
– Не вертись на месте, Люсьен, – сделала ему замечание мать. – Веди себя прилично.
Но Люсьен, проигнорировав ее слова, обернулся к Дезире Фонтенуа и сообщил:
– Кто-то едет.
– Перестань морочить нам голову, Люсьен! – раздраженно промолвил его отец. – Тебе померещилось.
Однако Дезире поднялась с места и подошла к окну, за которым бушевала метель.
– Нет, – сказала она через несколько мгновений, – Люсьен прав. Кто-то едет сюда.
– Это Кэмпбелл! – встрепенулся граф. – Антуан, мое ружье! Ну, сейчас мы встретим мерзавца…
– Хватит, Эрнест, – резко остановила кузена Дезире. – Там вовсе не Кэмпбелл, а кто-то другой.
Забыв о еде, все устремились к окнам.
– Смотрите, всадник! Всадник на гнедой лошади!
– Непостижимо!
– Как он смог подняться на гору в такую погоду?
– Ах, Филипп! – воскликнула Эдмонда, в порыве чувств бросаясь на шею своему супругу. – Мы спасены!
Снизу донесся яростный стук в дверь.
– Да, это не Кэмпбелл, – пробормотал граф, вытирая проступивший на лбу пот. – Антуан, немедленно отворите двери и ведите нашего гостя сюда! Какое счастье, что из деревни догадались прислать сюда жандарма. Вот увидите, господа, скоро все наши неприятности останутся позади.
Я смотрел на него с жалостью. Взрослый мужчина, многое в жизни повидавший, верил в то, что появление какого-то жалкого жандарма в силах остановить целый хоровод смертей! Впрочем, таково почти всеобщее отношение к полиции. Люди считают хорошим тоном ее презирать, пока ничего не произошло, а как только что-то случилось, сразу же бросаются к ней за помощью. Забавно все-таки устроен человек!
На всех лицах немедленно расцвели улыбки. Больше всех радовались служанки, и Полина даже бросилась обнимать Франсуазу, хотя раньше не слишком ее жаловала. Все! Кончено! Страх умер! Конец мистеру Кэмпбеллу! Добрый жандарм непременно отыщет его убежище и схватит преступника за шиворот! Он-то точно покажет убийце, где раки зимуют! Так можно было истолковать всеобщее возбуждение.
В коридоре послышались шаги и голоса. Головы присутствующих как по команде повернулись к дверям. Графиня даже привстала на цыпочки, хотя раньше считала такое поведение проявлением дурного тона. Дезире Фонтенуа застыла у окна, вся обратившись в слух, и лицо ее было мрачнее тучи.
– Благодарю, благодарю… – твердил приятный мужской баритон. – Ужасная погода… поражаюсь, как я сюда добрался…
Дверь распахнулась, и Антуан пропустил в комнату неожиданного гостя. С первого же взгляда мне сделалось ясно, что наш посетитель, кем бы он ни являлся, никак не мог оказаться жандармом. Это было существо совершенно другой породы – холеный темноволосый щеголь с обольстительными усиками, остававшийся щеголем даже несмотря на то, что его пальто было все в снегу, а кожа на лице покраснела от мороза.
– О, – воскликнул он, всплеснув руками, – какое многочисленное общество!
Верный Антуан помог гостю разоблачиться. Под пальто оказался немыслимой безупречности фрак, чья адская чернота только выразительнее оттеняла кипенную белизну накрахмаленной сорочки. Я терялся в догадках, и похоже, что не я один. Оживление на лицах начало мало-помалу сменяться недоумением.
– А вас нелегко было отыскать! – полушутя-полусерьезно промолвил гость. – Честное слово, был момент, когда я даже думал, что… – Он оборвал себя и, обведя взглядом притихших людей, безошибочно определил среди них хозяина дома. – Граф Эрнест дю Коломбье, если не ошибаюсь? – осведомился вновь прибывший, церемонно кланяясь.
– Да, – пробормотал граф, машинально отвечая на поклон. – С кем имею честь?
– О боже! – пролепетала Эдмонда Бретель, подавшись вперед. – Вы…
Гость живо обернулся к ней, и во взоре его мелькнуло самодовольство.
– Да, сударыня, вы не ошиблись. Я Массильон, Фредерик Массильон. Актер, – с напускной скромностью уточнил он.
– Тот самый Массильон? – оторопел Бретель. – Ну как же, я читал о вас!
Граф Коломбье облизнул разом пересохшие губы.
– Прошу прощения, сударь, но… Это такая неожиданность… Дело в том, что… – Он запнулся. – Могу ли я узнать, так сказать… цель вашего визита? Потому что… – Ему явно не хватало слов, и он просто указал на окно, за которым все тонуло в почти сплошной белой пелене.
– Да, да, я понимаю, как вы удивлены, – с типично актерской интонацией промолвил Массильон. – По правде говоря, я и сам поражен! Я хотел… то есть я собирался… – Он кашлянул. – Кажется, вы обедали? Надеюсь, не помешал вам? Мне, право, так неловко…
– Ну что вы, сударь! – воскликнул граф, входя в привычную ему роль светского человека. – Такой приятный гость, как вы, никогда не может помешать! – Массильон, сощурясь, поглядел на графиню, и Коломбье спохватился. – Это моя супруга, госпожа Коломбье. Большая почитательница вашего таланта.
Актер грациозно поклонился.
– Ваш слуга, мадам!
– О, что вы… – пробормотала графиня.
– Господин Бретель, мой управляющий, – продолжал знакомить гостя с присутствующими граф. – Госпожа Эдмонда Бретель, его супруга.
Эдмонда порозовела и наклонила голову.
– Кажется, мы с вами уже встречались, – промолвила она с неожиданной для женщины ее лет пылкостью. – Помните, на ужине у промышленника Рошфора?
