– Ну вот. Что я говорил… – расстроенно сказал Карп.
– Тебе ещё вчера надо было ко мне прийти, – стала отчитывать Карпа Лейла.
– Вот этого-то я и боялся: что ты меня ругать будешь. А я не виноват, – огорчённо сказал Карп.
– И как нам Улика высвободить? – задумчиво произнёс Живчик.
– Очень просто, – ответила Лямка.
Она подошла к Карпу, да ка-а-ак хлопнет лапой ему по спине! Карп кашлянул, и Улик покатился по дну пруда.
Лейла подобрала ракушку с моллюском и прижала обеими руками к груди.
– Мы так за тебя переживали! – ласково сказала она.
– Ну, а нам пора домой, – сказала Каня.
Карась-извозчик доставил Каню и Лямку к берегу. Солнышко опять спряталось за тучку. Каня свернула покрывало и оглянулась на пруд. Из воды виднелась голова Лейлы. Без солнышка волосы у неё из белых стали голубого цвета. Каня помахала рукой Лейле, Лейла в ответ стукнула хвостом по воде. Из брызг в воздухе сложилось слово «Спасибо».
Каня и Лямка не стали вызывать Шинку и не спеша пошли домой.
А Каня сделала вывод: если ты в чём-то виноват, не надо бояться признаться в этом, тогда самому станет на душе намного легче.
Дятел Тук-Тукич
Каня и Лямка на берегу пруда играли в большой мяч. Лямка ударила лапой по мячу, мяч покатился и упал в глубокий овраг. Овраг находился в противоположной стороне от пруда. На берегу оврага росло старое дерево. Берег ежегодно осыпался, и со временем корни у дерева оголились. Казалось, что дерево верхушкой держится за небо, распушив в воздухе свои корни, обраующие крышу дырявого шатра. Вот в этот шатёр и закатился мяч. Лямка осторожно спустилась под корни и крикнула:
– Каня, спускайся сюда, здесь есть что-то интересное!
Каня осторожно спустилась к Лямке. Под корнями в глине находился лаз.
– Это же подземный ход! – воскликнула Каня.
Они осторожно стали продвигаться по довольно узкому тёмному лазу. Где-то вдалеке замаячил свет.
– Скорее всего, это выход, – прибавляя шаг, сказала Лямка.
Свет становился всё ярче и ярче. Подруги выбрались на волю и огляделись. Они оказались в редком лесу.
– Тут нам ещё не приходилось бывать, – сказала Каня.
На дереве сидел пёстрый дятел и без остановки стучал клювом, добывая себе пропитание: жучков и личинок. Каня прислушалась к стуку дятла и расслышала:
– Тук-тук-тук, я ваш друг. Тук-тук-тук, я ваш друг.
– Лямка, слышишь, что говорит дятел, или мне кажется? – спросила Каня.
– Слышу, слышу, может, это вообще не нам дятел выстукивает, – пробурчала Лямка.
– Тук-тук-тук, это вам, тук-тук-тук, это вам, – продолжал долбить дятел.
– Эй, дятел! – крикнула Лямка. – Если что-то хочешь сказать, то говори, а то мы сейчас уйдём.
Дятел перестал стучать, спустился по стволу дерева пониже и сказал:
– Меня зовут Тук-Тукич. Я от волнения стучу без умолку и не могу остановиться.
– Что же тебя так разволновало? – спросила Каня.
– Долго рассказывать, лучше я покажу, только надо чуть-чуть подождать.
Дятел вернулся на прежнее место и продолжил долбить дерево. От его ударов разлетались щепочки, и в итоге образовалось довольно-таки просторное дупло. Дятел закончил работу, достал из-под крыла верёвочную лесенку, прикрепил её к краю дупла и спустил вниз.
– Забирайтесь скорее, нам надо поторопиться.
Каня и Лямка забрались в дупло и сразу же провалились вниз по стволу дерева. Дятел не отставал. Пригляделись и увидели очередной подземный ход.
– Я по дороге вам всё расскажу, – сказал дятел и первым прошёл вперёд, рассказывая: – Вы заметили, как в нашем лесу тихо? Даже птицы не поют, а сидят по своим пустым гнёздам и горюют. А всё потому, что в лесу появился злой ворон Карыч. Он любит лесную тишину. Его раздражает щебетание птиц и писк птенцов. Карыч решил, что, если отобрать у всех птиц яйца, тогда птенцы не вылупятся и в лесу будет тишина. Помощницами ворон взял себе сорок, которые крадут яйца и уносят их в неизвестном направлении. Я выследил, где находятся яйца, а что дальше делать – не знаю.
За разговором они дошли до тупика, и вверху появился свет.
– Это тоже дерево, – сказал Тук-Тукич. – Поднимайтесь вверх, там есть просторное дупло, только из дупла не выходите.
Каня и Лямка забрались по лесенке и осторожно выглянули. Вся поляна была усыпана птичьими яйцами: большими и маленькими, круглыми и продолговатыми, белыми, голубыми и даже в крапинку…
– Ого-го, – произнесла тихонько Лямка. – Я такого никогда не видела.
Между яйцами, гордо подняв голову, расхаживал важный ворон. Сороки прилетали, принося всё новые и новые яйца, и опять улетали.
– Надо помочь птахам, – сказала Каня. – Если птицы не высидят эти яйца, весь лес погибнет.
Тук-Тукич сказал:
– Нам может помочь ястреб Зоркий Глаз, да только вряд ли он захочет ссориться с Карычем. Они когда-то были друзьями.
– Так веди нас скорее к Зоркому Глазу! – поторопила Каня.
Дятел вывел подруг к широкой дороге. На обочине рос кустарник, на котором важно восседал ястреб. Гостей он увидел издалека и поджидал, раздумывая, зачем он им понадобился.
– Добрый день, Зоркий Глаз, – обратилась к ястребу Каня. – Мы к тебе за помощью. В лесу случилось несчастье.
И Каня поведала ястребу о том, что увидела.
Зоркий Глаз ответил:
– Я не собираюсь вмешиваться в лесные дела, меня это не касается. Пусть птицы сами решают свои проблемы.
– А если сороки начнут таскать твои яйца, – влезла в разговор Лямка, – ты тоже будешь молчать?
Ястреб встрепенулся и ответил:
– Они не посмеют: я им быстро перья из крыльев повыдёргиваю.
– Ну, хорошо, – сказала Каня. – Тебя они не тронут. Но если не будет птенцов, то в лесу разведутся тучи комаров и мух. Жучки испортят всю кору у деревьев, и деревья просто погибнут.
– Да, это не порядок, – задумчиво произнёс Зоркий Глаз. – Но меня Карыч тоже не послушает, надо лететь в горы к Орлу. Путь долгий, и на своей спине я могу доставить только кого-то одного, – посмотрев на Каню и Лямку, сказал ястреб.
– Я Каню одну не отпущу, – поспешила ответить Лямка. – А вдруг с ней что-нибудь случится? Что я тогда бабушке с дедушкой скажу?
Каня молча подошла к Лямке, нащупала на ухе чип, нажала на него, и… вскоре на дороге появился Шинка. Ястреб указывал дорогу, друзья еле поспевали за ним. Путь был трудным. Даже Тук-Тукич устал лететь и приземлился в кузов грузовичка. Но вот вдалеке замаячили горы. Ястреб остановился. Затормозил и Шинка.
