Москва оказывала содействие в геологоразведочных работах и строительстве в Чили промышленных предприятий – например домостроительного комбината. Как уже упоминалось, СССР играл не последнюю роль в обеспечении населения Чили рыбой. В Советском Союзе началось обучение чилийских специалистов.
Таким образом, чилийская внешняя торговля развивалась в точном соответствии с планами Народного единства по расширению связей Чили со всеми странами мира независимо от их политического режима.
Из-за роста импорта в 1971 году валютные резервы Чили сократились до 163 миллионов долларов
[647].
В долгосрочном плане экономическая политика Народного единства предполагала создание путем различных форм национализации мощного госсектора («социального сектора», согласно официальной терминологии). Эта мера не была социалистической. Правительство планировало с помощью госсектора начать активное развитие импортозамещащих отраслей (тем же занималась в то время, например, Япония) и увеличить выпуск товаров народного потребления по доступным ценам. Госсектор мог бы также за счет активной конкуренции с частным капиталом оказывать понижающее давление на цены и способствовать сокращению безработицы. Например, для быстрого удовлетворения растущего покупательного спроса были национализированы пивоваренные заводы (потребление пива в 1971 году увеличилось на 20 %) и предприятия рыбопереработки.
Для того чтобы обеспечить и государственный, и частный сектор относительно дешевым кредитом, правительство Народного единства национализировало банки. Масштабная программа жилищного строительства побудила государство взять под контроль производство цемента (в противном случае цены на жилье были бы очень высокими).
Долгосрочные цели в экономической политике Народного единства способствовали закреплению успехов в плане текущей экономической политики (дальнейшее устойчивое подавление инфляции и рост жизненного уровня населения).
Национализация не была для левых самоцелью. Вускович и его команда предполагали, что национализации 100–150 крупнейших предприятий Чили (как правило, имевших монополистическое положение на своих рынках) вполне достаточно для того, чтобы госсектор смог выполнить стоявшие перед ним задачи и сделаться локомотивом ускорения развития национальной экономики. Из примерно 30,5 тысячи чилийских промышленных предприятий именно на 150 гигантов-монополистов приходилось 50 % производства национального ВВП.
Установление контроля государства над различными предприятиями происходило на основании действующего чилийского законодательства и осуществлялось несколькими методами.
1) Покупка чрез Корпорацию индустриального развития (КОРФО) контрольного пакета акций частных предприятий (так, например, были национализированы банки). Деньги государству ссужал Центральный банк Чили, что, конечно, вело к увеличению денежной массы в стране. Такая национализация происходила и при Фрее. В частности, правительство ХДП выкупило в рамках «чилизации» 51 % акций «Анаконды» за 175 миллионов долларов (хотя вся компания оценивалась тогда примерно в 185 миллионов).
2) Экспроприация на основе закона № 520 от 30 августа 1932 года и закона № 1262 1953 года. Данные нормативные акты давали государству широкое право экспроприации при невыполнении частными предприятиями ряда условий. Например, одной из причин экспроприации могло быть невыполнение частным предприятием обязанностей по производству определенного вида и объема продукции (предметов первой необходимости), если такого рода обязанности устанавливал президент республики. Причиной экспроприации могло быть и накопление частным предпринимателем продукции с целью добиться роста цен на нее. Также подлежали экспроприации те предприятия, которые путем ценовой спекуляции вызывали дефицит в снабжении населения той или иной продукцией.
Таким образом, правительство по закону могло экспроприировать практически любое частное предприятие. Но Альенде подходил к этому очень осторожно.
3) Интервенция государства на основе декрета № 1379. Согласно этому нормативному акту государство могло вмешиваться в дела частных предприятий вплоть до полной национализации последних, если только тем самым можно было обеспечить бесперебойное снабжение населения продуктами первой необходимости. Государство могло реквизировать у частных предпринимателей продукцию, которую те придерживали с целью роста цен, и продавать ее по нормальным ценам. Также по этому декрету государство могло заставить частных собственников продавать товары не на рынке, а государственным сбытовым организациям.
4) Государство могло назначать временных управляющих на частные предприятия в случае грубого нарушения их владельцами Трудового кодекса, если такого вмешательства требовали большинство рабочих этого предприятия.
Как мы видим, Альенде не нужны были никакие особые полномочия от парламента для создания мощного государственного сектора. И правительство Народного единства выполнило эту задачу фактически уже в 1971 году.
Было национализировано 90 % частных банков (по объему операций). Под контроль государства перешли 24 предприятия пищевой промышленности (ни одно из них не было экспроприировано; 8 находились в собственности КОРФО еще до 4 ноября 1970 года)
[648]. 17 предприятий стали государственными в целлюлозно-бумажной и деревообрабатывающей промышленности, 15 – в текстильном секторе. 18 – в машиностроении и металлообработке, 4 – в строительстве. Было национализировано еще 7 предприятий в других отраслях экономики.
Помимо меди государство контролировало сбыт газа и нефтепродуктов, цены на которые не росли, как раньше, быстрыми темпами.
Несмотря на прогнозы оппозиции, ни на одном из этих предприятий не был зарегистрирован спад производства. Наоборот, производство цемента выросло на 17 %, нефти – на 32 %, селитры – на 50 %, электроники и электротехники – на 55 %.
Через национализацию государство получило фактический контроль над 80 % чилийского экспорта и 50 % импорта.
Одним из самых важных обещаний Народного единства было завершение аграрной реформы на основе принятого правительством Фрея закона, позволявшего государству изымать за выкуп все земли, превышающие надел в 80 га орошаемой земли. МИР и СПЧ требовали принятия нового закона, позволявшего экспроприировать наделы свыше 40 гектаров. Интересно, что с такой же законодательной инициативой выступили и христианские демократы.
Коммунисты, как и сам Альенде, относились к вопросу осторожнее. КПЧ видела в аграрной реформе не только восстановление социальной справедливости («земля тем, кто ее обрабатывает»), но и средство увеличения сельскохозяйственного производства и достижения самообеспечения Чили основными продуктами питания. В 1970–1976 годах Народное единство предполагало увеличивать аграрное производство на 5 % в год (после 1945 года среднегодовой темп роста чилийского аграрного сектора отставал от прироста населения и составлял примерно 2 % в год).
