Поверить и ему пришлось, когда барона выволокли на дорогу, а рядом с ним еще и оглушённого мага уложили.
– Вот те раз! Вот тебе и сосед… Сколько раз друг у друга в гостях были…
Меня сетования старика не слишком-то отвлекали. Я продолжал присматриваться к подозрительному дозорному и к вынесенной на дорогу Знахарке. Девушка не сильно дёргалась, но уже проснулась и всем своим видом показывала, что рада спасению и мечтает как можно быстрей освободиться от кляпа и пут.
Рассмотрев пострадавшую, магистр хотел отдать распоряжение «Развязать!», но вовремя заметил мой предупреждающий жест и переключил своё внимание на иных пленников. Тогда Фея стала извиваться интенсивнее, пытаясь как можно выше поднять голову и осмотреться по сторонам. Кого-то она явно высматривала… Своего сообщника?… Ведь накинутые на её тело путы ещё ни о чём не говорят.
Наконец, она мельком увидела дозорного, громко замычала и попыталась указать глазами в ту сторону.
Ничего, ничего, я тоже с него глаз не спускал. Прекрасно рассмотрел, как подозреваемый вояка в общей суматохе чуть сместился в сторону, потом ещё дальше, а там и попытался с места стартовать куда подальше. Видимо, догадался, что вскоре проснувшиеся пленники заговорят и… ничего хорошего о нём не расскажут.
Благо искорки мои летят при необходимости довольно быстро. Вот уже беглец безвольно свисает с седла, а его ящер, больше не понукаемый, останавливается, а потом и возвращается к месту главных событий. Как говорится, истина – штука неудобная, особенно для предателей.
Тут уже и Леонид не выдержал, глядя на мучения пленницы. Спешился и довольно быстро стал избавлять Знахарку от кляпа и верёвок. Как только её рот освободился, смуглянка сразу заорала истеричным голосом:
– Не дайте уйти Батхану! Он с этими тварями заодно! Я слышала их разговоры! – Она ведь не могла рассмотреть, что тот уже стреножен и никуда не денется.
Иначе говоря, становилось понятно, что смуглянка к засаде непричастна. Радостно улыбающийся Румди, глянув на мою кислую физиономию, не удержался от изумлённых восклицаний:
– Что не так? Вроде всё прояснилось? Мы победили?
– Жаль, что Знахарка не заодно с разбойниками, – признался я негромко. И тут же доверительно пояснил: – Слишком уж я настроился, что сейчас ей голову рубить будем…
– Это ты зря! – нахмурился колдун. – Если уж не лично мне, то нашему посёлку эта гайча предана до мозга костей! Ручаюсь за неё! – хмыкнув на моё пожатие плеч, он потребовал, тыкая рукой в сторону барона: – Можешь этих разбудить? Пора уже с ними поговорить да и кончать на месте…
– Плесните им на лица по стакану воды. Будет с них.
Я не хочу тратить бесценную энергию на какие-то пробуждения! И так растратил порядочно во время боевых действий. Теперь с досадой наблюдаю двадцатипроцентный запас. Заклинило меня, что ли, на этой отметке?
Пока разбойников поливали из фляг, приводя в чувство, к Румди приблизился один из его младших коллег:
– Учитель, – начал он скорбным тоном. – Там, среди убитых в первой группе татей покинувший нас вчера мастер…
Если новость, что сосед занимается грабежами, заставила старого колдуна разочароваться во всём мире, то факт сотрудничества коллеги и соратника с бандитами вообще ввел в депрессивное состояние. Спешившись, он уныло побрёл в ту сторону, где отыскали труп так называемого «мастера». То ли не поверил и пошёл лично осматривать, то ли отправился прощаться с разбитыми идеалами, но от возни на дороге он полностью самоустранился.
Пришлось мне дальше распоряжаться. Выбрал самого матёрого и наиболее авторитетного воина из оставшихся девяти и приказал:
– Допрашивай тех, кто очнулся!
Чего там было допрашивать-то? Пытающиеся проморгаться тати сразу понимали, что их песенка спета и пощады не будет. Хотя некоторые лишь угрюмо отмалчивались, не желая слова сказать, остальные пространно покаялись во всех прегрешениях. Дело оказалось замешанным на банальной жадности и зависти.
Перед тем как покинуть вчера замок, «мастер» успел узнать, по какой дороге собирается выступать отряд во главе с магистром. Также он подслушал, что наглые гайчи из иного мира забирают все свои вещи. Предатель прекрасно видел всю палитру трофеев, артефактов и произведений высочайшего искусства, поэтому и помчался к атаману местных разбойников, о котором знал всю подноготную.
Дальше дело за малым, как казалось подельникам: засада, уничтожение нашего отряда и полная кубышка дорогостоящей, вернее, бесценной добычи. Просчитались… Не учли меня, такого белого и пушистого… Могли бы и задуматься: как это я так ловко, без особых усилий усыпил всех в замке великого магистра?
Всё жадность…
Затем пленных уводили в лес, к отысканному недалеко яру, и безжалостно рубили головы. Одни чиди убивали других… Вроде всё по справедливости: если бы не мы их, то они нас. Не потому ли цивилизация чиди скатилась к такому непритязательному виду?
Хотя лучше не задавать себе подобных вопросов. Не заслужил заниматься демагогией, забыв о родине. На Земле ещё худшие преступления творятся, а навести там порядок некому…
Предателя тоже казнили без неуместных сантиментов. Всё отличное или мало-мальски годное оружие, как и латы, собрали и упаковали в тюки. Одежду с трупов снимать не стали, как и обувь.
Целый табун верховых ящеров в пятьдесят голов вывели аккуратно из леса, соединили поводьями и прихватили с собой. Видимо, посчитали самым достойным и значимым трофеем.
Двинулись мы в путь всё равно с большой задержкой. Больше двух часов ушло на всё про всё. Добраться засветло до места предполагаемого ночлега никто и не мечтал. Как говорится, в дороге разное случается.
Очень хотелось, чтобы такого было как можно меньше.
Глава четырнадцатая
Филин – вестник беды
Приходилось теперь учитывать, что впереди нас скачут три пары посыльных, которых Румди отправил к заинтересованным лицам с сообщениями о нашем прибытии. Также надо было договориться о предстоящих для весьма малого круга аукционах.
Если добропорядочный с виду сосед решил нас ограбить, то как к добру отнесутся иные, крайне заинтересованные в наживе личности? Магистр уже очень сожалел, что отправил посыльных, ведь вполне можно было обойтись и без заблаговременной рекламы. Опять-таки те же разбойники могли перехватить всадников, замучить их, а потом и уничтожить. Шесть этих чиди являлись весьма доверенными и ценными единицами замкового персонала.
Вернуть время вспять ни у кого не получалось, а средств связи, и тем более мобильных телефонов в этом мире не существовало. Только у нас четыре артефакта в виде масок, которые я не собирался продавать за все сокровища здешних корольков.
До самого ночного привала никто нас больше не обеспокоил. Посёлки и небольшие городки попадались довольно часто, но все они располагались как бы вне уложенного плитами тракта и наше продвижение ими не задерживалось.
