– Меня это тоже озадачило, – кивнул Артур. – Но, возможно, они сначала не узнали друг друга. Может, Сошинский раньше был без бороды, может, Марго слегка изменилась со дня их последней встречи, а может, знакомство было мимолетным. Я ведь Ритку спрашивал, откуда она его знает.
– И что она сказала? Что первый раз его видит? – не вытерпел Албанов.
– Нет, она не отпиралась. Сказала довольно уклончиво, мол, видела как-то на рынке.
– На рынке? Может быть. Ритка любила красивые шмотки.
– Но ведь они живут, то есть жили, в разных городах, – напомнил Андрей.
– Барахолка, Андрюха, это то, что людей объединяет. В некотором смысле, у нее нет границ. Думаю, Сошинский, занимаясь фарцовкой, ездил туда, где выгоднее толкнуть товар, – высказал свое мнение Албанов.
– А вот здесь, Стас, ты не прав, в других местах своих фарцовщиков хватает, и очень сомнительно, чтобы они пустили в свои ряды чужака.
– А может, Владька не был для них чужаком? Может, он им товар поставлял или, наоборот, брал у них и в своем городе реализовывал?
– Как бы там ни было, они были знакомы, и Марго этого не отрицала, – перебил спорщиков Шевелев. – Правда, когда я спросил о Ритке у Сошинского, он сказал, что никогда раньше ее не встречал.
– Странно, Марго была красивой девчонкой, один раз увидишь, вряд ли забудешь.
– Вот и мне это показалось странным… Ладно, второй странный момент, который я для себя отметил, – с чего это мы все дружно решили, что произошло убийство, а не роковое стечение обстоятельств? Кто нас к этой версии подтолкнул?
– Ну, Влад сказал, что он не мог ошибиться, заряжая патрон, – за всех ответил Сашка.
– И вроде еще говорил, что тот злополучный холостой почему-то оказался в другом месте, – добавил Стас.
– Вот именно, все со слов Влада, включая местоположение патрона. Разве кто-нибудь из нас сразу после убийства видел своими глазами, где этот патрон лежал? В том-то и дело, что нет, а уже потом можно было говорить все что угодно.
– Но он же показывал нам, – вступился за Влада Андрей. – Там, в палатке.
– Утром да, показал. А ты уверен, что он сам к тому времени не переложил его туда, куда следовало? Ведь, если хорошенько подумать, Сошинский – единственный, кому был выгоден такой расклад. Да, я понимаю, стрелял Андрюха, но обрез заряжал Владька, и большая часть ответственности лежит на нем, и, как ни крути, незаконное хранение оружия. В результате смотрите, что получается. Сошинский, заряжая ружье, ошибается с патроном…
– Но он заряжал его при нас, – вмешался Станислав. – И мы все прекрасно видели, что патрон холостой.
– Ага, Владька еще Борису объяснял, чем боевой отличается от холостого, – поддержал Санек.
– Ребята, я все прекрасно помню, но давайте вернемся к этому вопросу чуть позже, дайте я до конца договорю, – попросил Артур. – Смотрите, Сошинский ошибается с патроном. Признаться в этом, значит, сразу подписать себе приговор. Выйти сухим из воды практически невозможно, если только не переложить всю вину на кого-то другого. Но как это сделать так, чтобы все поверили? Очень просто – заявить при всех, что патрон подменили. Теперь возвращаюсь к вопросу, что Влад заряжал ружье при нас. У меня сейчас в руках две маленькие палочки, одна ровненькая, другая с сучком. Ровненькая – это боевой патрон, с сучком – холостой, ну а вместо обреза я возьму вот эту плошку, – Шевелев пододвинул к себе котелок. – Вы можете «патроны», посмотреть, пощупать, а я потом при вас буду заряжать «ружье». Чтобы «боевой» не мешался, я положу его себе в карман, а так называемый холостой опущу в патронник ствола, то есть в плошку, и передерну затвор. Вот, готово.
– И в чем здесь секрет? – не понял Сашка.
– В том, что в плошку я на ваших глазах бросил «боевой», а «холостой» по-прежнему остался у меня. – Под удивленные возгласы Артур жестом фокусника достал из кармана палочку с сучком. – Я незаметно поменял их, когда клал в карман. Как говорится, ловкость рук и никакого мошенничества.
Климова взяла котелок и заглянула в него. На дне действительно лежала гладкая палочка.
– То есть ты хочешь сказать, что Владька сразу зарядил обрез боевым и мы ничего не заметили, – уточнил Стас.
– Вот именно, мы видели два патрона, видели, что он собирается положить в карман боевой, но холостой был у него в той же руке, и остается только догадываться, какой из патронов он сунул в карман. Ведь, если разобраться, все дальнейшие картинки были только в нашем воображении. Никому из нас и в голову не пришло проверить, какой патрон на самом деле был заложен в патронник. Точно так же Сошинский мог переложить холостой патрон в коробочку с боевыми. Короче, мы видели только то, что он навязывал нам. То, что мы должны были видеть по его замыслу.
– Но зачем ему было так рисковать? – удивилась Наталья. – А если бы кто-то заметил?
– В том-то и дело, что риска особого не было, – терпеливо пояснил Артур. – Если бы кто-то и заметил, то Владька представил бы это как досадную ошибку. Да, неприятно, но, главное, вовремя спохватились, и, слава богу, обошлось без жертв. Подозревать его в организации убийства и в голову бы никому не пришло.
– Возможно, ты и прав, – кивнул Албанов. – Возможно, Марго убил все-таки Влад. Но почему? Ведь у каждого преступления должен быть какой-то мотив.
– Пусть мотивом занимается следствие, я не могу его определить, – честно признался Шевелев. – И вообще, учитывая тот факт, что Владька был слегка под градусом, может, никакого мотива и не было. Может, он спьяну перепутал патроны, а, протрезвев, понял, что натворил, и элементарно начал выкручиваться.
– Ребята, постойте, а как же тогда Борис? – спохватился Сашка. – Мы же считали, что это Жак сделал? Но получается, он тут вовсе ни при чем? А зачем он тогда уплыл?
– С Жаковым вообще непонятно, – пожал плечами Артур. – Вечером, накануне своего исчезновения, он сам предложил мне поговорить. Я здорово удивился, ведь Борис, скажу прямо, избегал общения со мной. Сначала я даже подумал, что у парня крышу снесло и он хочет выяснить какие-то неведомые мне прошлые обиды. Но нет, Борька был вполне адекватен, и разговор у нас был именно о Сошинском. При этом Борис настаивал, что убийство Марго – дело рук Влада.
– И чем он это аргументировал? – поинтересовался Андрей. – Кроме знакомства с Риткой, разумеется.
– Он тоже говорил про подмену патронов, а больше практически ни чем. Жаков предлагал немедленно пойти к Сошинскому и, прижав, добиться от него правды. Но я отказался, ведь, кроме наших предположений, предъявить было нечего, как говорится, не пойман – не вор. Я предложил Борьке еще немного понаблюдать за Владом, ну и при случае, допустим, за завтраком или во время обеда, устроить ему что-то вроде перекрестного допроса. Другими словами, намекнуть ему, что мы все знаем, и тем самым спровоцировать ответную реакцию. Борис, подумав, вроде бы согласился. А утром он пошел к реке и исчез.
