— Я не забираю свои слова обратно, — ответил Шишупала. — Тем более что они правдивы. Очень удобно, не правда ли, было всем тем богам приходить к Кунти и к тому бедному евнуху, Панду, в лес? Кстати, о евнухах. Вы когда-нибудь задавались вопросом, почему Бхишма так быстро дал клятву, которая сделала его таким известным?
С ревом Бхима подскочил к кафедре. Но Бхишма схватил руку Бхимы. Он больше не сердился. Он показал на то место возле кафедры, где стоял Кришна. Как обычно, у Кришны не было с собой меча, но в правой руке он держал что-то, чего я никогда не видела — диск с зазубренными краями. Солнце отражалось на поверхности диска, ослепляя меня и создавая иллюзию, будто диск очень быстро крутился вокруг указательного пальца Кришны.
— Я обещаю простить тебе сотню оскорблений, — сказал спокойно Кришна Шишупалу. — Ты уже сказал их даже больше. Но я был терпеливым, потому что знал, что ты никогда не умел считать.
Он подождал, пока ярость Шишупалы утихнет, и продолжил:
— На этот раз ты зашел слишком далеко, оскорбив деда. Я все еще готов тебя простить, если ты извинишься. Тогда Юдхиштхира сможет мирно завершить свою яджну.
— Трус! Не пытайся одурачить меня своими льстивыми речами, — гневно закричал Шишупала. — Ими ты соблазнил мою прекрасную Рукмини!
Я смутно припомнила старую историю, как однажды любимую жену Кришны пообещал Шишупалу ее брат.
Шишупала подбежал к Кришне и занес над ним свой меч. Я схватила руку Арджуны (от Юдхиштхиры не было пользы в такие моменты).
— Спаси его! — крикнула я.
Он недоверчиво посмотрел на меня.
— Я не могу вмешиваться в схватку Кришны.
— Не беспокойся, Панчаали, — сказал Юдхиштхира и похлопал меня по плечу. — Помнишь то, что Нарада говорил о силе Кришны?
С неожиданной свирепостью Шишупала вонзил свой меч в живот Кришны. Лезвие сверкнуло так быстро, что мне стало плохо. Я вскрикнула и закрыла лицо руками. Люди вокруг меня вопили от испуга. Я почувствовала, как горе пронзает меня, словно меч, и пустоту, которой я никогда раньше не ощущала. Мысль о том, что без Кришны в моей жизни ничего не имеет значения, ударила меня, как железный кулак. Ни мои мужья, ни мой брат, ни этот дворец, которым я так гордилась, ни взгляд Карны, который я жаждала увидеть, были не так важны для меня, как Кришна.
Когда он начал так много значить для меня? Или это всегда так было, только я не понимала этого, пока не случилась беда?
— Панчаали, — услышала я голос Бхимы. — Теперь ты можешь открыть глаза. Все кончено.
В действительности, так и было. Голова Шишупала лежала на полу, вся в крови. Я снова тут же закрыла глаза.
— Кришна отрезал ее своей чакрой, — объяснил Бхима. Но тело без головы все еще стояло, наклонившись вперед, а меч был занесен над Кришной. Это надо было видеть! Потом оно неожиданно упало прямо у ног Кришны. И тут произошло нечто странное: из тела Шишупалы вышло облако света и исчезло в Кришне!
Я была так ошеломлена, что с трудом понимала, что происходит. На этот раз, когда я открыла глаза, я взглянула на Кришну. Он не был похож на человека, который только что совершил убийство. На его губах застыла презрительная улыбка, как будто он вспомнил старую, неприятную историю. Была ли этим светом, про который рассказал Бхима, душа Шишупалы?
Я уставилась на забрызганные кровью ноги Кришны.
— Это не моя, — сказал он, увидев мое выражение лица. — Я не ранен.
Но я увидела, что с его указательного пальца на правой руке капала кровь. (Мог ли бог пораниться?) Возможно, Кришна повредил палец, когда метнул диск. Диска уже не было в его руке, и я его не видела еще много лет после этого. Оторвав кусок ткани от своего сари, я перевязала рану.
— Ты испортила свое дорогое сари, — сказал Кришна. — Я куплю тебе новое. Хотя оно не сможет сравниться с прежним. В конце концов, я же не такой богатый правитель.
Я уставилась на него, пораженная, и покраснела. Неужели он знал, что я думаю о Карне?
Цари поднялись со своих мест. Кто-то гневно возмущался. Некоторые даже вытащили оружие. Мне показалось, что я увидела, как Нарада наклонился вперед и наблюдал за происходящим хаосом со смешанными чувствами восторга и ужаса. Печальный Юдхиштхира пытался призвать всех к порядку. Другие мои мужья вышли к народу, чтобы всех успокоить. К кафедре, где стояла я, поднимался человек с поднятыми руками, который намеревался усмирить разъяренную толпу. Неужели это был Карна? Но в это мгновение меня больше заботил другой человек.
Если я хотела сказать Кришне то, что чувствую, то сейчас был подходящий момент. Почему для меня было так важно рассказать ему о своем страхе? Земля уходила из-под ног, мне стало невыносимо жарко. Я бы никогда не открылась Кришне. Я боялась, что он посмеется надо мной. И все же я сказала:
— Когда я подумала, что ты умрешь, я тоже захотела умереть.
Кришна посмотрел мне прямо в глаза. Увидела ли я любовь в его взгляде? Если это так, то эта любовь отличалась от любой другой, какую я встречала. Или просто я не знала настоящей? Она пронзила мое тело, мысли, мое трепещущее сердце и проникла в самую душу. Мои глаза закрылись сами по себе. Я чувствовала себя бахромой шали, которая распустилась на сотни ниток.
Как долго я так стояла? Миг или целую вечность? Некоторые вещи нельзя понять. Я знала только то, что я не хотела, чтобы это мгновение закончилось.
Затем его голос вернул меня с небес на землю, и я услышала смех.
— Я надеюсь, что ты не скажешь об этом моим дорогим друзьям Пандавам! Иначе у меня будут неприятности!
— Неужели ты не можешь быть серьезным? — сказала я, похолодев от страха.
— Это сложно, — ответил Кришна. — В жизни так мало того, о чем стоит говорить серьезно.
И тут мы почувствовали, как пол заходил ходуном под нашими ногами. Колонны закачались. Хотя Майя заколдовал их, и они не могли упасть, люди в панике кричали от ужаса. Мне показалось, что я слышу карканье ворон. Кто-то взял меня за руку. Я вырвала ее, но потом увидела, что это был Бхима.
— Будь осторожна, — сказал он, печально потирая щеку. — Старший брат попросил меня проводить тебя до дома. Здесь тебе не место.
Я сначала разозлилась, но Кришна легонько подтолкнул меня.
— Иди. Мы бы не хотели, чтобы с тобой что-то случилось.
Бхима уныло покачал головой.
— Как несчастливо закончилась наша яджна! Что же будет теперь? Жрецы считают, что землетрясение — плохой знак. Они говорят, что боги разгневались из-за убийства Шишупалы.
— Жрецы любят такое говорить, — ответил Кришна. Казалось, до гнева богов ему не было дела.
Когда мы с Бхимой бежали домой, я заметила Карну. Он не пускал взволнованную и объятую ужасом толпу к выходу возле кафедры. Когда он увидел, что я с Бхимой и мне ничего не угрожает, он резко кивнул ему и собрался уходить. Я пристально смотрела, как он отдаляется от меня, благодаря его, желая, чтобы он еще раз взглянул на меня. Я уверена, что он чувствовал силу моего желания искупить свою вину. Даже Бхима взглянул на меня в недоумении. Но Карна уходил спокойным шагом, как будто он никогда не знал о моем существовании.
