На равнине к спустившейся колонне присоединились два полицейских автомобиля. Один занял место в голове колонны, второй – в хвосте. Взревели моторы, машины с места в карьер набрали приличную скорость и понеслись, быстро, даже как-то весело и с мигалками впереди и сзади. Еще бы пару-другую мотоциклистов и хоть какой-нибудь флажок на капот лимузина – и колонну можно было бы смело считать правительственным кортежем.
После похорон Руслан отужинал в доме покойного, где и заночевал. К себе вернулся, уже когда начало смеркаться. На сей раз на то, чтобы проехать по горной дороге, времени ушло намного меньше, потому что до возвращения хозяина ее и склон над нею со всем старанием охраняли. Мерзнуть в горы и смотреть в оба выгнали всех: охранников, прислугу, даже повара и личного секретаря. На ночь в доме остались только обе жены хозяина, ненавидимая ими обеими молоденькая любовница, выводок кавказских овчарок и бараны в загоне. Все они, не считая собак с баранами, провели эту ночь в одной комнате, без сна. Разошлись каждая к себе, только когда рассвело.
Только когда за ним закрылись ворота собственного дома, прошло камнем лежавшее последние дни на сердце чувство опасности, и все тревоги остались снаружи. Руслан успокоился и даже, можно сказать, немного повеселел. Все, теперь его не достать, никому и нипочем.
С аппетитом поужинал, накатил любимого коньячку «Лезгинка» и отошел ко сну в твердой уверенности, что и в этот раз костлявая с косой промахнулась.
Промахнулась, ага, как же. Утром следующего дня он не вышел из спальни в девять, как все привыкли. Не появился и к одиннадцати. В половине двенадцатого прислуга решилась потревожить хозяина. Его нашли в собственной постели, под одеялом и без малейших признаков жизни. Приехавший через три часа местный врач без колебаний назвал причиной смерти обширный инфаркт и поспешил убраться восвояси. Тоже, кстати, ошибся, хотя как сказать. Непонятно, каким образом оказавшийся в «Лезгинке» хитрый яд растительного происхождения как раз таки и вызвал закупорку коронарных артерий и последующую остановку сердца.
Ряд загадочных смертей в кавказской диаспоре особого интереса у спецслужб не вызвал. По той простой причине, что приказа как следует копаться в этом деле не поступило. Хотя и так, сложив на бумаге столбиком один, один и еще раз один, можно было без особого труда вычислить, что на территории Франции кто-то провел простую, но элегантную, в три этапа операцию. Немного напомнившую рыбалку. Это когда на червячка ловится мелкая рыбешка, а потом уже ее саму используют в качестве приманки для хищной рыбы покрупнее. Что и было сделано. Сначала устранили трепача и мелкого понтярщика Лечу, потом ушедшего на покой, натворившего в свое время дел на Северном Кавказе Ахмеда. И все это для того, чтобы подобраться к Руслану Гайсумову. В отличие от двоих предыдущих этот персонаж на пенсию уходить не собирался, а наоборот, все никак не унимался, и каждый раз все труднее и труднее было находить повод для отказа экстрадировать его в Россию.
В общем, все прошло тихо и без особого шума завершилось. Немного поверещала, конечно, демократическая пресса, дескать, права всех до одного убитых были грубо нарушены. Пошумела на всю отпущенную сумму и заткнулась. МИД Франции высказал по этому поводу протест, дескать, ай-яй-яй, нехорошо. Родина-мать на эту душную предъяву отреагировала искренне и вполне предсказуемо, то есть сделала большие глаза и чистосердечно призналась, что никакого отношения ко всему этому не имеет, никого не убивала и впредь убивать не собирается. Ничуть, между прочим, не соврала. Зачем самой заниматься подобного рода ерундой, когда для этого имеются специально подготовленные люди.
Климова с Ильиным за эту операцию не наградили. Никак и ничем. Сначала из соображений элементарной конспирации, а потом просто забыли.
Глава 24
– И это все?
– Все, Андрей Юрьевич.
– Ты хочешь сказать, что он пришел в ментовскую и два часа там молчал как партизан на допросе? – ехидно спросил толстяк.
– Не молчал, Андрей Юрьевич. Просто о нынешней жизни бывшего напарника он абсолютно ничего не знает, – сделал краткую паузу и добавил: – Или просто не пожелал об этом говорить.
– А менты у нас, хочешь сказать, разучились спрашивать? – Толстяк нервно закурил. – Или просто постеснялись? – закашлялся и смял сигарету в пепельнице.
«А ведь точно, скоро в ящик сыграешь, – пронеслось в голове у собеседника. – Скорее бы».
– Ну?!!
– Они попытались надавить, только…
– Что «только»?
– Все-таки не рискнули, за этим парнем стоят серьезные люди из его бывшей конторы.
– Никто за ним не стоит, идиот! – взревел Чирков. – Никто, ты понял?
– Это точно?
– Точнее не бывает, – рявкнул тот. – Отвечаю!
– Могу я спросить, откуда эти сведения?
– Оттуда, Силин, оттуда. – Чирков достал из ящика стола упаковку, забросил в рот сразу две таблетки, с натугой проглотил и запил водой из высокого стакана. – Совсем мышей не ловишь, видишь, приходится за тебя делать твою же работу.
– Андрей Ю…
– Вопрос, – перебил тот. – Даже два: за что я тебе в таком случае плачу и… – тут он мерзко усмехнулся. – Не пора ли тебе, дружок, на заслуженный отдых?
– Виноват, Андрей Юрьевич. – Силин вскочил со стула. – Я сделаю все, чтобы…
– Точно?
– Да.
– Ладно. – Толстяк откинулся в кресле и принялся массировать грудь. – Исправляйся.
– Жду ваших распоряжений.
– Это хорошо, что ждешь. Значит, так, для начала прихвати-ка мне этого красавца и отвези на базу.
– А?..
– …на! – опять завелся Чирков. – Исполнять!
– Есть. – Силин принял стойку «смирно». – Сделаем.
– Вот иди и делай, – прикурил сигарету и осторожно затянулся. – Отзвонись, как возьмешь, пожалуй, подъеду и сам поговорю. – До моего приезда этого…
– …Ильина, – подсказал Силин.
– Ильина не калечить, еще может понадобиться. Ты уже предлагал ему бабки?
– Да.
– Еще раз предложи и вообще поговори с ним как можешь. Лучше всего, если он сам разберется со своим дружком. Обещай любые деньги, не жмись, ты понял?
– Понял, Андрей Юрьевич, – с готовностью ответил Силин. «Не жмись» означало, что никому никто и никогда платить не собирается. – А если…
– А если начнет ломаться, объясни, что бывает с теми, кто не хочет сотрудничать, – хлопнул пухлой ладонью по столу. – Мы ребята простые, либо платим, либо валим. Выбор за ним, вкурил?
– Так точно, разрешите идти?
– Ты еще здесь?
Глава 25
Инструктор по прозвищу мастер
«Мнительный ты стал, Сидор», – заявил, помнится, один персонаж культового боевика моего детства другому, чуть менее культовому. Вот и мне в последние дни постоянно чудится какая-то ерунда. Такое ощущение, что за мной кто-то приглядывает. Издали и без особого хамства, но приглядывает. А сегодня началось самое настоящее хамство пополам со скотством. Сначала микроавтобус с затемненными стеклами прокатился следом за моей тачкой от работы до автостоянки, а потом меня встретили. В лучших традициях жанра, в подворотне. Двое крупных мужиков вышли навстречу и перегородили дорогу. Один поднял кулаки к подбородку, второй принялся крутить туда-сюда шеей, как герой импортного кина перед хорошей дракой. Прямо-таки настойчиво приглашали притормозить для того, чтобы крадущийся сзади смог без проблем меня вырубить. А сзади точно кто-то был, я сбился с ноги и тут же услышал негромкое шуршание подошвы об асфальт.
