Для подобного рода визитов умные люди придумали специальный дресс-код, который я не стал нарушать. Именно поэтому я вижу ночью как кошка, моя одежонка совершенно не улавливается всякой новомодной инфракрасной хренью. Вот только таковой не наблюдается. Зато по двору бегают здоровенные лохматые псы, размером с хорошего теленка каждый. Один из них, пробегая мимо меня, повел носом и отвернул в сторону. Тот аэрозоль, которым я опрыскался несколько минут назад, тоже часть дресс-кода для джентльменов, предпочитающих наносить визиты ночью и без предупреждения. Одно плохо – минут через сорок его действие пройдет и придется обрабатывать себя по новой, не забыть бы.
Хорошо все-таки, что мой новый друг – не большой любитель всякой экзотики. А то рассказывали мне об одном богатеньком Буратино. У того по двору ночью разгуливал самый настоящий уссурийский тигр. Хорошо так гулял, правда, с одним из гостей его хозяина приключилась неприятность. Как следует поддав, тот вышел глотнуть кислороду во двор. Тигра потом целых три дня не кормили.
Поправил специальные очки и еле слышно застонал. Позавчера, где-то в это же самое время, в меня стреляли и даже попали. Правда, пуля прошла насквозь и ничего такого серьезного не задела, все равно больно. А еще это серьезный повод задуматься над тем, что отсюда, в смысле, из России, пора линять. Быстренько заканчивать все дела, обрубать «хвосты» и поднимать паруса, как та бригантина из песни.
Не знаю, какой идиот оборудовал здесь систему наблюдения, но все равно большое вам спасибо, дорогой неизвестный друг. Сплошные дорогостоящие понты и куча дырок. В одну из них я и проскользнул на манер мышки-норушки, спустился в подвал и принялся колдовать над замком. Не то, конечно, чтобы сильно напрягался, как известно, лучшая импровизация – это домашняя заготовка. Я здесь уже не в первый раз, поэтому особых проблем не возникло.
Терпеть не могу взрыватели с таймером, всегда стараюсь лично контролировать процесс, но иначе, к сожалению, не получится. Когда все, что я запланировал, случится, лучше всего быть от этого места подальше: неизвестно, как далеко разлетятся осколки былой роскоши, и вообще у меня и других дел хватает.
Как говаривал мой инструктор по взрывному делу, один из лучших в ремесле: «Вот эта … … по той …, а вот та уже и …» Первый, сравнительно небольшой заряд я установил так, чтобы через шесть часов в результате направленного взрыва металлическая конструкция ударила по вентилю и сорвала его, в крайнем случае повредила, и в помещение пошел газ. Через двадцать пять минут после этого сработает второе устройство, и дом улетит в космос. Правда, по частям. Оба заряда оборудованы «неизвлекайками», поэтому, если что, взрывы все равно состоятся, правда, раньше запланированного срока.
Аккуратно запер за собой дверь и вышел наружу. Удачно разминулся с еще одним псом и заспешил прочь, по-старчески причитая про себя. Опять разболелось плечо и вообще устал я что-то от всей этой физкультуры, не мальчик уже. Хотя и не девочка, так что хватит ныть, недолго осталось мучиться.
Глава 28
Мент
Саню Андреева нашли на крыльце той самой дачи под Сергиевым Посадом. Смерть, как пишется в протоколах, наступила от «значительной кровопотери» в результате «колотой раны» в грудь. Его ранили метательным ножом, но перед тем, как потерять сознание, он успел один раз выстрелить. И попал, стрелял он здорово. Судя по следам крови, неизвестный, хотя какой, к черту, неизвестный, тот самый киллер отошел метров на триста от дачи, перевязался, добрался до спрятанной в километре от нее машины и уехал.
– Ох, Андреев, Андреев. – Гена поморщился. – Так и знал…
– Он погиб, – напомнил я.
– А то я не в курсе, – махнул рукой. – К твоему сведению, Саня был…
– Твоим учителем, – не сдержался я. – Говорят, вы даже дружили.
– Попридержи язык, молодой. – Мякишев нахмурился. – Говорил же я ему, – что было сил треснул кулаком по столу. – Ты думаешь, я такая сволочь, не помню добра?
Я пожал плечами.
– Чтоб ты знал, юный друг милиции, я ему раз пять предлагал перейти на хорошее место, другие, чтобы туда попасть, знаешь, сколько заносят?
– Много? – предположил я.
– Сидел бы себе в тепле и уюте, бумаги подшивал да капусту косил, а он… Андреев у нас, видите ли, опер.
– Точно.
– Точно, – передразнил он. – Точнее не бывает. Ладно, Серега, иди, мне сейчас надо побыть одному. Иди, я сказал! – а я сделал вид, что не услышал.
– Дай мне это дело.
– Какое?
– Об убийстве майора Андреева.
– Ты в своем уме?! – заорал он, да так, что у меня зазвенело в ушах. – Мститель, блин, неуловимый! – и уже тише: – Ты что, дурачок, тоже под травку решил? Один раз тот мужик тебя пожалел, во второй раз не прокатит, ты это понимаешь?
– Понимаю, – буркнул я.
– Если понимаешь, то прикинь кое-что к кое-чему. Кто ты против него, а?
– Никто, – признал я. Действительно, никто, ноль без палочки, лох и полное ничтожество.
– Вот, – ухмыльнулся половиной рта. – Уже лучше. Значит, так, завтра у всей управы, – нахмурился, – рабочий день, а у тебя отгул. Побудь дома, водки выпей, и побольше. Иди.
– Есть. – Я встал.
– Перед уходом сдай ствол.
– Удостоверение можно оставить? – ехидно спросил я.
– Когда же ты наконец повзрослеешь, Луценко? – горько молвил он. – Топай, надеюсь, к понедельнику проспишься.
Я и потопал. Сдал ствол и вышел на улицу совершенно безоружный. Впрочем, это ненадолго. Хоть я и молодой, но все-таки опер, а у каждого опера должен быть свой арсенал. Вот и меня дожидается в одном укромном месте пистолет, новенький в масле «ТТ», не хреновая китайская поделка, а самый что ни на есть тульский и даже без заводского номера, память о тех временах, когда я топтал землю в районе. Тогда я изъял у одного крутого мэна полтора десятка таких вот игрушек, а сдал четырнадцать. Бывший владелец точного числа указать при всем желании не смог: его при задержании пристрелили.
Гена хотел знать, когда я повзрослею. Очень скоро, сразу же после того, как прикончу того урода. Саня Андреев был единственным в управлении, кто относился ко мне нормально и старался помочь, поэтому…
Поэтому для начала надо бы встретиться с бывшим напарником этого киллера, Ильиным, и поговорить. Давеча в кабинете у Мякишева он держался суперменом, посмотрим, как запоет, когда я наеду по-настоящему. А водки я выпью потом, приду один к Сане, вылью стакан на могилу, накачу второй сам и все ему расскажу.
На работе у Ильина сказали, что он уже уехал домой, и я заторопился к метро. На дорогах, как всегда, пробки, так что я поспею раньше. Встречу этого перца у его же дома и поговорю, буду задавать вопросы, а он отвечать. И никуда он от меня не денется. Самое интересное, что я ни секунды в тот момент не сомневался, что скручу этого Ильина в бараний рог и выдою до последней капли.
