Кристиан решил, что ослышался. Норвэн вытаращил глаза.
– Знаете, сударыня, очень странно, что вы спросили… Действительно, кондуктор третьего вагона мне говорил, что в одном купе белья недосчитались. Но у нас в дороге всегда под рукой несколько запасных комплектов, если что. А полотенца, по правде говоря, пропадают частенько. В десятом купе, например, не осталось ни одного, хотя я точно помню, что вешал два, как обычно.
– Спасибо, месье Норвэн, что уделили мне время, – сказала Амалия, кладя ему в карман третью купюру. – Надеюсь, что наше общение было плодотворным для всех нас. – Она посмотрела на часы. – На всякий случай должна вас предупредить, что мы с моим другом брали билеты до Вентимильи, но сойдем в Ментоне. Это для того, чтобы полиция вдруг нас не хватилась. Впрочем, вы всегда можете им сказать, что в глаза меня не видели.
И она очаровательно улыбнулась и потянула графа де Ламбера обратно в первый вагон.
Глава 18
Ее преосвященство
– Амалия Константиновна!
– Потом, все потом.
– Госпожа баронесса!
– Граф, полно. Я…
– Ваше преосвященство! – жалобно воззвал граф де Ламбер. – Ну неужели вы ничего мне не скажете?
– А что я должна сказать? – пожала плечами Амалия.
Но Кристиана было не унять.
– Между прочим, – сообщил он, восторженно глядя на свою спутницу, – я читал Шерлока Холмса. И нашего Габорио
[29]
, и множество других авторов. Но не думал, что такое встречается в действительности!
– Что именно? – в изнеможении спросила Амалия.
– Вы ведь все-все поняли? Догадались, в чем дело? А почему вы спрашивали о воде и полотенцах? А кто этот Моннере, вы его знаете?
– Понятия не имею, – отозвалась молодая женщина. – Придется выяснять, кто он и какие у него были резоны пропасть без вести между Парижем и Ниццей. Причем самое интересное заключается именно в том, почему он пропал, а не в том, почему его убили. Причина убийства, я полагаю, окажется банальнее некуда, но вот почему трупа не оказалось в купе…
– Просто убийца столкнул его с поезда. Ударил ножом и столкнул, – вдохновенно предположил Кристиан. – А раньше он полагал, что ему удастся сделать все так, как вы описывали: труп на диване, рядом ваша перчатка… Но Моннере стал сопротивляться и нарушил его планы. Поэтому убийце и пришлось подбрасывать вам дополнительную улику – нож. Конечно! Он это сделал потому, что первая улика не могла сработать!
– Боюсь, что вы неправы, – возразила Амалия. – Раз убийца смог забраться в мое купе, значит, у него был ключ или отмычки. Когда Моннере ушел к себе, он заперся и лег спать, а ночью, когда он спал, к нему явился непрошеный гость, который открыл его купе точно так же, как и мое. Спящий человек не сопротивляется, так что убийце не надо было никого сбрасывать с поезда.
– Тогда где тело? – уже в изнеможении спросил граф. – Или кондуктор нам солгал?
– Я же сказала, что исчезновение тела – самый любопытный момент в этом преступлении, – напомнила Амалия, и ее глаза сверкнули. – Впрочем, думаю, что все скоро прояснится.
– Когда? – загорелся Кристиан.
– Когда в деле появится второй труп.
– Гм, – раздумчиво молвил граф, – должен вам сказать, что я с подозрением отношусь к романистам, которые убивают en masse
[30]
. Обычно это свидетельствует о недостатке фантазии.
– А в этом деле вообще нет никакой фантазии, – пожала плечами Амалия, – здесь все до крайности прозрачно.
– Только не для меня! А почему вы спрашивали Норвэна о белье? – Амалия, не отвечая, смотрела в окно, но граф не отставал. – Вы сказали, что мы выйдем в Ментоне. Это правда? Что мы будем там делать?
– Мой отец умер здесь от чахотки, он похоронен на местном кладбище, – сказала Амалия. – Я навещу его могилу, а вы можете возвращаться в Ниццу, если вам угодно. Кроме того, должна вам сказать, что сегодня вечером мы с вами отбываем в Париж.
– Я понял, – кивнул молодой человек. – Вы хотите узнать, кто такой на самом деле этот Пьер Моннере.
– В Париже вы подберете себе автомобиль, – сказала Амалия. Кристиан хотел возразить, но она продолжала: – Кроме того, нам надо избавиться от наших влюбленных.
– Ваше преосвященство?
– Ну да, я говорю о Мэй и этом молодом священнике. Дело становится слишком непредсказуемым, думаю, им больше не стоит участвовать.
– Вряд ли Портос и Арамис нас поймут, – заметил Кристиан.
– Дорогой граф, сейчас речь идет уже не об игре в мушкетеров, а о преступлении, за которым может стоять все что угодно. Нельзя подвергать опасности девушку, которая начиталась романов, и поклонника, который ради нее готов на любую глупость. Потому что, если с ними что-то случится, я себе этого не прощу.
– Насколько я знаю, они всего лишь друзья детства. Почему вы называете его ее поклонником?
– Ну так это сразу же видно, – сказала Амалия, улыбаясь. – Впрочем, если даже я неправа, сути дела это не меняет. Надо найти им какое-нибудь безобидное занятие, и пусть думают, что помогают нам. А мы тем временем попытаемся понять, что же именно случилось в «Золотой стреле» и почему события развернулись именно так, а не иначе.
Поезд прибыл в Ментону, и Амалия с графом вышли. На вокзале они взяли фиакр, и Амалия попросила отвезти их на православное кладбище. Вид у нее сделался строгий и сосредоточенный, и Кристиан видел, что мыслями она уже далеко от того загадочного дела, которое так его занимало. Поэтому он не стал задавать вопросы, полагая, что рано или поздно молодая женщина сама все расскажет.
В то время как Амалия и ее спутник вплотную приблизились к разгадке тайны десятого купе, Мэй в Ницце героически выдерживала осаду, которую вела ее бабушка. По совершенно непонятной причине та вдруг сделалась такой доброй, что девушку охватил невольный страх. Ясное дело, расположение Клариссы могло скрывать только какие-то новые козни.
Бабушка поочередно предложила внучке проехаться к модистке, к Альфонсине за шляпками, в парфюмерный магазин и наконец просто – на Английскую набережную подышать свежим воздухом. Правда, по словам Клариссы, Английская набережная была уже не та, ибо англичан в Ницце становилось все меньше и меньше.
На каждое предложение Мэй отвечала отказом, мотивируя тем, что у нее хватает платьев – достаточно шляпок – духи уже есть – а свежим воздухом она вполне может дышать и в саду, никого не утруждая.
– Но я обещаю тебе взять на себя все расходы! – воскликнула Кларисса, раздосадованная тем, что странная застенчивая девушка так упорно сторонилась ее благодеяний. – Может быть, ты все же передумаешь насчет модистки? – Она решила бросить в бой тяжелую артиллерию: – А еще мы можем поехать в ювелирный магазин.
