«Какой ужас! — думал Нери. — Если бы я знал, что придется совершить такое отвратительное плавание по морю, уже только поэтому никогда бы не согласился отправиться на остров».
Он живо представил, сколько сотен метров воды находится сейчас под кораблем. Уже это было страшно, но когда он думал еще и о том, какая живность там обитает, то просто впадал в панику. Киты, акулы, ядовитые морские змеи, вызывающие отвращение каракатицы… Это было просто ужасной.
Нери без сил повалился на деревянную скамью на верхней палубе и не знал, что лучше — сидеть или лежать, жить или умереть. Ему очень хотелось спуститься в туалет, но, подумав, он от этого отказался, опасаясь, что по пути ему станет плохо. «Я умру на этом пароходе, на этой верхней палубе, — думал он. — Или никогда не покину тот проклятый остров, потому что больше ни за что в жизни не ступлю ни на один корабль».
Нери не стошнило, однако он заметно шатался, когда сходил с корабля.
«Да будь оно проклято, это мореплавание! — думал он про себя, спускаясь по трапу на остров. — К черту все корабли, матросов и капитанов! К черту воду, ветер и волны, морское зверье и все остальное!»
До участка карабинеров было недалеко. Маленькое бюро находилось прямо у порта, можно сказать, во втором ряду домов. Оттуда, правда, не было видно моря, но зато можно было добраться до него за два шага.
На Джилио вся общественная жизнь ориентировалась на прибытие и отплытие паромов, и таким образом Валентино, Минетти почти с точностью до минуты знал, когда прибудет полицейский Донато Нери из Амбры, который должен был замещать его сотрудника на время отпуска, и когда он доберется до полицейского участка.
Поэтому, когда Нери шел по улице вверх, Минетти уже стоял в дверях.
Валентино Минетти был мужчиной, который производил на окружающих впечатление уже по причине своего крупного телосложения. Ростом он был метр девяносто пять сантиметров, весил сто тридцать пять килограммов, а руки у него были как лапы у медведя. Когда он стоял неподвижно, широко расставив ноги, то напоминал монстра, который может голыми руками ломать деревья и убивать девственниц, ломая их в талии. У него была лысина во всю голову, но этого никто не знал, потому что он почти никогда не снимал полицейской фуражки. Без нее он выглядел голым и так же себя ощущал.
Минетти был известной персоной на острове, его в равной степени уважали и боялись. И только идя вслед за ним по улице, можно было увидеть, что у него кривые ноги в форме буквы «X» и он давно уже не так хорошо передвигается пешком, как все полагают.
По сравнению с Минетти Нери выглядел половиной порции, и это его сильно смущало, пока он приветствовал коллегу пожатием руки.
— Добро пожаловать на Джилио! — протрубил Минетти так, что это было слышно половине улицы. — Заходите, я покажу вам нашу гостевую комнату. Она без особой роскоши, зато практичная и удобная. Вы прекрасно устроитесь. А когда немного отдохнете и распакуете вещи, то сможете осмотреть наш чудесный остров. Служебную машину мы предоставляем в ваше полное распоряжение.
Нери, собственно, не испытывал желания совершать экскурсию в первый же день, ему намного больше хотелось полежать и выпить бульона, чтобы справиться с тошнотой.
Не хватало еще прямо сегодня очертя голову мотаться по острову! Но он не стал возражать Минетти и попытался придать себе заинтересованный и радостный вид.
— Но в любом случае мы сегодня вечером встретимся у Лино. Это третий ресторан, прямо в порту. Там мы поужинаем и сможем обсудить все. Согласны?
— Va bene. — Нери шлепнул по руке, которую протянул ему Минетти.
— Тогда в восемь.
Минетти оставил Нери одного и помаршировал вниз по улице.
Нери осмотрелся. Бюро было примерно такого же размера, как в Амбре, только стены были окрашены не в желтый, а в нежно-зеленый цвет, которого Нери терпеть не мог. Обстановка здесь была такой же скудной и функциональной. Над письменным столом висела карта острова, на которой были жирно обозначены три улицы, а в остальном она была усеяна символами: человек-лягушка — места, где можно было заниматься нырянием, зонтик от солнца обозначал прекрасный пляж, звездочка — местность с прекрасными видами, а вигвам — кемпинг.
На подоконнике ржавела старая машина для приготовления эспрессо, лучшие времена которой остались далеко позади, а напротив письменного стола стоял простой деревянный стул. Документы были закрыты в металлическом шкафу. За письменным столом находилась дверь в «гостевую комнату», и это определение было очень любезным преувеличением для примитивной каморки. Кроватью служила узкая раскладушка, скорее похожая на нары, провисшая посредине. Напротив кровати находился маленький умывальнике холодной водой, здесь же стояли узкий шкафчик, стол и стул. Наверное, камеры в тюрьмах были оборудованы более комфортабельно.
Нери вздохнул, вытащил вещи из чемодана, развесил их в шкафу, чуть освежился и вышел на улицу. До ужина оставалось еще два часа. Достаточно времени, чтобы немного прогуляться в Джилио Порто и возле моря.
44
Минетти уже ждал Нери и вышел навстречу, как только тот зашел в ресторан.
— Ну что, вы уже немного осмотрелись? Проходите, садитесь.
Минетти заказал вино и воду и моментально начал запихивать в себя белый хлеб. Он жевал, так набив рот, что Нери с трудом мог на это смотреть. Все лицо Минетти было в движении — на нем, казалось, в полную силу работало не менее пятидесяти мышц.
Официантка принесла вино и воду. Это была кругленькая брюнетка с прической «лошадиный хвост», челкой и веселыми ямочками на щеках. Помада у нее была ярко-красного цвета, и она буквально сияла, когда наливала им вино.
— Роза, — сказал Минетти, — это Донато Нери, наш коллега с материка. Он здесь замещает сотрудника, ушедшего в отпуск.
— Piacere!
[50] Какой приятный сюрприз и какой симпатичный комиссарио! — Роза улыбнулась и пару секунд смотрела Нери в глаза, прежде чем спросила: — Как всегда, Валентино?
Минетти повернулся к Нери и предложил:
— Давайте не будем все усложнять, Донато, ведь я хожу сюда почти каждый день. Вы будете на закуску брускетту?
Нери послушно кивнул:
— С удовольствием.
— Тогда мы возьмем две брускетты, две порции tortellini al pomodoro
[51], а после две порции orate
[52]. Согласны?
— Va bene.
Нери больше хотелось жареный bistecca
[53], чем дорадо, потому что рыбу он не любил, но он подчинился. Не стоило в первый же день производить впечатление несговорчивого человека.
