Мы собрали упавшую посуду, и Хайден вслед за мной вошел в комнату.
– Почему ты не сказал мне, что собираешься приехать? – спросила я.
– Потому что я не собирался сюда приезжать. До сегодняшнего вечера.
Я повернулась, чтобы взять его плащ, и заметила, что он озирается по сторонам.
– Значит, вот тут ты и остановилась? – его глаза перебегали с фарфоровой раковины на треснутый кувшин, потом на неудобный стул, потом он заглянул в приоткрытую дверь в крошечную ванную комнату, где на туалетном столике стоял стеклянный стакан с моими ручками и карандашами…
Я повесила его плащ на спинку стула.
– Тут не так уж и плохо.
Он наградил меня скептическим взглядом.
– Эллен Брэндфорд, королева суперлюксов пятизвездочных отелей, говорит мне, что тут не так уж плохо. Я впечатлен.
– Серьезно, – я взяла у него пиджак. – Мне кажется, тут довольно мило.
Он вздернул подбородок и внимательно посмотрел на меня.
– Ты выглядишь как-то… – он задумался. – Как-то иначе, – еще с минуту он изучал мое лицо, а потом его осенила догадка: – О, ты не накрашена! Может быть, в этом дело.
– Правда? – я дотронулась до своей щеки.
– Ну, не стоит так уж переживать, – засмеялся Хайден. – Тебе и не нужен макияж.
Я задумалась – как же так получилось, что я забыла про макияж?!
– Думаю, я просто слишком волновалась сегодня утром, – сказала я. – Я же ездила на встречу со старинной подругой моей бабушки в дом престарелых.
– Ее подруга живет здесь? – спросил Хайден, убирая мне волосы с лица и заглядывая мне в глаза.
– Да. Ты не поверишь, что я сегодня выяснила.
И я рассказала ему о старике из фотомагазина, и о картине в историческом обществе, и о газетной заметке в библиотеке.
– Очень интересно, – он смотрел на меня с любопытством. – Похоже, что у нее была тайная, скрытая от вас жизнь.
– Ну, не то чтобы прямо уж тайная жизнь – по крайней мере, я так не думаю. То есть надеюсь, что нет. Но действительно, было кое-что в ее жизни, о чем она никогда не рассказывала.
– Думаю, что у этой загадки должно быть объяснение, – сказал он, когда мы присели на постель. – Я бы хотел увидеть картины. Ты должна мне их показать.
– Покажу. Я тоже хочу, чтобы ты их увидел. Но прежде чем мы продолжим с тобой разгадывать загадки моей бабушки – объясни-ка мне, как ты здесь оказался. Я была уверена, что ты весь день проведешь в переговорах по поводу дела Добсона.
На лице Хайдена расцвела довольная улыбка.
– Да что такое?! Говори! – скомандовала я.
– Мы выиграли сегодня утром.
– Выиграли?! О, Хайден, это же прекрасно! – я снова бросилась ему на шею. – Ты же говорил, что сомневаешься, что вы вообще можете выиграть это дело!
– Двадцать девять и пять, – сказал он, качая головой, словно сам не веря в то, что говорит. – Я и подумать не мог, что так получится.
Я понимала, что он говорит о миллионах. Не о тысячах – о миллионах долларов. Наши клиенты при выигрыше дела получают много денег – но и наша фирма откусывает от этого пирога порядочный кусок. Так что для Хайдена это был весьма ощутимый с материальной точки зрения триумф.
– Вау, это просто фантастика! – воскликнула я.
Он кивнул.
– Я очень доволен. Руководство Добсона в восторге. Для них это шикарное соглашение. Я рад, что все получилось – им удалось заключить очень выгодную, но честную сделку. Иногда все идет само собой, просто так, как должно идти.
– Поздравляю, – сказала я, чувствуя за него гордость. – Ты, наверно, был очень убедителен.
– О, я умею быть очень убедителен, когда хочу, – ответил он, и его улыбка стала лукавой. – Несколько раз мне удалось даже использовать мой несомненный дар убеждения в отношении тебя.
– Может быть, – притворяясь равнодушной, произнесла я. – Но от меня ты никогда не получишь двадцать девять с половиной.
Он взял меня за руку.
– Шутки в сторону. Знаешь, что самое лучшее в том, что соглашение заключено?
Я покачала головой.
– Что я смог приехать сюда и быть здесь с тобой. Я ехал в такси, ехал домой – и вдруг подумал: а почему бы мне не поехать в Мэн? Ну вот, я заскочил домой, схватил пару вещичек – и бегом на самолет.
– О, Хайден, – да уж, он умел меня растрогать.
– Я соскучился, – сказал он, прижимая меня к себе. – Не люблю находиться в нашей квартире без тебя.
Я положила голову ему на грудь.
– Я тоже соскучилась.
– Пока ты была здесь, я все время думал о тебе, – продолжал он. – Думал – как ты там одна. И решил: ты тут закончишь свои дела – и мы вернемся домой вместе, – он помолчал. – Кстати, раз уж мы заговорили о Нью-Йорке… я тебе кое-что купил.
Он подмигнул мне, поднялся и стал что-то искать в своем портфеле.
– Что же?
– Открой, – он снова сел рядом со мной и протянул мне сверток.
Я сняла упаковочную бумагу и увидела, что это была книга. «Мир» Анри Картье-Брессона.
– Хайден, это же…
– Я знаю. Это первое издание.
– Она прекрасна, – я начала перелистывать страницы с черно-белыми фотографиями. – Отец современной фотожурналистики.
– Да, это точно.
Я остановилась на фото мужчины, который на велосипеде ехал по узенькой улочке во Франции. Снимок был сделан с пожарной лестницы.
– Мне очень нравится вот это. Посмотри на эти ступени и железные перила, какие красивые тени! И этот человек на велосипеде – он почти просто контур… у фотографа было буквально полсекунды, чтобы сделать этот снимок. Невероятно. «F-11 и нужное место».
– Хмм?
– Это такая поговорка, ее часто используют фотографы, – пояснила я. – Она означает… ну, что технические аспекты не так важны, как оказаться в нужном месте в нужное время, – я притянула Хайдена к себе и поцеловала его. – Это потрясающий подарок! Не терпится рассмотреть каждое фото детально.
– Я рад, что тебе понравилось, – сказал он.
Я закрыла книгу и прижала ее к груди.
– Очень понравилось!
Он улыбнулся.
– Ну, а теперь расскажи мне, что тут у тебя происходит. Ты наконец встретилась в этим пресловутым мистером Каммингсом?
Я опустила глаза и покачала головой.
– Нет. И не встречусь с ним.
– Почему не встретишься? Что случилось?
Я потянула за ниточку, торчащую из покрывала.
– Чет Каммингс… он… ну, он умер.
