С этими словами он закрыл портфель и вернул его Элизабет, которая сделала пару глотков и прикончила свой чуть теплый чай.
– Итак, где мой клиент?
– Я провожу тебя, – сказал Волк.
– Мне нужно поговорить с ним с глазу на глаз.
– У двери будет стоять охранник.
– Это конфиденциальный разговор, мой дорогой.
– Вот и поговорите спокойно, – пожал плечами Волк.
От его слов Элизабет улыбнулась.
– Все умничаешь, Билл, да?
Когда они подошли к камере Рэны, в кармане Волка зазвонил телефон. Полицейский, дежуривший у двери, впустил женщину внутрь и снова повернул ключ. Волк остался доволен и, перед тем как ответить на звонок, вышел обратно в коридор. Звонил Симмонс, чтобы сообщить две новости. Он рассказал, что бригада Службы охраны свидетелей наконец вновь обрела способность передвигаться и через полчаса будет у них, а потом перешел ко второму пункту, куда более противоречивому: Волку и Финли не разрешили сопровождать Рэну.
– Я поеду с ними, – твердо заявил Билл.
– У них строгий протокол, и они обязаны ему следовать, – возразил Симмонс.
– Я не позволю… Мы не можем вот так просто передать им Рэну, чтобы они увезли его бог знает куда.
– Можем. Мы выполним их требования.
– И ты на это пошел? – Босс явно не оправдал ожиданий Волка.
– Да.
– Мне нужно с ними поговорить.
– Ни за что.
– Обещаю, я буду сама вежливость. Дай мне объяснить им сложившуюся ситуацию. Какой у них номер?
Пока Волк разговаривал со старшим бригады, которая была уже на подходе, его дешевые цифровые часы пропищали полночь.
Этот тупоголовый дуболом, категорически не желавший отходить от инструкций ни при каких обстоятельствах, раздражал его все больше и больше. Полагая, что личная встреча принесет больше радости, он обозвал его онанистом и дал отбой.
– То, что у тебя еще остались друзья, можно считать чудом, – сказал Финли, вместе с остальными смотревший короткий прогноз погоды.
– Порывы ветра могут достигать скорости девяносто миль в час, – вещал искаженный динамиком голос.
– У этих парней отличная подготовка, – продолжал Финли, – не будь таким перестраховщиком.
Волк уже собрался что-то сказать, рискуя потерять одного из немногих оставшихся у него друзей, но в этот момент услышал, что дежурный полицейский открыл дверь камеры Рэны. Элизабет вышла в коридор. Не успела она лаконично попрощаться с подзащитным, как створка закрылась обратно. Шлепая босыми ногами по бежевому полу (перед этим Уокер конфисковал ее туфли на высоких до нелепости каблуках), женщина двинулась к ним. Не сказав ни слова, она прошла мимо Волка и собрала со стола свои вещи.
– Лиз? – спросил он, сбитый с толку резкой сменой ее настроения. – Все в порядке?
– Да, все отлично, – ответила женщина после того, как он набросил ей на плечи плащ.
Когда она стала застегивать непослушными пальцами пуговицы, он увидел, что у нее дрожат руки. Затем Элизабет, к полному изумлению Волка, промокнула платком навернувшиеся на глаза слезы.
– Я, пожалуй, пойду.
– Ты чем-то расстроена? – спросил Волк. – Этот мерзавец тебя обидел?
Он чувствовал, что в душе нарастает волна злобы. Ему казалось, он должен защищать эту толстокожую женщину, вынужденную каждый день отстаивать интересы самых отбросов общества, но при этом знал, что задеть ее за живое было бы издевательством, незаслуженно гадкой и злой шуткой.
– Я уже большая девочка, Вильям, – резко бросила она, – открой дверь, пожалуйста.
Волк подошел к проему и отодвинул тяжелый железный засов. Когда Элизабет ступила в ночь, в комнату ворвался еще один порыв напоенного дождем ветра, сопровождаемого отдаленным раскатом грома.
– Твой портфель! – воскликнул Волк, подумав, что женщина, вероятно, оставила его у Рэны.
Его слова, казалось, повергли Элизабет в ужас.
– Я сам тебе его принесу, тебе не надо больше видеться с этим мерзавцем, – сказал детектив.
– Я заеду за ним утром.
– Не смеши меня.
– Боже праведный, Билл, отстань от меня! – заорала она и засеменила вниз по ступеням крыльца.
– Что это было? – спросил Финли, не сводя глаз с крохотного экранчика.
Волк посмотрел вслед Элизабет, которая только что скрылась за углом дома и направилась к проспекту. В груди его медленно нарастало чувство дискомфорта. Он посмотрел на часы. Семь минут первого ночи.
– Откройте дверь! – завопил он и понесся обратно по коридору.
Встревоженный дежурный полицейский уронил ключи, но детектив поймал их на лету. Глухо щелкнул замок, Волк с силой толкнул тяжелую дверь и увидел Рэну. Тот сидел на матрасе. Вильям услышал, как за его спиной облегченно вздохнул Уокер…
…а потом еще раз взглянул на арестованного и от изумления открыл рот.
Голова Рэны подалась вперед, лицо покрывали синюшно-пурпурные трупные пятна, налитые кровью глаза неестественно вывалились из орбит. Глубоко врезавшись в кожу, шею несколько раз опоясывала рояльная струна. Из портфеля торчала еще одна, которой не нужно было больше прятаться внутри.
– Вызовите «скорую»! – заорал Волк, вываливаясь обратно в коридор и бросаясь наружу, во мрак ночи.
Он скатился вниз по скользким ступеням, пересек затопленную парковку, разбрызгивая во все стороны воду, свернул за угол и побежал в сторону проспекта. В лицо хлестал проливной дождь. Прошло лишь каких-то тридцать секунд, но Элизабет на пустынной мостовой нигде не было видно. Он бежал мимо темных витрин, осознавая, что раскаты бушующей грозы служат ему преградой. Проносившиеся мимо машины грохотали, как взлетающий вертолет, то и дело окатывая детектива потоками воды. Ударяясь о железные крыши припаркованных автомобилей, миллионы дождевых капель множились и перерастали в жуткое крещендо.
– Элизабет! – заорал он, но его крик унес порыв ветра.
Билл пробежал мимо прохода меж двух магазинов и остановился. Вернулся назад, встал в темном проеме и вгляделся во мрак. Медленно сделал еще несколько шагов, прислушиваясь, как дождь лупит по стеклянным бутылкам, выброшенным картонным коробкам и другому мусору, ковром покрывавшему невидимую взору землю.
– Элизабет, – тихо позвал он и прошел еще дальше, чувствуя, как под ногами хрустит сор. – Элизабет!
Вдруг он уловил глухой шум и почувствовал, что его отшвырнули к кирпичной стене. Вытянул руку и почти уже схватил за плащ Элизабет, ринувшуюся обратно к проспекту.
Когда на Волка вновь упал оранжевый крупчатый свет уличных фонарей, их разделяло каких-то несколько секунд. Элизабет запаниковала и опрометчиво выбежала на проезжую часть. Какой-то автомобиль-универсал дал по тормозам, пошел юзом и остановился буквально в паре дюймов от нее, добавляя к оглушительному грохоту ночи яростные вопли своего клаксона. Теперь Элизабет была от детектива в нескольких метрах. К удивлению Волка она вдруг перешла на шаг, вытащила телефон и поднесла его к уху. Быстро ее нагоняя, Вильям увидел на подошвах ног женщины кровь и грязь – до этого ей пришлось бежать босиком по скользким лужам и покрытым слякотью бордюрам.
