– Думаю, тебе лучше войти, – сказала Бакстер, отступила на шаг и сложила руки на груди, будто защищаясь. – Сядешь на коробку?
– Я постою.
Пока Андреа оглядывала убогую квартирку Волка, Бакстер рассматривала ее саму. Журналистка выглядела как обычно, то есть идеально, но уныло и скучно, и ее туфли на каблуках от модного дизайнера, когда она расхаживала взад-вперед, неприятно стучали.
– Местечко, скажу я… – начала Андреа.
– Ну да… – перебила ее Бакстер, желая недвусмысленно дать понять этой состоятельной даме, что ее квартирка представительницы среднего класса не имеет ничего общего с этой лачугой.
– И какого черта Волк здесь поселился? – прошептала Андреа.
– Я полагаю, потому что ты обобрала его после развода, – зло бросила Бакстер.
– Это, конечно, не твое дело, – прошептала Андреа, – но мы собираемся продать дом и деньги поделить пополам.
Они обе стали глядеть по сторонам, не осмеливаясь нарушить неловкое молчание.
– Кстати, для сведения, – продолжала Андреа, – когда Билл вышел из больницы, мы с Джеффри оказали ему финансовую поддержку.
Бакстер подхватила опустошенную наполовину бутылку и весело предложила:
– Выпьешь вина?
– Все зависит от того, какого.
– Красного.
– Я понимаю. Откуда оно?
– Из супермаркета «Моррисонс».
– Да нет, я имею в виду… Ладно, я воздержусь.
Бакстер пожала плечами и вновь уселась на коробку.
Волк одевался уже гораздо дольше пяти минут, но при этом все еще стоял в своей унылой спальне, дожидаясь, когда утихнут крики в соседней комнате. Бакстер обвиняла Андреа, что та делает деньги и имя на бедах других, что журналистка воспринимала как обиду, хотя, по правде говоря, так оно и было. Бывшая жена в свою очередь обвиняла Эмили, что та напилась, на что детектив тоже обижалась, хотя, если по справедливости, это было недалеко от истины.
Когда ссора перекинулась на взаимоотношения Волка с Бакстер, он наконец покинул свое убежище.
– И как долго это у вас продолжается? – набросилась на них Андреа.
– Ты хочешь сказать, у меня и Бакстер? – невинно спросил Волк. – Это же смешно.
– Что смешно? – заорала Бакстер, не в состоянии совладать с ситуацией. – Ты хочешь сказать, что если я кому-то нравлюсь, то это смешно?
Волк поморщился, прекрасно осознавая, что какие бы слова он сейчас ни произнес, все будет впустую.
– Ничего подобного! Я совсем не это имел в виду. Ты прекрасно знаешь, что я считаю тебя красивой, умной, нежной и удивительной.
Бакстер одарила Андреа победоносной улыбкой.
– Нежной и удивительной? – закричала та. – И ты еще будешь все отрицать? – Потом повернулась к Бакстер и язвительно заявила: – Стало быть, вы с ним вместе здесь живете?
– Я не стала бы жить в этой убогой дыре, даже если бы от этого зависела моя жизнь! – яростно возразила вконец захмелевшая Эмили.
– Эй! – вскричал Волк. – Вы ни хрена не понимаете, моя квартирка только кажется убогой, на самом деле из нее можно конфетку сделать.
– Конфетку? – захохотала Андреа, наступив ногой на что-то липкое и вязкое. – Да тут с тоски помереть можно. Единственное, о чем я вас прошу, это быть со мной честными. А так мне без разницы, что происходит в твоей жизни.
Она подошла ближе к Волку, чтобы задать вопрос, глядя в глаза.
– Билл…
– Анди…
– Вы были любовниками? – спокойно спросила она.
– Нет! – в отчаянии проревел он. – Ты разрушила наш брак просто так, на голом месте!
– Вы же практически жили вместе в последние несколько месяцев перед нашим разводом. Неужели ты думаешь, я поверю, что у вас не было секса?
– Да, был! Еще какой! – выкрикнул Волк ей в лицо. После чего схватил плащ и выбежал из квартиры, с силой треснув дверью. Андреа и Бакстер остались одни. Перед тем, как заговорить, обе долго молчали.
– Андреа, – тихо промолвила Эмили, – знаешь, ничто на свете не доставляет мне большего удовольствия, чем сообщить тебе плохую новость, но между нами и правда никогда ничего не было.
Ссора была исчерпана, годы подозрений и обвинений перечеркнула одна-единственная искренняя фраза. Андреа опустилась на коробку – того, во что она так верила, на самом деле никогда не было и этот факт потряс ее до глубины души.
– Мы с Волком лишь друзья, не более того, – прошептала Бакстер, убеждая не столько Андреа, сколько себя.
Сложные отношения с Биллом, потребность в утешении и душевном покое на фоне смерти Чемберса, паника, вызванная перспективой потерять лучшего друга – все это настолько перемешалось у нее в голове, что во время перебранки с бывшей женой детектива она выставила себя совершенной дурой.
Эмили пожала плечами. Если кого-то и надо винить, то только алкоголь.
– Кем была женщина на фотографии с Биллом? – спросила Андреа.
Бакстер подняла на нее удивленные глаза.
– Нет-нет, мне не нужно ее имя! – бросилась защищать себя журналистка. – Просто… он хорошо ее знал?
– Да, хорошо. Она не заслужила… – Бакстер говорила осторожно, стараясь не выдать подробностей убийства Виджея Рэны. – Она не заслужила такого конца.
– Как он? Держится?
– Честно? Стал таким же, как раньше.
Андреа с понимающим видом кивнула, слишком хорошо помня заключительный акт их брака.
– Для него это слишком личное, ситуация давит на него и пожирает без остатка, – промолвила Бакстер, стараясь описать перемены в Волке, заметить которые удалось только ей.
– Может, преступник действует так преднамеренно? – стала вслух размышлять Андреа. – Нажимает на кнопочки, зная наверняка, что Волк настолько зациклился на его поимке, что даже не думает о собственной жизни?
– А разве поймать убийцу и спастись – не одно и то же?
– Не обязательно. Он мог бы уехать – но такой вариант не для него.
Бакстер вяло улыбнулась.
– Да, не для него.
– Знаешь, мы с ним недавно об этом говорили, – произнесла Андреа.
Бакстер насторожилась.
– Не переживай, я буду молчать.
– Стоит сказать Симмонсу одно-единственное слово, и он отстранит Волка от расследования, – сказала Бакстер, – но я не могу этого допустить, пусть лучше грызет себя у меня на глазах, чем где-то отсиживается, тупо дожидаясь, когда его убьют.
– Значит, договорились. Никому ни слова. Просто старайся помогать ему по мере возможностей.
– Если бы мы смогли спасти хотя бы одного фигуранта списка и, тем самым, доказать, что киллер не так уж непогрешим, дело выглядело бы не таким безнадежным.
