– Какого хрена ты это сделал? – набросился на него Билл.
– О чем ты?
– Зачем ты рассказал Бакстер, что я поехал ужинать с Локлен?
– Я не хотел ей ничего говорить, но она поняла, что я что-то скрываю, и все из меня вытянула.
– Надо было что-нибудь придумать!
– Ты что это на меня наезжать взялся?
Волк посмотрел на Финли: тот всегда был весельчаком и оптимистом всего их отдела, но теперь на глазах превращался в сварливого бобби из Глазго, которым был, когда только к ним пришел. На случай, если придется действовать быстро, Билл вытащил из карманов руки – хук Финли с левой давно стал легендой.
– Друг поступил бы именно так, – сказал Волк.
– Эмили тоже мне друг.
– Тем более. Не надо было уязвлять ее чувства.
– Это я уязвил ее чувства? Я? – спросил Финли тихо, что всегда было плохим предзнаменованием. – Я годами наблюдаю, как бедная девочка бегает за тобой, как на привязи. Что бы вас там ни связывало, из-за нее ты уже потерял жену, и вот теперь снова взялся за свое. Здесь одно из двух: либо ты хочешь ее, но не осмеливаешься сделать решающий шаг, либо тебе не хватает духу ее отпустить. Как бы там ни было, чтобы разрулить эту непростую ситуацию, у тебя осталось четыре дня.
Волк лишился дара речи. Раньше Финли всегда и во всем вставал на его сторону.
– Я пошел, мне в голову пришла мыслишка, надо ее проверить, – сказал Финли и встал.
– Я с тобой.
– Нет.
– В десять часов у нас планерка, будем обсуждать ход расследования, – возразил Волк.
– Прикрой меня, – горько улыбнулся Финли, с силой хлопнул Волка по плечу и вышел.
В девять часов пять минут он не ответил на звонок доктора Престон-Хилл и теперь ожидал телефонной взбучки от коммандера. После ухода Финли на душе было гадко; Бакстер, только что появившаяся в отделе, по дороге уже успела на кого-то наорать.
Эдмундс был поглощен своими мыслями. Последние десять минут он готовил бумаги, которые хотел обсудить с Волком, жаждая как можно быстрее увидеть его реакцию. Он собрал документы, еще раз прокрутил в голове вступительную тираду и направился к столу детектива.
– Гэбриэл Пул Младший, две тысячи девятый год, – заявил он.
Он надеялся, что в глазах коллеги мелькнет огонек понимания, но Волк лишь тяжело вздохнул, поднял глаза и окинул его нетерпеливым взглядом.
– Я должен его знать?
Отсутствие реакции с его стороны отнюдь не утешало, но Эдмундс с энтузиазмом продолжал:
– Думаю, должны – наследник империи по производству электроники, исчез из отельного люкса, тело так и не нашли. Ну, ничего не вспомнили?
– Послушай, не хочу тебе грубить, но обсуди это с кем-то другим? Я в этом деле тебе не товарищ.
Под ударами безразличия Волка уверенность Эдмундса пошатнулась. Он понял, что просто не сумел ничего объяснить.
– Простите, давайте я попробую еще раз. Я тут просматривал архивные дела…
– Я же тебе не велел!
– Да, действительно не велели, но я копался в хранилище в свободное время. Как бы там ни было, мне удалось кое-что найти…
– Ну уж нет! Если старший по званию отдает тебе приказ, ты его выполняешь, понятно? – заорал Волк, вскочил на ноги и все стали смотреть, как он будет ставить Эдмундса на место.
– Д-дайте мне объяснить, – заикаясь, произнес тот. Он не понимал, почему невинный разговор принял столь неприятный оборот, но не мог уйти, не получив ответа на свои вопросы. – Я действительно обнаружил кое-что важное.
Волк обогнул стол и подошел к нему. Эдмундс, подумав, что он решил его выслушать, протянул ему первый документ, но Билл выхватил у него из рук всю пачку и швырнул на пол. В ответ на это оскорбление со всех сторон посыпались глумливые смешки. К ним подошла Бакстер. Симмонс, вспомнив, что еще недавно был начальником, тоже встал.
– Мне нужно знать, зачем вам понадобились улики по делу Пула, – сказал Эдмундс.
Его голос стал громче, но задрожал, выдавая охватившее парня волнение.
– Что-то не нравится мне твой тон! – выкрикнул Волк и двинулся на нескладного молодого человека.
– А мне не нравится ваш ответ! – ответил Эдмундс, удивив всех вокруг, а заодно и себя. – Зачем вы затребовали эти материалы?
Волк схватил Эдмундса за горло и с силой ударил головой о стену совещательной комнаты. Матовое стекло пошло трещинами.
– Эй! – закричал Симмонс.
– Волк! – заорала Бакстер и бросилась их разнимать.
Детектив отпустил Эдмундса, по затылку которого текла тоненькая струйка темной крови. Эмили встала между ними.
– Волк! Что на тебя нашло? – рявкнула она ему в лицо.
– Скажи своему щенку, чтобы держался от меня подальше, – проревел он.
Эмили с трудом узнавала стоявшего перед ней человека, дико вращавшего глазами.
– Он больше не мой, – произнесла она. – Ты с ума сошел, Волк.
– Я с ума сошел? – вновь перешел он на крик с багровым, перекошенным от злобы лицом.
Бакстер уловила скрытую в его словах угрозу. Еще чуть-чуть и все узнают о тайне, которую она хранила столько лет. Эмили собралась с духом, в душе радуясь, что ей больше не придется притворяться.
Волк застыл в нерешительности.
– Вместо того чтобы разбрасываться обвинениями, пусть лучше займется делом! – выпалил он.
– Что он тебе сказал? – спросила Бакстер.
– Я вас ни в чем не обвинял, – вскинулся Эдмундс, – просто хотел помочь делу.
Пропустив начало конфликта, на пороге своего кабинета возникла Ванита.
– Что вы не поделили? – гаркнула Бакстер, обращаясь сразу к обоим.
– Чем копаться в моих старых делах, делал бы лучше свою работу!
– Ага! Да пошел ты! – ответил Эдмундс, опять повергнув всех в шок этим несвойственным ему ответом. Между пальцев в том месте, где он держался за голову, текла кровь.
Волк вновь бросился на парня, но Симмонс оттащил его назад. Бакстер наклонилась к Эдмундсу и прошептала:
– Ты правда копался в архиве?
– Я кое-что нашел.
– Ты все же меня не послушался.
– Я кое-что нашел, – повторил он.
– Ни в жизнь не поверю, что ты встанешь на его сторону, – сказал Волк.
– Не встану! – крикнула Бакстер. – Вы оба козлы, что один, что другой!
– Хватит!
В отделе повисла мертвая тишина. Ванита смертельно побледнела и подошла к скандалистам.
– Эдмундс, пусть кто-нибудь посмотрит, что у вас с головой. Бакстер, займитесь делами, которые вам поручены. А вас, Коукс, я с этого момента отстраняю от расследования.
