– У нас совершенно нет времени, – сказал он, – поэтому я собрал воедино все, что мы знаем о киллере, а потом, чтобы сузить поиск, присовокупил ряд научных предположений: европеоидный тип, рост от шести футов до шести футов четырех дюймов, лысый либо коротко стриженный, на левом предплечье и на затылке имеются шрамы, сорок четвертый размер обуви, ботинки армейского образца, выпущенные до две тысячи двенадцатого года, либо действующий, либо бывший военнослужащий. Исключительно умен и постоянно подвергает интеллект все новым испытаниям в угоду собственному эго. Эмоционально холоден, пренебрежительно относится к человеческой жизни, обожает принимать брошенный ему вызов и любит, когда его проверяют на прочность. Ему скучно, поэтому можно предположить, что он больше не служит в рядах Вооруженных сил. Театральный характер его преступлений свидетельствует о том, что они приносят ему удовольствие. Одинокий, маргинал, не женат. Учитывая лондонские цены и те деньги, что я плачу за небольшую студию далеко не в лучшем районе, живет в какой-нибудь лачуге. Те, кто идут в армию только потому, что любят убивать, как правило, стремятся к славе. Чаще всего они рано или поздно совершают что-нибудь жуткое, и их с позором изгоняют. Поскольку отпечатков его пальцев в базе данных нет, он, скорее всего, проходил лишь в качестве подозреваемого, хотя, с учетом шрамов, мог выступать и в роли пострадавшего.
– Это все лишь догадки, – сказал Симмонс.
– Но догадки, основанные на научных данных, – возразил Эдмундс, ничуть не смущаясь, – для нас это что-то вроде отправной точки. Нам надо составить список тех, кто подпадает под данное описание и был уволен со службы примерно в две тысячи восьмом году, которым датируется первое нераскрытое дело, обнаруженное мной в архиве.
– Повторю еще раз – отличная работа, Эдмундс, – сказала Ванита.
– С вашего позволения я вместе с Финли хотел бы еще немного покопаться в старых делах. А старший детектив-инспектор Симмонс очень помог бы мне, если бы приступил к составлению упомянутого списка.
Симмонсу отнюдь не понравилось, что этот желторотый птенец пытается отдавать ему распоряжения. Он уже собрался было что-то сказать, но за него ответила Ванита:
– Хорошо. Бакстер, полагаю, носится где-то в поисках Коукса?
– Эмили не будет отходить от девочки до полуночи, никакие приказы, угрозы и просьбы не заставят ее изменить решение, – произнес Эдмундс, – поэтому на вашем месте я не стал бы попусту тратить время. – Финли и Симмонс ошеломленно переглянулись. Неужели он дойдет до того, что станет приказывать коммандеру? – С каждым убийством киллер подбирается все ближе и ближе, чтобы в конечном итоге сойтись лицом к лицу. Если мы найдем его, обнаружим и Волка.
Планерка закончилась. Ванита в сопровождении Симмонса отправилась к себе в кабинет, Эдмундс задержался, чтобы поговорить с Финли наедине. Он закрыл дверь совещательной комнаты и немного замешкался, не зная как начать весьма необычный разговор.
– Финли… не знаю даже как сказать…
– Не тяни, – сказал Финли, которому явно не терпелось уйти.
– Вчера вы с Симмонсом кое-что упомянули.
– Ты не мог бы выразиться яснее? – засмеялся Финли.
– Легенда о «Фаусте», – ответил Эдмундс. – Что вы имели в виду?
– По правде говоря, я уже не помню, о чем там шла речь.
На свет появился блокнот.
– Мы говорили о жертвах, и вы сказали: «Если бы в перечне не было самого Билла, я бы сказал, что это список его личных врагов», на что Симмонс ответил «Как в легенде о Фаусте» или что-то в этом роде.
Финли вспомнил, согласно кивнул и ответил:
– Ерунда, глупая шутка.
– Не могли бы вы мне все же объяснить? Пожалуйста.
Финли пожал плечами и сел.
– Несколько лет назад мы с незначительными интервалами взяли несколько человек, свято клявшихся в своей невиновности, в то время как вокруг них громоздились горы трупов.
– Обвиняли демонов или дьявола? – спросил Эдмундс, как загипнотизированный.
– Ага, впоследствии этот прием получил известность как «Фаустово алиби», – криво улыбнулся Финли.
– И как что-то подобное можно устроить?
– В каком смысле?
– Я имею в виду на практике.
– На практике? – в замешательстве переспросил Финли. – Знаешь, парень, это всего лишь легенда.
– Ну так поведайте ее мне.
– Зачем тебе?
– Это может оказаться важным. Прошу вас, пожалуйста.
Финли бросил взгляд на часы, прекрасно сознавая, что теряет бесценное время.
– Ну хорошо. Вечерняя сказка для малышей: в этой истории присутствуют цифры, обычные телефонные номера. Ни одна живая душа не знает, кому они принадлежат, никто ни разу не сумел их отследить. Сим-карты используют для одного-единственного звонка, а потом выбрасывают. Если человек знает подобный номер и жаждет мести, ему могут предложить сделку.
– Сделка с дьяволом, – сказал Эдмундс, которого эта история очаровала.
– Ну да, – вздохнул Финли. – Но как в любой истории с Сатаной, в этой тоже кроется ловушка: сделав то, о чем ты его попросишь, он обязательно потребует взамен… – Финли умолк, поманил Эдмундса пальцем, а когда тот склонился ниже, завопил так, что молодой детектив подпрыгнул. – Твою душу!
После чего так расхохотался над нервным коллегой, что закашлялся и стал брызгать слюной.
– Как по-вашему, хоть какая-то доля правды во всем этом есть? – спросил Эдмундс.
– Дьявол, которому платят за оказанные услуги? Не думаю, – сказал Финли и вмиг посерьезнел. – Ну все, а теперь сосредоточься на делах поважнее. Договорились? – Эдмундс в знак согласия кивнул. – Вот и славно, – сказал Финли.
Господин и госпожа Локлен смотрели в невзрачной гостиной Эдмундса какую-то передачу. Сидя на кухне за столом, Бакстер слышала, как Эшли играет в спальне. Она уже собралась приготовить что-нибудь поесть, как девочка вдруг утихла. Эмили встала и напряженно прислушалась, пытаясь не обращать внимания на орущий в соседней комнате телевизор, но тут же расслабилась, услышав звонкие шаги Эшли, прогрохотавшие сначала на площадке лестницы, а потом и на ступенях. Девочка вбежала на кухню с целым ворохом цветов, кое-как приколотых заколками к волосам.
– Привет, Эмили! – радостно сказала она.
– Здравствуй, Эшли, – ответила Бакстер. Ей всегда было трудно общаться с детьми. Иногда ей даже казалось, будто они чувствуют, что она за них боится. – Отлично выглядишь.
– Спасибо. Вы тоже.
Бакстер не поверила, но ее лицо все равно расплылось в широкой улыбке.
– Вы велели, если я увижу кого-нибудь на улице, прийти и рассказать вам. Вот я и пришла.
– Ну что ж, давай рассказывай. – Бакстер усиленно изображала энтузиазм. Потом немного помолчала и солгала: – Я жду подругу.
