«Только бы не расплакаться, – мелькнуло в голове у Виктории. – Только не это… черт, до чего же противно быть совсем слабой».
Но она все-таки расплакалась, уткнувшись лицом в плечо гонщика и забыв о своих подозрениях, о том, что совсем недавно была готова окончательно с ним поссориться. И когда Никита стал целовать ее и притянул к себе, Виктории сделалось немного, но легче.
Глава 36
Капли дождя стучали по лужам, и в них надувались пузыри, которые тотчас же лопались. Виктория зябко поежилась и покрепче стиснула ручку своего зонтика, напоминавшего о лете и сказочных островах.
После беседы с Антоном на кухне Виктория решила, что переоценила внушающего доверие следователя. Он явно был слишком молод для того, чтобы раскрыть такое сложное дело. Однако теперь ее мучило другое сомнение – не переоценила ли она свои собственные силы, когда сама решила попытаться отыскать… ну, хоть что-нибудь, если называть вещи своими именами.
Свободной рукой она достала из кармана распечатку статьи, взятой из Интернета, с нечеткой фотографией. Дождь, который словно дожидался этого, тотчас же изменил направление, полил по косой, забрался под зонтик и намочил распечатку, она сразу стала расползаться. С чувством досады Виктория смяла мокрый листок.
Впереди темнел дом, возле которого, если верить статье, было найдено тело Кати Бородиной. Но отчего-то Виктория не спешила туда идти.
Ей было неуютно, как будто Катин призрак до сих пор бродил в этих местах, и одновременно Виктория чувствовала себя не в своей тарелке, как, наверное, и любой писатель, решивший повторить поступки какого-либо из своих героев. Несколько мгновений она даже подумывала уйти, но тут же ей стало стыдно. Не для того, в самом деле, она специально приехала сюда, чтобы убраться восвояси несолоно хлебавши.
Виктория плохо продумала план расследования, положившись на то, что будет действовать по обстоятельствам. Обстоятельства же сложились следующим образом: дождь выгнал с улицы всех праздных прохожих, остались мокрая песочница с ржавыми качелями, дом, насупившийся всеми своими окнами, и пасть подворотни, в которой нашли Катин труп.
Виктория потопталась под зонтом, бросая по сторонам отчаянные взгляды, но делать было нечего. Чувствуя в душе тяжесть, непередаваемую словами, она двинулась к подворотне.
Это была скорее арка – две кирпичных стены, плиты перекрытий над головой и безыскусное граффити с орфографическими ошибками. Пахло плесенью и сыростью, но уж никак не смертью. Да и вообще, ничто не указывало, что недавно тут обнаружили чей-то труп.
Виктория развернула распечатку, чтобы убедиться, что она не ошиблась и это та самая подворотня. Мимо протрусила смешная крошечная собачка в красном комбинезончике, за которой следовала бодрая старушка лет шестидесяти в полиэтиленовом дождевике. Сколько Виктория помнила себя, ее неизменно удивляла стойкость собачников, которые выгуливали своих любимцев в любую погоду и любое время суток. Сама она не решалась завести даже рыбок, не говоря уже о более крупном животном.
Старушка зыркнула на Викторию и проследовала своим путем, а писательница предалась невеселым мыслям. Ну вот пришла она на место преступления, можно сказать, стоит на нем, и что дальше? Что нового это прибавляет к ее знаниям? Да ничего.
«Может быть, найти местного дворника и попробовать его расспросить…»
– Ваф!
Она чуть не подскочила на месте от неожиданности. Так и есть – собака в красном комбинезончике вернулась и теперь недружелюбно косилась на существо под зонтом, которое залезло без спросу на ее, собачью, территорию.
– Ты чего тут делаешь? – спросила хозяйка пса.
Виктория терпеть не могла фамильярности, тем более от незнакомых людей. Она неприязненно покосилась на старушку в полиэтиленовом плаще и сунула распечатку в карман.
– Ничего. А что, тут ходить запрещено?
– Из газеты, что ли? – спросила старушенция и сама же себе ответила: – А то кто ж еще станет здесь бродить!
– Вам что-нибудь известно про убийство? – напрямик спросила Виктория.
– А то! – удовлетворенно отозвалась собачница. – Ведь это же я ее нашла.
– Вы имеете в виду труп Екатерины Бородиной?
– Ну так! Ох, как она бедную Жозефину испугала… Да и меня тоже, честно говоря.
Виктория взглянула на свидетельницу с немым вопросом в глазах.
– Жозефина – это она, – пояснила старушка, кивая на свою любимицу, которая как раз в это мгновение деловито присела возле стены. – Любишь собак?
– Еще бы! – не моргнув глазом, объявила Виктория. Ради того, чтобы узнать нужные сведения, она готова была полюбить хоть дракона с его выводком.
– Ну, тогда ты понимаешь, как я взволновалась! Жозефина все лаяла и никак успокоиться не могла. Пришлось ее на руки взять, погладить…
Типичная реакция собачницы, неприязненно подумала Виктория. Что псина переживает, конечно же, куда важнее того, что перед тобой лежит убитый человек.
– А потом, – заключила старуха, – вызвала я этих… ментов, короче.
– Значит, это были вы?
– А куда деваться? – пожала плечами старушка. – Все равно бы кто-нибудь их вызвал. Да и чем раньше ее убрали бы отсюда, тем лучше.
Ну да, ну да, смутно помыслила про себя писательница, это, конечно, самое главное. Жутко неудобно, когда возле дома валяется труп и мешает собачке отправлять естественные надобности.
– У нас есть сведения, что следствие топчется на месте, – заявила она, подражая официальному тону. – Как я понимаю, сами вы не видели, кто ее убил?
– Да что ты, конечно, нет!
«Ну и на кой ты мне сдалась тогда, старая перечница? Только время с тобой теряю».
– А кто-нибудь другой мог что-то видеть? Ну, не знаю, может, во дворе кто-то говорил, или на лавочке бабушки обсуждали…
«Точно. Надо найти местных старух, умаслить их, втереться к ним в доверие и расспросить. Если что-то и было, старым сплетницам уже должно быть все известно».
– Эх, – с явным сожалением вздохнула собачница, – да не видел никто ничего, в том-то и дело. А ты из какой газеты?
Само собой, тотчас же выяснилось, что Виктория работает в самом крупном московском издании, ни один номер которого не обходился без уголовной хроники. Старушка удовлетворенно кивнула.
– Хорошая у вас газета, душевная, – сообщила она.
«Ну да, желтушный листок с истеричными интонациями… Хотя, судя по тиражам, – самое то, что нужно народу».
– Вам совсем ничего не известно? – жалобно спросила Виктория, придав лицу умоляющее выражение. – А то мне статью писать, так что же я напишу, раз свидетелей нет и никто ничего толком не знает…
Старушка задумалась.
– Видела я кое-что, – наконец нехотя призналась она.
