Когда Беобранд спросил Хенгиста, нельзя ли ему сразиться и с ним, тот засмеялся и сказал:
– Ты не сможешь оказать мне серьезное сопротивление до тех пор, пока не будешь в состоянии одолеть всех остальных.
У Беобранда все никак не получалось выходить победителем из схваток с Дренгом – не получалось на протяжении нескольких недель.
Этот пожилой воин обладал таким большим опытом и был таким мастаком по части блокирования ударов щитом и саксом с очень длинным клинком, что Беобранду, как он ни старался, не удавалось найти слабое место в защите Дренга. Любая из их схваток заканчивалась тем, что Дренг без особых усилий умудрялся коснуться кончиком клинка своего сакса той или иной части тела Беобранда – коснуться там, где ему заблагорассудится. Иногда он колол его до крови. Он неизменно делал вид, что это произошло случайно, и извинялся перед Беобрандом. Однако в глазах у него появлялся блеск, он облизывал губы мясистым языком и потом в течение некоторого времени словно улыбался сам себе.
Ситуация изменилась после того, как Хенгист сказал Беобранду, что тот уже овладел основными навыками боя с копьем и теперь следует перейти на клинок.
– Меч – вот оружие настоящего воина, – сказал Хенгист, проводя пальцами по покрытой мехом рукояти своего широкого меча. – Если ты не можешь заполучить меч, то выбери сакс с очень длинным клинком. Пока что можешь попользоваться моим.
Он бросил Беобранду свой сакс. Он был длиннее любого кинжала и представлял собой более внушительный вариант обычного сакса – заточенного лишь с одной стороны большущего ножа, благодаря которому соплеменников Беобранда и Хенгиста валлийцы прозвали саксонами.
Взяв в руку этот сакс, Беобранд сразу же почувствовал, что держать его очень удобно. Конечно же, это был не тот клинок, о котором он всегда мечтал, но сакс отличался хорошим балансом, и все те навыки, которые привил ему Селуин, позволили Беобранду сразу же проявить определенное мастерство в обращении с подобным оружием.
Он начал упражняться с еще большим рвением, и почти сразу все поняли, что если в обращении с копьем он был наделен лишь небольшим природным даром, то в схватке на мечах его вскоре не сможет одолеть никто, кроме самых искусных воинов. Он обладал такой ловкостью в обращении с саксом, какой они не видели ни у кого, кроме Хенгиста, а тот был лучшим фехтовальщиком из всех, с которыми они когда-либо сталкивались.
– У тебя уже есть навыки владения клинком, – сказал заинтригованный Хенгист. – Кто тебя учил?
Беобранд рассек воздух саксом, совершая при этом замысловатое движение, и, посмотрев на Хенгиста, ухмыльнулся.
– Мой дядя Селуин, – ответил он. – Он был великим воином и учил нас с Октой обращению с мечом.
Хенгист, окинув Беобранда взглядом, потер подбородок:
– Ну что же, он обучил тебя неплохо…
После всего лишь нескольких дней тренировок с саксом Беобранд уже смог победить Хавгана в трех схватках из четырех. А еще несколько дней спустя ему впервые удалось одолеть Дренга.
Этот пожилой боец, пытаясь спровоцировать Беобранда на выпад саксом, опустил свой щит. Но он недооценил молодого воина из Кантваре. Беобранд, как и ожидал Дренг, сделал выпад в направлении незащищенной зоны, однако это была только уловка. В тот момент, когда Дренг попытался нанести удар по вытянутой правой руке Беобранда, юноша резко повернулся вокруг своей оси и с силой хлопнул Дренга по спине плоской частью клинка сакса.
Дренг упал на землю плашмя, а все зрители громко рассмеялись. Дренг поднялся и стал потирать себе спину, глупо улыбаясь, однако взгляд, который он бросил при этом на Беобранда, был мрачным и полным ненависти.
– Поворачиваться спиной к противнику – это опасно, парень, – пробурчал Дренг. – Я бы на твоем месте этого не делал.
Смех утих, и Беобранду подумалось, что реплика Дренга представляла собой скорее скрытую угрозу, чем совет по части искусства ведения боя. Беобранд тяжело сглотнул и решил отныне не выпускать Дренга из вида.
9
После Геолы – самой долгой зимней ночи – Хенгист начал замыкаться в себе. Он стал менее разговорчивым и потерял интерес к обучению Беобранда. Всех остальных это настораживало и даже пугало – всех, кроме Дренга, который, похоже, даже в подобной ситуации чувствовал себя в обществе Хенгиста раскованно. После того, как Хенгист снова пришел в ярость, что с ним случалось все чаще (он бешено заорал на Артаира за то, что тот пережарил белку над костром), Дренг улыбнулся и сказал:
– У него снова разыгралась кровь. Завтра нам нужно тронуться в путь.
На следующее утро было очень холодно. Деревья вокруг них поскрипывали и потрескивали, готовясь к еще более суровой погоде. Дренг начал молча собирать вещи, и все остальные последовали его примеру: они стали сворачивать одеяла и запихивать скудные съестные припасы в мешки. Хенгист, закутавшись в плащ, уселся чуть в стороне спиной ко всем остальным.
Затем они двинулись вдоль ручья в сторону юга, и это удивило Беобранда. Возможно, Хенгист изменил мнение насчет того, куда им идти. Беобранд невольно задался мыслью, не боится ли он снова натолкнуться на Галана.
Пройдя не очень-то большое расстояние, они вдруг учуяли запах дыма от костра. Они остановились и стали дружно принюхиваться и прислушиваться, пытаясь понять, откуда мог доноситься этот запах. Некоторое время спустя они услышали, как где-то справа от них тихо заржала лошадь.
Тогда они приготовили оружие и положили мешки на замерзшую землю под огромным буком. Не говоря друг другу ни слова, они молча пошли вперед – как волки, привлеченные запахом только что родившегося ягненка. Беобранд толком не знал, что они сейчас намереваются делать, но почувствовал, как у него у самого начала играть кровь от предвкушения решительных действий. Он ведь последние два месяца активно упражнялся, и теперь ему, наверное, представится возможность применить на деле то, чему он научился. Он держал в руках копье и щит, а в кожаной петле на его поясе все еще висел сакс Хенгиста.
Выражение лица Хенгиста сейчас было очень сосредоточенным. Его глаза сверкали, рот слегка приоткрылся, и из него вырывался пар. Он жестами руководил действиями своих спутников по мере того, как они продвигались вперед. Они шли, пригибаясь, туда, откуда до них донеслось ржание, прячась за стволы деревьев и растянувшись в одну линию. Однако не успели они сделать и двадцати шагов, как тишину леса разорвал пронзительный крик. Затем до них донеслись звуки сражения: звенел металл, кто-то кричал от ярости или боли.
Беобранд, Хенгист и все остальные на мгновение замерли, а затем устремились вперед еще быстрее.
Вскоре они подошли к полянке, на которой большой дуб, поваленный когда-то бурей, лежал так, что его покрытые землей и перепутавшиеся друг с другом корни торчали во все стороны, образуя своеобразную паутину. Там, где упало это дерево, оно расчистило довольно большой участок земли, поскольку повалило своей массой деревья поменьше. Торчащие вверх толстые корни дуба создавали нечто вроде укрытия, и участок земли перед ними был идеальным местом для того, чтобы разбить небольшой лагерь. Поэтому, видимо, кто-то развел там недавно небольшой костер.
