– Мы недурственно поработали сегодня, друзья!
– Нет, Лукас, ты не прав! – пылко возразил Рэнд.
– Мосье? – Одна бровь на аристократичном лице рыжего мага поползла вверх, демонстрируя удивление вперемешку с толикой неодобрения.
– Мы поработали здорово! Три задания за один день! – провозгласил вор и скромно, даже потупиться не забыл, прибавил: – Я считаю, нам положена премия!
– Мне так нравится твоя математика, – одобрительно поддакнула Элька, ничуть не смущаясь денежными вопросами.
– А есть что-то, что тебе во мне не нравится? – до глубины души изумился Фин, прижав одну руку к сердцу, а вторую к крысу, чтоб ненароком не уронить дружка во время темпераментной жестикуляции.
– Не-а, я вас всех очень-очень люблю! – Сияющая улыбка абсолютно довольного жизнью человека осветила лицо хаотической колдуньи и зал совещаний куда вернее всяких там ламп или магических шаров.
– Думаю, Элька, я озвучу наше общее мнение, если скажу, что мы тоже тебя очень-очень любим, – мягко улыбнулся в ответ Лукас.
Воспитанный мосье очень редко переходил в разговоре с друзьями на «ты», но когда это случалось, сразу становилось ясно: все сказанное чрезвычайно важно для скрытного инкуба, привыкшего прятать за маской вежливости личные симпатии и антипатии.
– Лукас, я тебя обожаю, – рассмеялась девушка, с разгону бросаясь в объятия рыжего мага.
Мирей подошла к Эльке и ласково приобняла ее за плечи. Макс неловко ткнулся носом в волосы девушек. Рэнд положил ладони на плечи Лукаса и Шпильмана, а Гал в свою очередь обнял всю команду. Длины рук воина вполне хватило. Так и стояли друзья несколько мгновений, делясь теплом взаимной симпатии. Они, избранные Силами и Советом богов для совместной работы, за прошедшее время воистину стали самыми родными и близкими друг для друга созданиями.
– Раз мы все так друг друга любим, значит, легко решим одну маленькую проблемку, – коварно заметил Фин.
– Какую, мосье? – едва заметно насторожился маг.
– Кто будет писать отчет! – озвучивая традиционный вопрос, хором сказали Элька и Мирей, лукаво переглянувшись.
Иногда девушки говорили и действовали так, словно между ними существовала телепатическая связь, но при этом всякое участие магии в процессе отвергали, объясняя все сходством женского мышления.
– Рогиро, – развел руками Макс.
И в ответ на возмущенное шипение призрака, донесшееся откуда-то из-под потолка, и смешки команды самым невинно-простодушным тоном пояснил:
– У него это лучше всех получается.
– Пиши, Рогиро, пиши, мы попросим Связиста выбить жалованье из Тройки и тебе. Как штатному библиотекарю тире секретарю команды, – попросила и одновременно подольстилась Элька.
– Уговорили, сеорита, – проворчал, но слышно было, что проворчал все-таки для проформы призрак, весьма довольный жизнью в доме компании божьих помощников. Тем более жизнью с перспективой официальной зарплаты, которую, имея физическое обличье, было на что потратить.
– Вот как все замечательно устроилось, – умиротворенно подытожил Рэнд и хитро добавил: – А теперь Гал испортит нам настроение своей коронной фразой.
– Пора спать, – остался верен традиции и ожиданиям вора воин. Вот только на суровом лице его и даже в интонациях проскользнуло что-то похожее на почти мягкую улыбку.
Глава 28. Знаменательный день
Вчера, когда практически сразу после возвращения с Эннилэра Гал, взявший на себя многотрудную роль блюстителя командного режима, скомандовал отбой, Элька завалилась спать. Оказывается, она успела за день утомиться куда больше, чем готова была признать, поэтому даже не стала сидеть с книжкой. Все-таки магическое лечение лечением, но сил физических и магических на работу и на выздоровление было потрачено изрядно. Зато нынче, когда зазвонил будильник, Элька почти подпрыгнула над кроватью, чувствуя себя бодрой и, как это ни странно, совершенно выспавшейся.
Потом девушка припомнила, что сегодня выходной и заколдованный будильник звонит на час позже обычного. Улыбнувшись миру и пощекотав лапочку Мышу под подбородком, юная хаотическая колдунья убежала в ванную. Вернувшись оттуда, покрутилась перед зеркалом, выбирая одежду для прогулки, и натянула длинную белую юбку, отличавшуюся не только длиной, но и двумя разрезами до середины бедра и полупрозрачностью ткани. К юбке Элька добавила маленькую маечку белого цвета, с тонким голубым кантом по горловине и пройме, да голубые босоножки на танкетке. Все в самый раз для жаркого лета Фалерно! Бусинки-то вчера подарила, надо новых прикупить!
Мазнув по губам бесцветным блеском, она устремилась к двери и за два шага до нее услышала негромкий, какой-то неуверенный стук. Так в доме никто отродясь не стучал, если вообще стучать удосуживался. Озадаченная Элька рывком распахнула дверь и увидела Гала. Воин – суровый вид, кремовая рубашка, брюки цвета хаки и такой же жилет – стоял навытяжку перед проемом и сердито хмурился. Мыша совершенно незаметно вылиняла, становясь мышью-невидимкой.
«Чего я натворила и когда?» – заинтересовалась неунывающая проказница, но прежде, чем успела задать этот шутливый вопрос, воитель выдохнул:
– Ты уже готова?
– К чему? – озадачилась Элька, широко распахнув глаза и напряженно вспоминая, не назначал ли сэнсэй именно на выходные какую-нибудь зверскую тренировку за столкновение с тумбочкой.
– К прогулке… Я же обещал, – выдавил из себя Эсгал.
И только теперь Элька поняла, что он ничуть не сердится, а просто-напросто нервничает, причем нервничает дико. Зеленые глаза проблескивали, как сигнал светофора, который, того и гляди, грозит загореться каким-нибудь желтым или панически красным с параллельным включением сирены.
– Конечно! Привет! Пойдем! – протараторила Элька, подпрыгнула, чмокнув воина в щеку, подхватила под руку и уже на привычном буксире потащила к выходу из дома.
У команды было принято отправляться на прогулку в другой мир со двора, где стараниями Связиста было налажено заклятие, ориентированное на несколько излюбленных туристических местечек.
«Перекусим в городе», – клятвенно пообещала Элька заурчавшему было желудку.
Почему-то ей казалось, что ожидать, пока она позавтракает, для Гала будет испытанием почище иного боя. Элька вообще после того, как узнала о любовной трагедии в жизни воина и кошмарном срыве, старалась, насколько могла, быть осторожнее в словах и не отпускать шуточки, которые Эсгал мог истолковать превратно. Суровый и непробиваемый с виду, кое в каких вопросах он бывал хрупким, как фарфоровая вазочка. А при всей своей беспечности, Элька не была грубой или жестокой, тем более к друзьям или к тому, кто хотел стать для нее кем-то большим, чем друг.
На пороге, как лишнее доказательно того, что все во Вселенной движется по спирали, Элька и Эсгал почти столкнулись с парочкой собиравшихся звонить метаморфов. Несмотря на подуставший вид, ребята (метаморфы, обычно возвращавшиеся в свой новый дом в обличье человеков-подростков) буквально сияли и держали в руках по огромному букету цветов. Из-под этих растительных монстров с трудом просматривались сами носители.
