– Главное, чтобы Коллинз и его команда выбрались на пляж, а мы пойдём ему навстречу, – командир «солдат удачи» оглянулся на лежащие в дрейфе корабли. – Майор, уточните, сколько у вас раненых?
– У нас двадцать пять человек, нуждающихся в медицинской помощи, – слегка нахмурился Стрелков. – Из них десять человек «тяжёлых», у которых мало шансов выжить без немедленной операции.
– Чёртовы арабы, продырявили нашу «птичку», – выругался Гивинс, смачно сплюнув за борт. – Будь у нас «цессна», Дэвид и Джулия прилетели бы к нам уже через час.
– Она тебе не даст, не надейся, – буркнул бельгиец, оборачиваясь к появившемуся из-за угла надстройки Сингху. – Амар, ты очень медленно бегаешь. Либо быстрее бегай, либо заведи себе вестового.
– Володя, о чём это говорят твои дружки? – вполголоса поинтересовался Сергей Николаевич. – У них есть самолёт?
– У нас есть самолёт, – с нажимом на слово «нас» ответил я. – К сожалению, «цессну» недавно подбили, повредив один из её движков. Даже не знаю, смогут ли французы её починить.
– У вас тут, похоже, полный интернационал, – проследив, как Горбань запивает горсть каких-то разноцветных таблеток, задумчивым тоном произнёс Стрелков. – Я видел на палубе траулера даже какого-то узкоглазого азиата. Чёрные есть?
– Это Кимура, не вовремя вылез из машинного, – сразу же припомнил Руденко. – А чёрных у нас человек пять, точнее, не у нас, а в отряде Жерара.
– Господин Стрелкофф, в моём отряде не делят людей на расы и национальности, – выслушав перевод, ван Клейст кашлянул, привлекая к себе внимание. – У меня есть либо хорошие солдаты, либо очень хорошие.
– Хорошо сказал, сразу видно – наш человек, – обезоруживающе улыбнулся отставной майор-пехотинец. – Без обид, господа-товарищи, но «большой песец» превратил меня в жуткого расиста… Короче, ни с кем из вас я не ходил в разведку и не знаю, чего от вас ждать.
– Логично. Каким вы, господин Стрелкофф, видите своё будущее и будущее своих людей? – кивнув в знак согласия, поинтересовался бельгиец. – При условии, что мы не являемся врагами.
– Вижу, что у вас с питерским майором на этом берегу реки уже всё схвачено. И аргументы у вас железные, – Сергей Николаевич махнул рукой в сторону двух единиц бронетехники, что стояли на берегу. – А как насчёт левого, необитаемого берега? Мы поживём там месяц-другой, подумаем, присмотримся к вашей конфедерации, а потом и решим, как жить дальше.
– Не возражаю, – пожал плечами командир наёмников. – Я даже подкину вам оружия и патронов для защиты от диких зверей.
– Жерар, здесь есть одна маленькая проблемка: левый берег обитаем – там живут коренные жители здешнего мира, – наверное, разорвавшаяся на палубе бомба произвела бы куда меньший эффект, чем моё неожиданное заявление. – Вот, гляньте, чего мы наснимали часа два-три назад…
Айфон пошёл по рукам всех, кто находился на верхней палубе танкера, а я рассказывал, каким образом нам достались фотоснимки с изображением аборигенов и их «собачек». Не забыл упомянуть, что в «амтрэке» валяются трофеи, и любой желающий может примериться к туземному оружию, помахать копьями и мечом. Кроме того, неплохо было бы определить, из какого именно металла выковано оружие здешних жителей, и попробовать переплавить трофейные образцы.
– (Цензура), Володя, и когда же ты планировал просветить нас насчёт этого!? – как я и предполагал, едва переварив новость, Руденко тотчас обрушился на меня с упрёками. – Хорош гусь! А если бы вас там убили?
– Ну, не убили же. Руслан, не драматизируй, – отмахнулся я. – Сейчас надо решить, чем помочь Сергею Николаевичу и всему его «племени». Я бы предложил ему вариант с Данилово и соседними русскими анклавами, но пусть он сам решает, куда идти дальше и что делать.
– Владимир, в следующую экспедицию на тот берег вы пойдёте в составе взвода моих лучших бойцов, – в отличие от Руденко, ван Клейст умел сдерживать собственные эмоции, лишь пробурчал что-то неразборчивое. – Вообще, мы предполагали подобное – на аэрофотоснимках левого берега было кое-что подозрительное, явно искусственного происхождения.
– Чёрт, такой спектакль не разыграть, даже если бы очень захотелось, – метнув на меня острый взгляд, неожиданно произнёс Стрелков. – И вы оба знаете больше, чем говорите.
– Ага. Знающий не говорит, а говорящий не знает, – хмыкнул я, забирая айфон. – Короче, Сергей Николаевич, предложение следующее – решайте сами, что вам делать, куда идти. Оружие и топливо вам, наверное, дадут – Жерар хорошо относится к русским.
– Топливом обеспечим, дадим полтора десятка автоматов с боекомплектом, как я и обещал, – подтвердил бельгиец. – Господин Стрелкофф, я бы хотел убраться отсюда до темноты, иначе нашим медикам придётся прокатиться по ночному пляжу, чтобы заняться вашими ранеными. Это побережье смертельно опасно в тёмное время суток, и я не хочу подвергать своих людей ненужному риску.
– Хорошо, мы не станем создавать лишних проблем и уходим вместе со всеми, – переглянувшись с Горбанем и Кадкиным, произнёс Сергей Николаевич. – Надеюсь, в вашей деревне хватит места, чтобы разместить гостей в количестве двухсот шестидесяти четырёх человек?
– Думаю, да, – обменявшись взглядом с Русланом, кивнул я. – После недавней войны с арабами у нас появилось много свободной жилплощади.
– А давай-ка, майор, прокатимся на твоём танке, ты мне расскажешь про вашу историю, а я поведаю про наши горести и злоключения? – хитро прищурился Стрелков. – Степаныч, Василий, надеюсь, вы обойдётесь без меня какое-то время, а?
– Попробуем, Сергей, без тебя, – прогудел в ответ усатый капитан судна «река-море». – Сколько тут шлёпать вдоль берега до вашего посёлка, господин ван Клейст?
– До русского посёлка около пятидесяти километров, до темноты успеем, – прикинув расстояние, ответил Жерар. – Лучше обращайтесь ко мне «команданте», а не «господин». Давайте договоримся о канале радиосвязи…
– Так, Руслан, вытаскивай с Эс-Тэ-Ка наших бравых парней, – приказал я, под шумок отозвав капитана за угол надстройки. – Быстро.
– Уже. Как только ты раскололся про ваши приключения на берегу, я их мигом выдернул с сухогруза, – доставая рацию, усмехнулся Руденко. – Сашка с Владом уже на «Дзуйкаку».
– Чего? Какой ещё нафиг «…каку»? – опешил я, круглыми глазами глядя на своего боевого товарища.
– У Кимуры, старшего моториста с траулера, прадед служил механиком на японском авианосце «Дзуйкаку». Погиб вместе с кораблём в сорок четвёртом, – пояснил Руслан. – Кимура предложил переименовать сторожевик в «Дзуйкаку» в честь своего героического предка, а мы с Сухониным не возражали.
– Хорошо, только американцам об этом ни гу-гу, чтобы не создавать проблем, – я подозрительно покосился на капитана, ранее не замеченного в любви к Японии и её обитателям. – Сухонин – как, толковый мужик?
– Эрик Робертович – голова, дядька старой закалки, – с уважением в голосе произнёс Руденко. – Сейчас таких уже и не делают.
