На шум подошел бармен.
– Послушай, ты кого ко мне направил? – повернулась к нему Мадя. – Он точно по адресу попал?
– Ну да, – кивнул Сэмм. – Сам пришел. Сам спросил. Искал выход. Пароль назвал. А в чем дело? Ему, что ли, фиговая карта попалась?
– Фиговая?! Только представь себе, Сэмм! Этому поросенку выпала роль козырного валета, а он кочевряжится!
Риз посмотрел на Мадлену с сожалением: она еще не подозревала о том, как дорого ей придется заплатить за слово «поросенок»! Коротышка Сэмм фыркнул в ответ волхвице нечто неопределенное и жестом пригласил спорщиков к столу. За долгим ночным обедом, растянувшимся почти на полночи, многое для Риза прояснилось.
Прежде всего Ризенгри объяснили, что такое «стандартная карта местности» и почему на уровне Пи одна и та же дорога может привести в совершенно разные места, если эта дорога – сокращалка.
– Дело в том, что пространство нашей браны, которая называется уровень Пи, нерационально, – объяснил Сэмм. – Нерационально в математическом, а не в бытовом смысле. Мы все, ты, я и Мадя, попали сюда с обычных планет. Там пространство было трехмерно, то есть его размерность была равна трем – целому рациональному числу. А остальные размерности были свернуты.
– Что значит – свернуты?
– Ну, как бы скручены до размера атома.
– Какое там – атома, еще меньше! – встряла вдруг Мадя.
– Будешь перебивать – сама объясняй!
Мадя отмахнулась и отправила в рот следующего хамелеона.
– А тут у нас размерность равна числу пи, то есть трем целым, четырнадцати сотым и далее можно продолжать запись его до бесконечности. Представляешь?
Ризи подумал и кивнул.
– Он представляет, потому что он – мутангел и инфилопер! – опять встряла Мадя. – Он инфилопер с черной мутонитью. Комп выдал. Прикинь?
Сэмм присвистнул:
– Ну тогда мне тебе нечего объяснять. Ты небось скоро отсюда умотаешь в другие края, а то и в сам Мебиклейн! Запишешься в беон, обучишься… Там, говорят, можно вообще ни за что не платить, потому что все и так зарабатывают кучи денег. А тебе. С черной– то нитью. Эх, мне б такое…
– Ниче, навек не расстанемся! – Мадя дружески похлопала Ризи по плечу рукой, кольца и браслеты при этом издали печальный звон. – Ты, главное, тренироваться к нам почаще прилетай.
Диди. Возможно, супермутанту Ризенгри было все сразу ясно про размерности. Ну а мы проведем сейчас такой маленький мысленный эксперимент. Представим себе, что мы с вами существа двухмерные. Живем на Земле, ползаем по ее поверхности, по асфальту и считаем, что этот плоский асфальт и есть мир. Мы точно знаем, что, повернув налево, можно будет попасть на двойную сплошную белую линию, а направо наискосок наш мир пересекает трещина. Но вот на нашем асфальте появляется кирпич с доской (примитивные качели). Если качели опущены вниз левой стороной, то, ползя влево, мы попадаем на них вместо двойной линии. Если же качели опущены правой стороной, то наша белая линия остается на месте, а на качели мы попадаем в том случае, если пытаемся доползти до трещины. Мы искренне недоумеваем всем своим продвинутым двумерным сознанием и проводим эксперимент за экспериментом, бормоча: «Этого не может быть потому, что этого просто никак не может быть!!!»
Несколько успокоившись относительно мироустройства (собственно, трудно было осознать в основном то, что уровень Пи «нетрехмерно-плоск и бесконечен») и запомнив новые слова («надо отсюда лететь в какой-то Мебиклейн и искать там какой-то беон»), Риз расслабился, вкусил безбожно пересоленного хамелеона и даже смирился с мыслью о том, что остаток ночи ему, наверное, придется провести в качестве козырного желторогого валета.
– Какой еще остаток ночи? – удивился Сэмм. – Игра начнется только тогда, когда определится главный игрок – шут. Пока что эту карту еще никто не угадал.
– Но ты можешь потренироваться и до начала игры, – перебила Сэммюэля Мадлена. – Выбери себе подходящего ангела и бей его сколько влезет.
– Мадя дело говорит, – кивнул Сэмм. – Бить ангелов – увлекательное занятие.
– Разве можно бить ангелов? – невольно подумал вслух Риз. – Конечно, мне от них изрядно досталось, но все-таки…
– Да это же понарошку! – расхохотался Сэмм. – Это же просто игра! Какие ангелы? Их же не существует!
Ризенгри удивленно вскинул брови, но бармен уже колдовал вилками над хамелеоном, из которого во все сторону вылезал бурый, с большим количеством трав, фарш.
– Сэмм – пиковая восьмерка, – с сожалением вздохнула Мадя. – А пики, они вообще по жизни ни во что не верят… Вот я, как все трефы, в ангелов верю.
Только сейчас Риз заметил, что на толстой шее Мадлены была толстая цепь с черным крестом. Он хотел было спросить, какого она ранга и нравится ли ей бить ангелов, но Сэмм внезапно сказал:
– Все равно ангелы – это куклы. Они ненастоящие, из синтезатора.
– Из какого еще синтезатора? – не понял Ризи.
– Из полосатого, разумеется! – хором ответили Мадя и Сэмм таким тоном, каким маленькому ребенку в сотый раз объясняют, что елка зеленая, а от конфет будут болеть зубы.
Полосатый синтезатор был подсоединен с помощью полосатого же идентификатора к центральному игровому компьютеру, находящемуся, как пояснила Мадя, «где-то там». И не важно, что синтезированный ангел появлялся «где-то, неизвестно где». Игрок, который собирался на нем потренироваться, в мгновение ока мог поместить его в любую точку пространства. В теории перемещений, равно как и в технике уровня Пи, Мадлена и Сэмм были явно не сильны. Зато в технике игры «Маленькие Каникулы» они разбирались неплохо и с явным удовольствием. Сэмм предложил потренироваться прямо сейчас, заявив, что середина ночи – самое подходящее время для синтеза и битья ангелов.
– Можно я немного потренируюсь за тебя? – попросил он Риза. – И ты наглядно увидишь, как нужно играть, и мне когда еще доведется побыть козырным валетом.
– Валяй! – милостиво кивнул Риз.
– Вот спасибо, о новый игрок! – обрадовался Сэмм. – С твоего разрешения, я только уберу со стола после нашего скромного ужина…
Пока Сэмм прибирал, Мадя и Риз вышли на небольшую террасу, огибающую кафе с трех сторон. Шоссе было пустынно и не подавало никаких признаков жизни. Мир лениво плавал в непроницаемой ночной теплоте, огибая яркую, переливающуюся вывеску над головой волхвицы и мальчика.
– А ведь действительно добрая ночь сегодня в небе, – заметил Ризенгри, приземляясь на верхнюю ступеньку. – Хорошо… Знаешь, мне вначале на вашем уровне Пи не понравилось. Мы с друзьями вообще его приняли за планету, за Землю-9. А теперь мне так хорошо… А тебе тоже нравится бить ангелов?
Мадлена задумалась.
– Ну, вообще-то нравится. Но не очень. Тут надо мутангелом быть, чтобы все тип-топ. А я че? Я сюда так попала, случайно, можно сказать. Тут нас полно таких… Главное, что обидно: теоретически мутангелом– то стать можно, потому что тут у нас вообще все можно. Да вот только мутангелом ты станешь, а себя настоящего – потеряешь. Сложный это вопрос. Не хочу о нем говорить.
