Тем временем Артем приблизился к краю крыши и посмотрел на площадь. Памятник с такой высоты казался небольшой шахматной фигуркой. Артема тут же снова замутило. Он бухнулся на крышу и сел, скрестив ноги по-турецки.
– С места больше не сдвинусь! – заявил он. – Тебе придется снимать меня отсюда подъемным краном!
– Да я просто скину тебя вниз.
– Ладно-ладно! – сказал Артем. – Подумай лучше, как проникнуть внутрь!
Никита лишь улыбнулся.
– Так же, как я проник тогда в библиотеку!
Он сжал пальцы в кулак и ударил по стеклу. Оно пошло трещинами. Никита ударил еще раз, и окно крыши разлетелось, ссыпавшись вниз мелкими осколками.
Артем покачал головой.
– Если меня посадят в тюрьму, – произнес он, – я вас всех за собой утащу! И тебя, и Лестратова! А еще возьму с собой Клепцову, она будет защищать меня от крепких парней.
Никита расхохотался, затем протиснулся в образовавшееся отверстие и повис на руках, вцепившись в край рамы. Он спрыгнул вниз и тихо приземлился на мраморный пол верхнего этажа музея. Здесь парень быстро огляделся.
Он оказался в просторном зале, освещенном тусклым светом установленных на стенах дежурных фонарей. Под потолком в полумраке поблескивали гигантские хрустальные люстры. Сейчас они не горели. Вдоль стен зала стояли большие мраморные статуи древних богов и богинь, а между ними – высокие витрины с полками, заставленными всевозможными экспонатами.
Никите требовалось попасть в зал, где разместилась выставка. Знать бы еще, как она называется. Явно не «Пыльное барахло из Праги», как уверял его недавно Артем. Он торопливо зашагал к широкой лестнице, спускающейся на нижний этаж.
В музее стояла мертвая тишина. Если в здании и дежурили охранники, сейчас они наверняка спокойно спали в своей комнате или находились в другом крыле музея. До чутких ушей Легостаева не доносилось ни единого звука.
Он спустился на второй этаж и двинулся по просторным пустым залам. Сквозь большие окна сюда проникал тусклый свет уличных фонарей. Старинные картины на стенах казались просто темными прямоугольниками в позолоченных рамах. В стеклах витрин и на латунных табличках играли тусклые блики.
Никита подошел ко входу в очередной зал. По обеим сторонам от высокого арочного прохода стояли древние рыцарские доспехи. Около одного из рыцарей Никита увидел широкий плакат с надписью «Новая выставка».
– Как просто! – восхитился он.
Легостаев вошел в зал. Глаза не сразу привыкли к царящему здесь полумраку. Он был в большом помещении с высоким сводчатым потолком. Вдоль стен высились белые мраморные колонны. Между ними стояли витрины и застекленные стеллажи. В центре зала было расставлено несколько витрин пониже. В объемных стеклянных кубах лежало и висело старинное холодное оружие – стилеты, мечи, кинжалы. В других витринах Никита увидел посуду, различную утварь и украшения.
В дальнем углу зала стояла стеклянная колба высотой примерно в полтора человеческого роста. И рядом с ней кто-то шевелился.
Никита замер у входа. Он увидел мужчину в темном пальто и черной вязаной шапочке. Тот стоял, повернувшись к нему спиной. В руке он держал элегантную трость с блестящим прозрачным набалдашником. И этим набалдашником он, словно алмазом, резал стекло колбы.
Никита на цыпочках двинулся к нему.
Приблизившись, он увидел, что в стеклянной колбе на специальной подставке, покрытой красным бархатом, лежит старинная книга, раскрытая ровно на середине. Она превышала своими размерами все энциклопедии, которые Никита видел за свою жизнь.
Табличка, установленная рядом, гласила: «Секретный дневник колдуна Закревского, XVII–XIX вв.». Книга выглядела очень старой и потрепанной, ее страницы пожелтели и покоробились от времени, переплет порядком поистерся.
Мужчина в пальто сделал в колбе круглое отверстие и легонько ударил по стеклу тростью. Оно лопнуло с тихим звоном. Он просунул обе руки в отверстие и аккуратно вытащил книгу наружу.
– Воруем? – спокойно осведомился Никита. – Я гляжу, ты и сам неплохо с этим справляешься. А ведь раньше просил меня заниматься подобными делишками.
Мужчина вздрогнул, едва не уронив фолиант, и резко обернулся. Теперь настал черед Никиты подскочить на месте.
Перед ним стоял вовсе не Гордей Лестратов.
Глава девятнадцатая
Пентаграмма в облаках
Лет тридцати, с холеной внешностью, незнакомец удивленно уставился на Легостаева. От него пахло, дорогими сигаретами, Никита только сейчас это ощутил.
– А ты еще кто такой?! – воскликнул незнакомец. В его голосе ощущался легкий акцент. – На охранника вроде не похож…
– Да и вы не похожи на обычного вора, – отметил Никита. Мужчина улыбнулся и сунул книгу под мышку. Затем смерил парня пристальным взглядом.
– Черные волосы, зеленые глаза, когти, – констатировал он, оглядев Легостаева. – Оборотень!
Никита удивленно вскинул брови. Что, уже всем в этом городе известно о существовании оборотней?!
– Что привело тебя сюда? – спросил незнакомец.
– Хотел предотвратить кражу.
– Как благородно с твоей стороны! Но ты же не думаешь, что сможешь меня остановить? – улыбнулся незнакомец.
– Могу попробовать. – Никита прищурился. – Зачем вам эта книга?
– Не суй свой нос в дела, в которых ничего не смыслишь, перевертыш, – ответил незнакомец.
Он зашагал к выходу, но Никита преградил ему дорогу.
– Кто вы такой? – хмуро спросил Легостаев.
– Не все ли тебе равно?
– Мне не все равно! – глухо ответил Никита. – Ты забрался сюда, чтобы украсть дневник какого-то старого колдуна! Думаешь, я так просто выпущу тебя отсюда? Я уже знаю, научен горьким опытом, что такие вещи, как правило, не заканчиваются ничем хорошим!
Глаза незнакомца блеснули в полумраке.
– Ты понятия не имеешь, с кем связываешься! – прошипел он. – Этот дневник послужит великой цели! Убирайся с дороги, оборотень, или это плохо кончится для тебя самого!
Никита протянул руки к книге.
Незнакомец быстро размахнулся тростью и обрушил на голову парня мощный удар. Никита резко пригнулся и вдруг услышал над своей головой громкий металлический лязг.
Незнакомец хрипло выругался.
– Оставь его, Гектор, – раздался знакомый голос. – Или ты уже докатился до того, что бьешь подростков?
Никита обернулся. За его спиной стоял Гордей Лестратов. Его меч был скрещен с тростью Гектора. Легостаев чертыхнулся про себя. Когда он уже научится слышать то, что творится не только впереди, но и за его спиной?!
– Гордей?! – выдохнул Никита.
Гордей даже не посмотрел в его сторону.
