Так… про Карину она уже знает, значит, сейчас выпытывает у Дирке про… Митьку. Это надо обдумать. Или Дирке сейчас все расскажет. Тогда ей придется объяснять Клариссе, почему она скрыла такую ценную информацию. Или же парень-волк ничего не расскажет. Тогда она сможет распорядиться этой информацией с умом. И с пользой. Для собственного блестящего (уже не просто светлого!) будущего.
Но Дирке молчал.
Кларисса вскочила на ноги. Нить лилово-прозрачного тумана метнулась из ее руки, как паутина из ладони киношного человека-паука. Хлыстом обвила шею Дирке. Тот захрипел, некрасиво выкатывая глаза, но не разжимая челюстей.
– Ты сдохнешь, Дирке Эрремар, – прошипела Кларисса, – сдохнешь, как и детеныши, которых ты оберегаешь. – Она, видимо, ослабила натяжение туманного хлыста, потому что Дирке смог вдохнуть. – И ты ничем им не поможешь, мы доберемся до них рано или поздно. А если нужда заставит, то мы используем в Иммари драгоценную Карину Радову. Слышишь?
Люсия замерла, пытаясь вжаться в дверной косяк и размышляя, что же с ней будет, если наставница ее заметит. Но той было не до нее.
– Не о том ты просишь, – прохрипел парень-волк. – Мою жизнь, мою волю и свободу – забирай. Но не детенышей – тварей вечности… – Он прокашлялся: – Один раз… я тебе доверился, Клара. Это… плохо закончилось… ты сотворила знаки, разрушившие лабораторию.
– Я этого не делала! – взвизгнула Кларисса. – И ты, ТЫ! Предал меня первый!
Люсия подумала, что на месте наставницы она сама убивала бы всех, кто случайно услышал такие ноты в ее голосе. Брррр…
– Я тебя не предавал, – размеренно и отрешенно проговорил парень-волк, – ни тогда, ни потом. Ты не стала слушать мои объяснения, Клара. Неужели ты лелеяла эту мнимую обиду и злость столько лет? Бедная моя девочка…
Ну точно. Это все о любви. И о ревности, наверное.
Раздался звук, словно наставница сломала пополам что-то хрупкое. Люсия осторожно выглянула. Так и есть. Что это было? Посудина или безделушка какая-нибудь? Вон, обломки валяются не толще зубочистки.
– Мрак с тобой, Дирке Эрремар. Все равно ты скоро сдохнешь. Вечностью клянусь, от моих рук! Надеюсь, ты тоже ненавидишь меня!!!
Нашла о чем беспокоиться. Тоже мне, дело первой важности. Наверное, Дирке Эрремар подумал о том же, потому что до Люсии донесся его надсадный смех, похожий и на кашель, и на лай.
– Как я могу ненавидеть тебя?
Клара со свистом выдохнула воздух и повалилась в кресло – ноги отказались ее держать. А Дирке смотрел на нее… Таким же неописуемым взглядом, как тогда, на выходе из межпространственного коридора. И снова Люсии показалось, что вокруг играет музыка. И еще цветут цветы и бьют фонтаны. Как будто он не стоял, обездвиженный, перед прекрасной знаккером Радовой, а приглашал на танец юную и смущенную Клару. И ведь не мог не понимать, что ему крышка!.. Люська неловко шевельнулась, дверь скрипнула, Клара резко обернулась.
Мимо Люсии, едва не задев ее, но не обратив никакого внимания, пронесся незнакомый знаккер. Высокий, рыжий, красивый, как генерал армии из какого-нибудь фантастического боевика.
– Хватит забавляться, Клара, – резко бросил он, даже не замечая, какую убийственную сцену только что прервал. – Этот идиот сыграет свою роль в нашей маленькой завтрашней забаве. Других ему не светит. Займись приготовлениями, дорогая. Завтра исторический день. Мы получим все полномочия, которых нам не хватало, даже без, – он капризным движением подбородка указал на сникшего Дирке, – его помощи.
Кларисса метнула на Дирке испепеляющий взгляд и вышла вон, так и не заметив Люську. Рыжий красавец с видом победителя оглядел Дирке с ног до головы.
– Я знаю, – ехидно сказал он, – что ты, по сути, никого не предавал. Ты зря дрожал и прятался на Однолунной Земле, Дирке Эрремар. И я знаю, что ты все еще ее любишь. Но тем хуже для тебя, ха-ха.
Чем-то этот рыжий напомнил ей бывшего будущего свекра. Так теперь Люсия мысленно называла Резанова-старшего. Хотя внешне только рост у них и был одинаковым. И манера смотреть на Люську как на пустое место. Вот пусть только попробует опять пройти мимо нее, как будто она невидимка!
Конечно же, он так и сделал. Люсия постаралась пригасить волну гнева. С ним еще успеется. Интересно, почему ее не заметили ни наставница, ни этот рыжий? Не исчезла же она в самом деле.
Девочка огляделась. Она находилась явно не в кабинетике, в который вошла несколько минут назад. Больше всего это походило… черт знает на что. Ее окружали, обступали, сжимали в кольцо тонкие деревянные вертикальные нити. Как будто она встала под душ, а каждая струйка одеревенела. И, странным образом, они не обтекали Люсию, а словно… проходили сквозь нее. Не создавая никакого дискомфорта. Кроме, разве что, чувства омерзения…
Она содрогнулась, рванулась и… оказалась в гостиной, перед надежно запертой дверью в кабинетик. Никаких деревянных струй, только последние лучи зимнего солнца в окно.
Пожалуй, она побывала в глубине. От страха, что ее заметят, нырнула «во внутренности» то ли дверного косяка, то ли двери. И эти «струи» – то, как выглядит деревяшка изнутри. Неприятное ощущение, но это приключение, кажется, спасло ее от гнева наставницы и рыжего незнакомца.
Надо выкинуть все лишнее из головы. Подумать о завтрашнем бале. В конце концов Митька на Однолунной Земле, и ничего ему пока не грозит.
Но старший брат попался Люсии на глаза, едва она вошла в бальную залу под руку с Ларре Вереском. Сначала она думала, что померещилось. Но нет, когда они с Ларре присоединились к кругу танцующих взрослых и школьников, Митька, несомненно Митька, оказался совсем близко от них в паре с красивой светловолосой девочкой. Интересно, как он тут оказался? И почему без Карины? Ах, вот и она…
Если Люсия в своем бальном платье выглядела белым цветком, распустившимся среди пламени, то Карина сама казалась огнем, охватившим цветущую ветвь. Кто, интересно, придумал украсить ее платье живыми цветами? Неужели тоже фея? Едва ли… С какой стати ей фея положена?
Ох нет, не отвлекаться на мелочи. Если на балу присутствует Карина, то следует ждать неприятностей. И как бы во время этих неприятностей Митька не превратился в волка и не выдал себя наставнице и всем прочим. Наверняка здесь немало охотников. Он попадет в беду, да еще и ее, Люсию, за собой утащит.
– Ларре, Ларре Вереск! – Она почти прокричала это в ухо Ларре.
– Слушаю тебя, Люсия Закар, – радостно улыбнулся тот в ответ.
– Я хочу отдохнуть. Принесешь мне что-нибудь попить?
– Конечно! Давай я провожу тебя… – Он устроил ее на диване и умчался.
Ох, как некстати – Люсия потеряла брата из виду. Она всмотрелась в танцующих. Где же он? Когда надо, никогда его нет на месте.
Стоп. А правильно ли она сейчас поступает? Если она подойдет к Митьке, то не спровоцирует ли тот самый скандал, которого хотелось бы избежать? Пожалуй, лучше найти Карину и поговорить с ней. Поймет же эта тупица, что Митька в опасности и его надо увести.
