– Кто? – непонимающе смотрит из под зонта Ди.
– Здесь была женщина в кресле-каталке?
– В чем?
– В инвалидном кресле.
– Да. Уехала незадолго до твоего появления. Она не смогла сама положить венок, коляска завязла в грязи, поэтому попросила меня. А что случилось?
– Это была Дама, – чуть ли не простонал я. – Опиши ее подробнее. Я хочу быть уверенным.
– Та самая? – округлила глаза Ди.
– Да-да. Как она выглядела?
–Ну не знаю. Она в коляске была. Больше ничего не помню. Как-то не до этого было.
– Ну, хоть что-нибудь ты запомнила? Волосы, лицо, глаза?
Мой крик полон холодной злости. Даже неторопливо шествовавшие землекопы остановились и обернулись в нашу сторону. Обычно принято в таких местах разговаривать тихо, но мне сейчас наплевать на то кто и что подумает! Мне нужна информация! Кровь износу нужна!
– Обыкновенная женщина…
– Ну не можешь же ты совсем ничего не помнить. Глаза же у тебя есть?
– Есть, – потупилась девушка. – Дима, не кричи на меня, пожалуйста.
– Я не кричу!
Мне хочется ухватить ее за плечи и трясти до тех пор, пока не узнаю что хочу. Я должен быть уверен, что женщина в инвалидной коляске – Дама. Не знаю, что это мне даст… и кто кроме нее мог приехать и положить такой венок…
– Кричишь, – тихим укором льется ее голос.
– Хорошо, я не буду кричать.
Беру себя в руки, и стараюсь говорить потише. Кажется, что от напряжения я превращу деревянную рукоять костыля в жменю щепок.
– Глаза… – потерла лоб Ди. – У нее были необычные глаза.
– Какие необычные?
– Как лед. Холодные. Когда она взглянула на меня, даже как-то холодно стало. Как будто насквозь видит. И еще попросила у меня прощения. Я поинтересовалась за что, а она так ничего и не ответила.
– Она. Нет никаких сомнений.
Вероятно, что и Дама живет в этом городе. Удивительное совпадение – три карты и все в одном городе. Не спроста это. Три из шести! Слишком много для обычного совпадения. Скорее всего, остальные жили тут же. Они погибли во сне значит мертвы и в реальности. Но Дама то жива. Ее можно найти и… А вот что дальше не знаю. Показать Ди убийцу брата? Так ей от этого легче не станет. Отомстить? Не уверен, что этого хочу. И еще… подобное поведение несвойственно для той Дамы, которую я знаю. Прийти на могилу карты положить венок, извиниться перед его сестрой… Нет, Дама из снов никогда бы так не поступила. Я до сих пор помню ее слова : "Он всего лишь один из нас. На следующей миссии у нас будет новая колода". Для нее жизнь карты ничего не стоит. Там, во сне, она не задумываясь всадила стрелу Десятке а тут прикатила на похороны да еще и с веночком и перед его сестрой извинилась. Как будто два разных человека. Но описание то сходится.
Наверное, именно такая сентиментальность меня и насторожила. Не зря же я так завелся. Вполне может быть, что именно сон изменяет человека. Находясь в нем мы становимся совершенно другими, а выходя вновь приобретаем нормальные человеческие черты.
– Дима, пойдем от сюда, – тихо попросила Ди.
– Да-да. Сейчас, – с трудом вырываюсь из замкнутого круга мыслей. – Ты знаешь, что она?..
– Я все поняла, – тихо перебила меня Ди. – Мне нужно время, чтобы подумать, а пока давай не будем об этом.
Девушка берет меня под руку и, теснясь под одним зонтом, мы медленно, идем к выходу. Фотографии с надгробных плит провожают нас тоскливыми взглядами.
Наверняка, если поискать, то здесь в свежих рядах найдутся Семерка, Восьмерка и Девятка. Но я не хочу этого. Боюсь. Мне неловко, что они уже тут, а я все еще жив по неизвестным причинам. Всегда тяжело быть исключением из правил. Я должен был занять место рядом с ними, но почему-то жив. Словно под крылом всемогущего ангела-хранителя.
Я боюсь наткнуться на их фотографии в окружении лент и пластмассовых венков, потому, что с них на меня будут взирать глаза полные укора. Это, конечно, все глупости, но я все равно боюсь, словно маленький ребенок.
Глава 10.
За всю дорогу до бара «Кардинал» мы не произнесли ни слова. Я, озадаченный последними событиями, размышлял, покачивая головой в такт лившейся из динамиков авто магнитолы ритмичной музыки. Ди сжав губы, не отрывала глаз от дороги. Потоки грязной воды из-под колес встречных машин раз за разом обрушивались на лобовое стекло и тут же разбегались в разные стороны под натиском дворников.
Мелкий дождик решил стать постоянным жителем города. Он усердно пытался умыть серые лики выстроившихся вдоль проспекта хмурых многоэтажек. Серый мир, серые дома, серые люди. Напрасно старается дождик, этот цвет намертво въелся в штукатурку и умы. Как-то в детстве я прочел замечательную книгу о волшебнике Изумрудного города. Все жители этого города обязательно должны были носить зеленые очки. Именно эти очки превращали их самый обычный город в чудесную сказку полную волшебства. Может и у меня так? Может, наш мир прекрасен, полон радости и света, а я, глядя на него сквозь серые дымчатые очки, всего этого не замечаю. Но стоит лишь их снять, и все станет как прежде. Просто сказать, да трудно сделать.
Ровно в два тормоза старенького Вольво скрипнули у входа в бар.
– Зачем мы сюда? – спрашиваю у хмурой как окружающий мир Ди. – Ты сегодня работаешь?
– У меня выходной. В связи с… – она запнулась, словно не в силах продолжать.
– Понял. Пошли.
Первым вылезаю из машины под моросящий дождь. Опираясь на палку, медленно обхожу вокруг машины, и распахиваю дверцу.
– Что? – отсутствующе глянула на меня Ди пустыми глазами.
– Ты хотела зайти в бар, – напоминаю, протягивая руку.
Ди вяло кивает, и вылезает из машины приняв мою руку.
Преодолеваем несколько метров под настырным дождем и оказываемся в теплом уюте бара, наполненном аппетитными запахами и музыкой.
– Привет Михей, – приветственно машу бармену, переступив порог.
– Привет, привет, – потянулась ко мне навстречу крепкая рука из-за стойки. – Ты у нас уже почти легендой стал. Помнишь, когда ты тут геройствовал, за столиком стайка студенток сидела?
– Как же, помню.
– Так они меня уже достали. Все твой телефон требуют. Дон Кихотом кардинала тебя окрестили! Звучит а?
Пожимаю протянутую руку и улыбаюсь в ответ:
– Звучит, ничего не скажешь.
Ди лишь хмуро кивнула Михею, проследовав к единственному свободному столику в дальнем углу небольшого зала.
– Ты в курсе, у нее брат…
– Знаю, – не дал я договорить бармену. – Лучше при ней эту тему не затрагивать.
– Конечно-конечно, – закивал головой крепыш.
