Обломок сухой ветки бьется в грудь и прерывает логическую цепочку. Не выйдет из меня великого мыслителя – не могу разобраться в сложившейся ситуации, даже имея достаточно большой набор данных.
Мальчик с сумкой на плече выжидательно смотрит на меня. Заметив, что мой взгляд приобрел осмысленность, махнул рукой, призывая двинуться в путь.
Согласно киваю головой и поднимаю с земли отстегнутые на ночь мечи. Крест на крест ложатся на грудь ремни, удерживающие ножны. Надо будет по дороге найти подходящий камушек и во время следующего привала подточить оружие.
Попрыгав на месте, убеждаюсь, что все снаряжение закреплено как положено, и отправляюсь вслед за скрывшимся в кустах мальчиком.
Солнце успело уже подняться повыше и немного прогреть воздух. Хорошо хоть дождя нет. Мало приятного плыть по колено в грязи промокшему до нитки. Бросаю взгляд на легкие тучки неторопливо ползущие по голубому небу. Если ветер не переменится, то пару дней можно ожидать хорошую погоду.
На непокрытую голову осыпается желтая листва. Бесчисленные лодочки-листья скользят по воздушной реке, выписывая замысловатые пируэты. Вот бы остановиться и просто несколько минут полюбоваться увядающей красотой осени в самом сердце древнего леса. Стать, и не думая ни о каких проблемах следить за жизнью леса, его обитателей. Ведь если присмотреться, то лес превратиться в особый мир, переполненный жизнью. Вон мелькнула на ветви пушистая зверюшка с какой-то ношей. К зиме готовится. За желтым кустом с острыми листьями, покрытыми мелкими зубчиками, на мгновение появилась и сразу же исчезла полосатая спина какого-то животного.
– Кровь пил? – спрашиваю, догнав петляющего между исполинских стволов деревьев мальчика. – Там, на постоялом дворе. Вместе с ними…
Он отрицательно машет головой, не останавливаясь.
– У тебя на губах была кровь. – Я не осуждаю, всего лишь констатирую факт.
Мальчик останавливается и резко оборачивается ко мне лицом. Недовольно взглянув на меня, оттягивает нижнюю губу. Ее внутренняя сторона в нескольких местах прокушена. Обычно так делают либо от боли, либо, пытаясь удержать себя от чего-то… от соблазна.
– Извини за подозрение, – с раскаянием в голосе говорю я.
Мальчик кивает, принимая извинения, и продолжает путь.
– Хотелось?
Он делает взмах рукой, как бы говоря: «Отвали. Достал ты уже меня со своими дурацкими вопросами», но спустя несколько секунд оборачивается и с хмурой миной кивает.
Глава 15.
Бескрайняя степь, покрытая пышной травой, тянется до самого горизонта. Ровная, как футбольное поле, ни тебе ямки, ни холмика, лишь где-то далеко-далеко, на самом пределе видимости длинной полосой чернеют прямоугольнички каких-то строений. Яркое полуденное солнце нещадно поливает нас горячими лучами, заставляя сбросить теплый плащ, а чуть позже расшнуровать на груди разогретую кольчугу. В заоблачной вышине мелодично чирикает невидимая пташка, радуясь лету и отсутствию хищников. В траве часто встречаются умело замаскированные норки каких-то грызунов.
Из осени да в лето. Сказка. Хоть что-то поднимающее настроение.
Мальчик быстрым шагом уверенно идет в сторону маячащих на горизонте строений. Похоже, что на него Занавесь не возымела никакого действия в отличие от меня. До сих пор мутит и покачивает из стороны в сторону, как будто иду по палубе утлого суденышка попавшего в кошмарный шторм. Мало того, что сразу же после выхода в этот мир желудок наизнанку вывернуло, чуть ли не вместе с ливером и глазами, так еще вдобавок и вестибулярный аппарат отключился на какое-то время, превратив меня в существо которое умеет только ползать, блевать и жутко материться. Хозяевам наверное не раз икнулось, от частого воспоминания в далеко не лестном контексте. Минут десять ползал на четвереньках не в силах подняться на ноги. Каждое движение, особенно поворот головы, вызывало дикий приступ тошноты и потерю ориентации в окружающем пространстве. Мир вертелся вокруг, как будто я находился внутри гигантской юлы раскрученной каким-то гадом, только для того, чтобы я получил полный спектр неприятнейших ощущений. И я их получил. В полной мере. Пришлось потратить всю флягу воды, чтобы отмыться от них.
А вообще переход оказался довольно простым делом. Как только мы оказались в нужном месте, на окраине бурелома рядом с жалким ручейком, хило проталкивающим тоненькую струйку в извилистом русле, мальчик жестом приказал остановиться. Повертевшись на месте как собачонка, он указал на какое-то место, меж двух искривленных тяжелой жизнью деревьев, как на меня ни чуть не лучшее чем сотни других и махнул рукой, определяя направление дальнейшего движения. Обычная земля, покрытая ковром желтых листьев, между самыми, что ни есть обычными деревьями. Впереди тоже ничего выдающегося, только успевший поднадоесть лес. Повинуясь жесту, я стал на указанное место. Мальчик крепко ухватил меня за руку, и мы дружно, плечом к плечу, (точнее его плечом к моему бедру), что очень напомнило мне детсадовские прогулки, потопали вперед прямо на стену из деревьев. Пройдя немного я уже хотел было предложить отменить образцово-показательный парад до следующего раза, все равно зрителей нет, а местную живность наши старания вряд ли заинтересуют, как вдруг мир начал терять привычную четкость, покрываясь неизвестно откуда взявшимся туманом. Непроизвольно я сжал руку мальчика так, что он начал шипеть от боли. Нет, это был не испуг, это всего лишь нормальный здоровый страх перед неизвестностью. Я точно знал куда иду, и готов был преодолеть намного более серьезные препятствия, чем какой-то туман. Ведь я шел, чтобы снова увидеть глаза, в которых живет осень.
С каждым шагом мы как будто погружались в мутный кисель, в котором блекли краски осеннего леса и начинало проявляться что-то совершенно другое. Мгновение, и окружающие нас деревья сменились бескрайним полем. Я только было собрался высказать удивление, но сошедший с ума от перехода организм взбунтовался и на длительное время озаботил меня совершенно другими проблемами.
Апокимус был прав, из мира в мир своими силами я бы точно не перебрался. Со стороны это больше походило на чудо. Топали себе взявшись за ручки высокий небритый мужчина и мальчик в балахоне и вдруг растаяли. Вот так запросто из одного мира в другой взяли и перешли! Мистика! Хотя если подумать, то большая часть моей нынешней жизни сплошная, что ни на есть, мистика. Маг, загадочные Хозяева, переход между мирами, сны в которых получаешь здоровое тело и знания… Попробуй расскажи это все нормальному человеку, и на тебя начнут поглядывать искося и с состраданием – мол мало того, что инвалид, так еще и чердак съехал набекрень, сквозняки в черепушке гуляют. Вот так-то получается. К счастью на текущий момент я лишен, этой проблемы, так как рассказывать все равно некому, а мальчика подобными вещами точно не удивишь. Наверняка у него намного более насыщенная жизнь, и то, что для меня кажется чудом – для него всего лишь повседневная рутина. Переход из мира в мир? Да раз плюнуть! Главное за ручки взяться в нужном месте, а потом вовремя в сторону отскочить, чтобы клиент ненароком не испачкал.
