И я еще раз взглянул на то изменение окружающего пустынного ландшафта, что произошло на планете за время нашего отсутствия.
– Астероидный дождь, – рассматривая эту и другие появившиеся огромные оспины на поверхности планеты, грустно добавил я.
– Похоже, так и есть, – подтвердил мои выводы астронавигатор.
Все замолчали.
Гаал покрутил головой, а потом с какой-то уверенностью, что я смогу ответить на его вопрос, спросил у меня:
– И какой теперь у нас план?
И он пристально вгляделся в мое лицо. Я же ненадолго замер. Не знаю, что произошло с моим сознанием, но в голове начали мелькать какие-то образы, цифры, значения, лица. Но буквально в то же мгновение в моей голове сформировалось четкое понимание того, что нам необходимо делать дальше.
Удивляться времени не было, но раньше ничего подобного я за собой уж точно не замечал.
Однако решение было мгновенно найдено, и именно его я и озвучил, остальные, как мне кажется, даже не заметили той небольшой заминки, что возникла во время разговора.
– Ну что же, – пожав плечами, ответил я троглодиту и внимательно слушавшим наш разговор ученым, – коль так уж неудачно сложились у нас обстоятельства, то мы теперь переходим к плану «Б».
– И что это за новый план? – уточнил у меня Карг.
– Называется «Экспроприация у экспроприаторов», – усмехнувшись, ответил я ему.
– Что? – чуть ли не единовременно произнесли все трое и удивленно вытаращились на меня.
– Как называется? – пробормотал Гаал, – «Экспроприация у экспроприаторов»? А что это вообще значит?
Я поглядел сначала на него, а потом на навигатора с Каргом.
– Тут все просто, – ответил я, – дожидаемся в системе первый попавшийся корабль, а тут, как я понял, могут шнырять только пираты, слезно просим их помочь, нам добрым, пушистым и беззащитным, при этом упорно маскируя наши когти и зубы. Ну а когда они все же решатся «помочь» нам, то позволим им это сделать. – И я злобно усмехнулся. – Только вот нужно сделать так, чтобы у них никакого сомнения не было в том, «помогать» нам или нет. Они как только увидят нас, должны сразу подумать: «Да это же то, что мы так долго ждали, ну, как мы можем пройти мимо них и не обратить на них внимание». А потому главную роль в этом спектакле будут играть…
И я повернулся к бывшему помощнику профессора.
– Нам нужна парочка самых симпатичных девушек, которые есть у вас в группе. Сможете привести.
– Без проблем, – ответил он, – но зачем?
Гаал хищно улыбнулся, он уже понял суть моей задумки.
– Нужно же как-то тралка
[1] заманить в ловушку, вот поэтому тут и должно быть то, ради чего он сам полезет сюда.
– Ну, да, – кивнул я, соглашаясь с ним, – и еще они нужны нам для того, чтобы по нам раньше времени не открыли стрельбу, а пошли именно на абордаж, ведь кое-кто им будет необходим живым и желательно невредимым. Так сказать, полностью функционирующим и могущим выполнять предписанную им в будущем роль. Очень приятную роль. Ну и нам в свою очередь нужно, чтобы они от нас не успели сбежать. Так что именно поэтому и нам самим нужна жесткая сцепка кораблей.
– Понял, – наконец произнес Карг, – думаете, они и, правда, купятся на это?
Я, лишь усмехнувшись, взглянул на ученого. Вроде очень умные люди, коль их так высоко ценят, но не замечают самых элементарных вещей. Вон, даже Гаал и так все прекрасно понимает.
И поэтому я ответил:
– Удивляюсь я вам, не знать настолько простых истин, – и после чего показал на ученых, – обычно люди видят только то, что хотят увидеть, и верят только в то, во что хотят верить. Ну а если им еще и помочь в этом их желании, то они, тем более, забудут обо всем остальном и не обратят внимания на некоторые не слишком вписывающиеся в общую картину детали и мелочи.
И я посмотрел на карту сектора, выбирая место, где бы нас точно сразу заметили.
– Так что я точно уверен в этом.
Ученый кивнул, а потом спросил:
– И как долго мы будем сидеть тут и ждать, пока кто-то появится в этом секторе?
Я поглядел на него.
– Ну, вообще-то, запасов провианта в транспортнике есть на пару лет, – ответил я, но заметив его округлившиеся глаза, усмехнулся. – Не переживай, есть еще и план «В».
– Какой? – быстро спросил он.
– Пока не время о нем, – ответил я, – но потом посмотрим, возможно он и не понадобится.
Однако почему мне показалось, что я сам не поверил своим словам? Не знаю. Но время покажет, солгала моя интуиция или нет. Правда, в последнее время я заметил, что она стала очень редко ошибаться.
После этого я посмотрел на экран сканера.
– А осядем-ка мы вот тут, – и я направил наш транспорт чуть ли не в самый центр сектора. Именно там находилась наиболее удобная прыжковая зона, для того чтобы пройти через него.
Если мы будем находиться где-то поблизости от нее, нас уж наверняка заметят.
День спустя. Корвет «Грязнуля»
– Капитан Либд, – обратился не слишком приятно выглядящий связист к сидящему в кресле мужчине.
Сегодня было плохо всем. Вчера они надрались до такой степени, что капитан даже не помнил о том, как он оказался в своей каюте. И нужно же было ему послушаться этого идиота старпома, его дружка Тука, когда тот предложил не тратить зря время и отметить его днюху, а также их последнее, очень удачно завершившееся, дело, пока они находятся в прыжке.
«Типа, вон сколько свободного времени и бухнем и отоспимся», – вспомнил он его слова.
Как подозревал сам капитан, просто этому старому скряге, его закадычному старому дружку, лень и влом было проставляться на станции, и поэтому он решил совместить оба мероприятия, ведь на корабле количество спиртного было достаточно ограничено, а там, в кабаке, его хоть залейся и за все пришлось бы платить из кармана Тука.
И ладно бы пьянка окончилась, еще не начавшись, но к большому удивлению капитана, его бравые корсары повытаскивали кучу нераспитых бутылок, хотя тот сам постоянно шмонал их и весь остальной корабль на предмет наличия спиртного.
Знаете ли, не то что его очень сильно волновала дисциплина, царившая на судне, нет. Просто Либд и сам был падок на это дело. И его чаще видели в полупьяном состоянии, чем трезвым и нормально соображающим.
И вот сейчас, после вчерашней буйной попойки, устроенной в их кают-компании, еле живой экипаж, летящий на его корвете, вывалился из гипера.
«Тарк, как же болит голова, – и старый пират непроизвольно встряхнул ею, чем вызвал еще больший приступ боли и противную резь в висках и глазах. – Как же хреново», – еще раз подумал он.
