Профессор, кусая губы, хмуро размышлял о чем-то.
– Я допускаю, что мог что-то пропустить. Но убийство… – Он беспомощно пожал плечами. – Впрочем, мне и в голову не могло прийти.
– Об этом мы с вами еще поговорим, – ответил Кошкин. – Потом.
– Нет, мы хотим знать сейчас! – вмешалась Лиза. – Вы считаете, что Евгению убили? Почему? Как? Что именно вы нашли на ее теле?
– У меня нет под рукой заключения наших экспертов, уж извините, – усмехнулся Кошкин. – Там девять страниц одних анализов и рассуждений. Коротко говоря, Евгении Адриановой проломили голову тяжелым предметом. Примерную форму этого предмета наши эксперты установили по следам, которые он оставил на костях черепа. При аварии такую травму Евгения Адрианова никак получить не могла, так что напрашивается вывод, что ее убили.
– Я хотел бы знать фамилии ваших экспертов, – сердито проговорил профессор. – Их звания, заслуги и прочее. Потому что мало ли что они могли напридумывать в угоду Валентину!
– Спокойно, профессор, – осадил его Филипп. – Ну ошиблись вы в своем заключении, мало ли, с кем не бывает. – Он обратился к Кошкину: – Я хотел бы уточнить один момент. Существует ли вероятность, что ваши эксперты ошиблись? Ну, допустим, был в машине некий предмет, который мог нанести Евгении травму, а получился эффект, как от убийства?
– Я понимаю, о чем вы, – кивнул Олег Кошкин. – Фокус в том, что такого предмета в машине не было. Это совершенно точно.
– Какой кошмар, – прошептала Илона Альбертовна.
Дверь приотворилась, и в комнату заглянула домработница.
– Валентин Степанович, вы закончили, можно убирать? А где Валентин Степанович?
– Ха, а про вас-то мы совсем забыли, – заметил критик. – Непорядок! Кстати, обратите внимание на домработницу, Олег Петрович. Преданная всезнающая прислуга – непременная часть любого приличного детектива, а Наталья служит у Адрианова уже лет пятнадцать.
Пока Олег Петрович объяснял, что случилось, пока домработница охала, ахала и уверяла всех, что у ее хозяина было богатырское здоровье, Кирилл подошел к Виктории.
– Может, свинтим отсюда? – без дальнейших околичностей предложил он.
– Нет, – коротко ответила Виктория, и по ее взгляду он понял, что настаивать бесполезно. – Мне надо поговорить с этим капитаном.
– Зачем?
– Если кто-то убил Женю, я должна знать, кто это сделал.
Кирилл возвел глаза к потолку, хотел сказать что-то резкое, но передумал и только тяжко вздохнул.
– Послушай, это ведь так просто не делается. Если капитан сидит здесь в засаде, это значит, помимо всего прочего, что на данный момент у них ничего нет. Они знают только, что кто-то проломил ей голову, но кто – не знают. Если бы у них было что-то большее, чем просто подозрения, они бы уже кого-нибудь арестовали. И вообще, – он доверительно наклонился к своей спутнице, – подумай сама. Теперь, когда Валентин Степанович умер, дело наверняка постараются прикрыть, и на этот раз – навсегда. Потому что старушка Илона не из тех людей, которые потерпят, чтобы ей задавали разные вопросы. Ну, сама понимаешь, насчет ее отношения ко второй жене и прочее. Да и остальные члены семьи тоже не лыком шиты. Автокатастрофа их вполне устраивала, и они сделают все, чтобы эта версия не изменилась.
Виктория слушала и понимала, что Кирилл, который как всегда смотрел в корень дела, совершенно прав. Каким бы проницательным и цепким ни был капитан со шрамом, без поддержки Адрианова ему ничего не добиться. В конце концов, любое экспертное заключение можно объявить недействительным, вновь возбужденное дело закрыть, а все доказательства предать забвению. И тогда ни она, ни Кирилл, ни другие, кому небезразлична судьба Евгении Адриановой, уже ничего не смогут поделать.
Но, как оказалось, она недооценила одного человека. Этим человеком был капитан Олег Кошкин.
Глава 8
Завещание, которого не было
– Все это так неожиданно, – беспомощно проговорила Лиза.
– Совершенно не вовремя, – поддержал ее муж.
– И, между прочим, мы собрались здесь совсем для другого, – напомнила Илона Альбертовна.
– Для чего же? – холодно спросил Макс.
– Завещание, – напомнила неугомонная старушка. – Валентин обещал зачитать новое завещание!
– Никакого завещания нет, – ответил Олег Кошкин.
– Простите?
– Ему нужен был предлог, чтобы собрать вас вместе, – пояснил капитан. – Он знал, что друзья Евгении приедут, чтобы почтить ее память, но в домашних он был вовсе не уверен. Поэтому сказал им, что заодно прочитает новое завещание… чтобы они не вздумали заболеть или отговориться неотложными делами.
В столовой поднялся протестующий гул голосов.
– Знаете, это просто смешно! – возмутился профессор. – Кем он себя воображал?
– Постойте, постойте, – вмешался Дмитрий. – Я что-то не понимаю. Ну, собрал он нас, и что дальше?
– А дальше, – подал голос критик, – товарищ капитан встал бы с места, представился бы честь по чести и предложил откровенно признаться, кто из присутствующих ухлопал гражданку Адрианову.
– Ах, так мы еще и подозреваемые! – вскричала Лиза. Ее щеки пылали. – Прелестно, просто прелестно!
– Вообще-то, план был несколько другой, – заметил Кошкин. – Валентин Степанович хотел сообщить вам о том, что дело вновь открыто, и поглядеть на вашу реакцию.
– И по реакции выяснилось бы, что Евгению убили все присутствующие, – хмыкнул критик. – Каждый приложил свою руку к этому эпическому злодеянию.
– Лев, прекрати, – попросила Виктория. Ее уже начали утомлять экскурсы в историю детектива.
– А что? – Подгорный сделал большие глаза. – Что, разве не у каждого из присутствующих был мотив ее пристукнуть, а?
– По-моему, – сухо сказал Филипп, – вы перегибаете палку.
– А вот этого не надо, не надо, – вкрадчиво попросил критик. Он вышел на середину столовой и насмешливо оглядел притихших гостей. – Дамы и господа! Объявляется убийственный забег! Только раз, только в этом году! Номер первый – Илона Альбертовна! Семьдесят лет, прекрасная сохранность, такая доброта, что даже тараканы дохнут в радиусе десяти километров!
– Хам! – взвизгнула старушка. – Антон, скажи ему!
Профессор сделал угрожающее движение к критику, но Толя Владимиров аккуратно придержал Свечникова за рукав. Эскулап дернулся, сверкнул глазами, но Толя держал его крепко.
– Делайте ваши ставки! – надрывался Подгорный. – Мотив убийства прозрачен, как африканский алмаз: деньги, первое завещание, квартирка в Москве, которую никому неохота отдавать! Теперь номер второй: Антон Савельевич Свечников! Лучший друг Илоны Альбертовны, делал вскрытие тела погибшей, только отчего-то не распознал, что под аварию было замаскировано убийство. Мотив? Сам же ее и прихлопнул, из-за неразделенной любви! Или чтобы помочь лучшей подруге завладеть московской квартиркой.
