Они, разумеется, не шли ни в какое сравнение с политической проблемой, возникшей из-за исчезновения Мерикура. Он пропал пять дней назад и, вероятно, погиб. Фаутс имела полное право отменить поиски и постараться завершить операцию на Теллере так, чтобы «не потерять лицо».
Но как сказать об этом жене генерала? Особенно если она не хочет слушать. Бетани Виндзор сидела напротив Фаутс и просматривала доклады поисковых партий за этот день. Она искала малейший намек на то, что муж ее все еще жив. Она занималась этим каждый день. Фактически с первого дня исчезновения Мерикура.
Наплевав на запреты, генеральская жена взяла один из ПДШ для проведения собственных поисков с воздуха, но потерпела неудачу, перебазировалась в командный пункт и превратила жизнь Фаутс в ад. Продолжение поисков превратилось из бессмысленного в абсурдное, но кто взял бы на себя смелость сказать леди, чтобы она села и заткнулась?
Разумеется, только не майор Фаутс, которая лелеяла мечту сделаться в один прекрасный день полковником.
Снаружи донеслись раскаты грома. Первые крупные капли застучали по броне БТРа. Вскоре все вокруг потонуло в шуме дождя.
Фаутс откашлялась.
Бетани посмотрела вверх; все еще прекрасная, она в свете люминесцентных светильников выглядела изможденной — глаза воспалились, кожа приобрела нездоровый серый оттенок. Она спала даже меньше, чем те три или четыре часа, которые удавалось выкроить Фаутс.
Она посмотрела Фаутс прямо в глаза с такой надеждой, что слова застряли у майора в горле.
— Я знаю, что вы собираетесь сказать, майор, но мой муж еще жив.
Внезапно рядом с бронетранспортером раздались чьи-то голоса, сапоги застучали по металлическим ступенькам. Фаутс обернулась и замерла, открыв рот, не в силах оторвать взгляд от появившегося в открытом люке привидения.
Генерал Мерикур.
Грязный, мокрый, похудевший на несколько килограммов, но все же это был генерал собственной персоной!
Он широко улыбнулся:
— Майор, на вашем месте я бы прислушался к словам моей жены. Она всегда права.
9
Пока все, кого пригласили в бункер, входили и рассаживались по местам, Мерикур огляделся. Бункер был достаточно просторен для подобного рода помещений, с дощатым полом, складными стульями и столом для заседаний, сделанным из снарядных ящиков. Стол был завален картами, распечатками, обертками от еды и какими-то тряпками.
Портативный пульт связи и куб полевого головизора стояли у дальней стены, представлявшей собой, как и остальные стены, земляную насыпь, закрытую листами пластика. Повсюду змеились провода, в воздухе стоял голубоватый дымок. Присутствовал весь командный состав, включая майора Фаутс, пять или шесть других старших офицеров, Сенду, администратора Нугумбе и Бетани.
Она категорически отказалась вернуться на орбиту — по правде говоря, он не очень-то и хотел, чтобы она улетала. Патруль морских пехотинцев остановил трактор с прицепами примерно за двадцать миль до Порт-Сити для обычного досмотра на предмет контрабанды. Взамен контрабанды там нашли изнуренного генерала.
Затем был короткий перелет на базу к его персональному бронетранспортеру. Он на всю жизнь сохранит в памяти голос Бетани, когда она говорила Фаутс, что он жив, и выражение ее лица, когда он шагнул в люк. Через минуту она обрушила на него всю свою ярость — что ж, обычная реакция после стольких дней неопределенности и страха за его жизнь. Но даже это показывало, что он ей не безразличен.
Мерикуру хотелось очень многое ей сказать, но, как обычно, их личные отношения отошли на второй план.
Все наконец заняли свои места и выжидательно посмотрели на него. Мерикур откашлялся:
— Приветствую всех. Полагаю, кофе и бутерброды нам уже готовят. Когда их принесут, не стесняйтесь, у нас самообслуживание. Прежде всего позвольте извиниться за причиненное моим отсутствием беспокойство. Я знаю, что многие из вас участвовали в поисках.
Мерикур посмотрел на Бетани. Она улыбнулась.
Со всех сторон послышались выражения несогласия, возгласы типа: «да что вы, никаких проблем» и «мы рады вашему возвращению, сэр».
Мерикур улыбнулся:
— Спасибо, но давайте поставим все на свои места. Я дал маху. Обещаю, что никогда больше не позволю себе ничего подобного. Что касается других возможных ошибок, что ж, у каждого есть на них право, и он может использовать свой шанс.
Все облегченно рассмеялись.
— Большинство из вас знает, что я не единственный, кто провел последние несколько дней в джунглях. Эйтор Сенда, старший политический советник губернатора Виндзора и мой тоже, только что вернулся из отдаленных районов. Думаю, всем будет интересно его послушать. Эйтор!
Сенда встал и вышел на середину бункера.
— Благодарю вас, генерал. Это верно, я пробыл несколько дней в джунглях… Подозреваю, что провел их приятней, чем вы. Я присоединяюсь ко всем остальным и приветствую ваше возвращение.
Все зааплодировали. Сенда подождал и снова заговорил. Его лицо посерьезнело, и Мерикур заметил, что он волнуется.
— Мне жаль, что мои новости… не слишком хорошие. Воспользовавшись разведывательной сетью, созданной моими сподвижниками на Церне, я связался с некоторыми лидерами повстанцев. То, что я услышал, вселяет тревогу.
Крайне важно, чтобы все уяснили: хоть Джому и является общим лидером повстанцев, помимо него есть еще семь полевых командиров-церниан и два командира-человека. И если Джому борется за независимость Церны и за установление контроля над Теллером, то некоторые из подчиненных ему командиров считают, что это полная чушь. Они бы предпочли членство в Пакте как полноправные партнеры.
Сенда сделал паузу и оглядел собравшихся.
— Губернатор Виндзор согласен с ними, и я тоже. Несмотря на мое присутствие здесь, я тоже лояльный цернианин и знаю, цена независимости Церны — война, в которой она не выживет. На карту поставлено кое-что еще. Мы прибыли сюда, чтобы воплотить в жизнь идеи губернатора о равенстве всех разумных существ. И тогда, имея Теллер в качестве примера, эти идеи распространятся повсюду.
Немного поколебавшись, Сенда продолжил свою речь, но на этот раз не открывал глаза от пола и говорил каким-то монотонным речитативом:
— Теперь все под угрозой. Я считал, что Хайкен Мару и ее политика эксплуатации инопланетного труда будут самой большой нашей проблемой. Будучи этноцентристом, как любое разумное существо, я полагал, что церниане действуют исходя из более высоких моральных соображений.
Сенда опять остановился. Когда он продолжил, в его голосе слышалась огромная печаль.
— А затем я узнал, что военная фракция Церны объединила силы с Хайкен Мару, чтобы захватить Теллер.
Раздался общий вздох удивления, люди в немом изумлении смотрели друг на друга. Мерикур знал, что они сейчас чувствуют. Сенда рассказал ему все это несколько часов назад, а он до сих пор не мог прийти в себя от неожиданности. Зачем Церне брать Хайкен Мару в союзники? И для чего Хайкен Мару вступать в союз с Церной?
