– Запасы сложили в отдельную повозку, – ответил Тханг и подал ему плотно набитый монетами мешочек, пояснив: – На всякий случай. Если не хватит – возь мешь у походного казначея.
– У кого?
Орк усмехнулся:
– Не бери в голову, когда понадобится, я тебе его укажу.
Глеб удивился:
– Ты тоже собрался?
– А как же! Я же твой телохранитель. Кто еще за тобой присмотрит? – Потом добавил: – Остальные орки тоже собираются.
– Что, все?
– Ага, – подтвердил Тханг. – Остаются только двое раненых. И еще: к нам присоединится человек двадцать дворцовых стражников – Виттор расщедрился. Он сказал, что орков слишком мало для надежной охраны.
Волков взвалил мешок на плечо, но Тханг отобрал ношу, заявив, что не дело благородному маркизу таскать на себе мешки, когда поблизости имеются верные слуги. Глеб смерил «верного слугу» взглядом, хмыкнул, но протестовать не стал.
Во дворе конюхи подвели к нему мощного коня снежно-белой масти. Глеб взобрался в седло, стараясь сохранить уверенный вид. За прошедшее время он взял у Виттора несколько уроков верховой езды и надеялся, что теперь хоть позорно не выпадет из седла на глазах сотен людей. Рядом на гнедого жеребца со злющими глазами взлетел Тханг. Из казарм высыпали одетые по-боевому орки и дворцовые стражники. Быстро разобрали приведенных коней и пристроились следом за Волковым. Среди них Глеб заметил и бывшего на аудиенции сержанта Нанта, и еще пару его сослуживцев, одетых в схожие доспехи. Высыпавшая из дворца челядь разразилась ликующими криками. Глеб помахал им рукой, заставил непослушные губы растянуться в улыбке и тронул поводья.
Выезжая со двора, Волков оглянулся и увидел на третьем этаже фигурку Эливьетты, помахавшую ему рукой. Злость на маркизу сразу куда-то испарилась, и он махнул в ответ.
Прорвавшись через заполненные народом в ярких, праздничных нарядах центральные улицы, Глеб миновал площадь, на которой на кольях корчились двое преступников. Взглянув на них, Волков проглотил подкативший к горлу комок и торопливо отвернулся, пришпорив коня. Прошептал себе под нос:
– Дикари!
К конной процессии присоединялись по ходу движения рыцари в кольчугах и панцирях, укрытые гербовыми плащами. Головы дворян прикрывали открытые либо с подвижными забралами сфероконические шлемы с бармицей, украшенные яркими разноцветными перьями, и закрытые, похожие на ведра с прорезью для глаз и дырочками для дыхания топхельмы. В руках рыцари сжимали толстые, длинные копья – лэнсы, направив острия вверх и уперев нижнюю часть копья в стремя. Каждого рыцаря сопровождали двое оруженосцев, почти не уступавших сюзеренам в вооружении, и по нескольку конных воинов, одетых попроще: в кольчуги и ватные гамбезоны поверх них.
Вооружение было очень разнообразным – не было единого образца. Каждый дворянин сам снаряжал свою дружину в меру своих доходов, да и опытные дружинники старались вооружиться привычным оружием. У некоторых солдат за спиной висели арбалеты. Кто-то отдавал предпочтение тяжелым боевым топорам, кто-то подвесил к седлу шипастую булаву. Некоторые прихватили с собой кистени – массивные шары с шипами, присоединенные к рукоятке длинными цепями. Другие вооружались только мечами, но и разнообразие мечей было велико: фальчионы, глебы, полуторные бастарды, длинные двуручники, узкие, похожие на шпаги, и множество других.
Обернувшись, Волков оглядел присоединившиеся отряды и поморщился – разнообразно вооруженные всадники, по его мнению, имели весьма отдаленное сходство с армией и больше напоминали ополчение. Впрочем, когда к отряду присоединилось городское ополчение, он вынужден был взять свои слова назад, по крайней мере, они выглядели умелыми бойцами. Ополчение же выглядело неорганизованной толпой мужиков, которых наскоро загнали в строй и вручили оружие, даже не объяснив, как им пользоваться. Ужас!
Глеб наклонился к Тхангу и тихо поинтересовался:
– Какой с них толк?
Тханг пожал плечами и пренебрежительно, с оттенком превосходства профессионального бойца ответил:
– Никакого. Их задача выйти на поле боя и выполнить команду… одну.
Волков тупо спросил:
– Почему одну?
– До второй не доживут, – сказал Тханг и расхохотался. Отсмеявшись, пояснил причину своего веселья: – Ты задаешь очень странные вопросы, всем известно, что от ополчения на поле боя нет никакого толка. Один профессионал справится с десятком этих недотеп.
Глеб задумался. Он не мог понять: зачем в таком случае брать с собой ополчение. А если учесть, что, судя по словам Тханга, шансы выжить у ополченцев исчезающе малы, то откуда берутся желающие – дураков давно должны были всех перебить. Об этом он и спросил, услышав в ответ короткое пояснение:
– Льготы.
– Что-что? – Глебу показалось, что он ослышался.
Тханг повторил:
– Льготы. Каждому записавшемуся в ополчение положены льготы.
– Ну и нахрена они мертвецу?!
Орк снова расхохотался:
– Думаешь, ополчение часто участвует в боях?
Последний раз столичное ополчение принимало участие в сражении лет сто назад. Теперь понимаешь, сколько желающих записаться в ополчение? Льготы есть, а забот никаких!
– То есть вот им сейчас немного не повезло.
– Ага. Немного.
Глеб вновь обернулся и покачал головой:
– И вот это называется армией!
Волков был прав. Из семи сотен человек армией можно было назвать только его охрану и дворянские дружины, то есть всего около полутора сотен человек, даже меньше.
За городом к войску присоединилось полсотни гвардейских стрелков: крепких, загорелых парней, занимавшихся ловлей банд в окрестностях столицы. Все стрелки были одеты в одинаковые черные кожаные куртки с гербами Фаросского герцогства, из-под которых посверкивали кольчуги. Одинаковые сфероконические шлемы на головах и однотипное вооружение: короткие мечи – глебы на поясах и длинные луки за спиной.
Командир стрелков подскакал к Волкову, возглавляющему войсковую колонну, и, представившись, попросил разрешения занять место в строю. Глеб разрешение дал, и стрелки дисциплинированно пристроились к колонне.
Следом за стрелками к вышедшей из города армии присоединились два отряда наемников, одни в сине-красных, другие в желто-черных одеждах, численностью по сто пятьдесят и двести бойцов. Командиры наемников поставили свои отряды следом за дворянскими дружинниками, перед толпой ополченцев и прислали Глебу вестовых.
До вечера они успели пройти, по прикидкам Глеба, почти двадцать километров или почти столько же фаросских верст
[15]. Когда вдали, выделяясь на фоне вечернего неба, появилось очертание огороженного невысокой каменной стеной городка, дворянские дружины сломали строй и, пришпорив лошадей, поскакали к поселению, обогнав неторопливо тащившуюся по дороге войсковую колонну. Наемники проводили их завистливыми взглядами, кто-то выругался, кто-то посетовал, что дворяне опять займут самые лучшие места, но, скованные железной дисциплиной, не решились покинуть строй без приказов командиров, а командиры такого приказа не отдавали.
