– Тебе же не нравилось, что они белые? – напомнил монах.
– Уж лучше белые, чем никаких…
– Ну хватит! – оборвал их Джонни. – Проход тесноват, но, кажется, безопасен.
Причитающий Кукабара крепко держался за плечо Воробушка.
– Мама! – снова завопил Кукабара и едва не порвал когтями камзол капитана.
– Что ты все время кричишь? – возмутился Воробушек. – Да еще и царапаешься!
– Т-т-ты что, не видишь? Это же мертвец!
Кукабара указывал дрожащим крылом на мирно висящего в нише скелета, между ребер которого торчал старинный свиток.
– Почему не вижу? Вижу: скелет как скелет, чего кричать-то?
– Кукабара пытается его напугать, – отозвался монах. – Какой любопытный свиток!
– Хорошо бы в нем оказалась карта сокровищ… – мечтательно произнес Кукабара.
– Хорошо бы в нем оказалась карта лабиринта, – поправил его монах, аккуратно вытаскивая пергамент.
Скелет многозначительно улыбался.
– Нет, нас не интересуют сокровища, – серьезно разъяснил Джонни Воробушек черепушке. – Нас интересует их поиск. Так сказать, сам процесс. Но если в конце сокровища свалятся нам на голову, мы вовсе не будем против.
Воткнув записку обратно – вдруг лет через пятьсот кто-нибудь еще решит забраться в пирамиду, – друзья отправились по узкому коридору дальше.
– Слушайте, – Кукабара старался не отставать от друзей, – а коридоры бывают живыми?
– Бывают, – откликнулся монах. – Если болеешь коридорофобией.
– Коридоро чем?
– Фобией. Все страхи называются фобиями. За один последний день у тебя обнаружились скелетофобия, скульптурофобия, а вот теперь еще и это. Дорогой, ты страшно болен. Тебе нужен доктор!
– Я не болен! – воскликнул Кукабара, но тут же перешел на шепот: – Мне кажется, за нами кто-то следит…
Монах сочувственно кивнул:
– Лабиринты для того и строились, чтобы попавший в них сходил с ума. Запутанные ходы, скелеты и страшные рисунки вселяют страх. Ты не находишь выхода, плутаешь несколько дней, а потом – раз, и тю-тю. Прощай крыша! Впрочем, тебе это не грозит.
– Это еще почему?
– Тебе сходить не с чего. Отделаешься легким испугом.
– Хватит, – перебил их Джонни Воробушек, – в другой раз поругаетесь…
Договорить он не успел. Плиты под ногами неожиданно разъехались, и охотники за сокровищами рухнули в каменный мешок.
– Ну ты герой… – застонал Джонни Воробушек, потирая ушибы и посмеиваясь. – Нет, ну надо же!
– Чего смешного-то? – удивился лис.
– Клянусь хвостом ящерицы, ты это из-за нее сделал. Из-за русалки!
Монах почесал кончик носа:
– Чего я сделал?
– Это только Кукабаре не ясно, что ты уводил нас от настоящих сокровищ русалки. – Джонни оценил высоту, с которой они шмякнулись. – Ужасно смешно: заблудиться в лабиринте, чтобы не расстроить девчонку! А ведь она тебе даже медаль не даст…
– Ты сердишься? – уточнил монах.
– Когда я сержусь, мне не смешно, – отрезал Воробушек. – Ладно, забыли. Везет тем, кто с крыльями. Эй, Кукабара, ты все еще наверху? Пикируй к нам.
– И не подумаю, – откликнулась птица. – Монах меня обижает!
– А вдруг тот, кто за тобой наблюдал в коридоре, давно мечтает полакомиться свеженькой птичкой? – прищурился Воробушек.
Через мгновение Кукабара был внизу.
Воробушек стер сапогом вековую пыль:
– Смотрите, тут что-то нашкрябано.
– Где?
– На полу. Если уберешь свою рясу, можно будет прочесть… Цифры какие-то…
– А-а-а-апчхи! – Пыль щекотала лисенку нос. – Это не просто цифры. Это магический квадрат. Видишь пустые клетки? Если отгадать, какие цифры должны тут стоять, мы получим ключ.
– От чего ключ? – Кукабара кружил над головой. – Тут нет никаких дверей.
– Был бы ключ, а двери найдутся, – уверенно ответил Джонни. – И как эти клетки заполнить?
– Кажется, главное, чтобы получилась одинаковая сумма – и справа налево, и сверху вниз. И кажется, еще наискосок.
И они принялись разгадывать магический квадрат.
– Легче легкого, – сказал Джонни Воробушек лисенку.
Тот как раз заканчивал чертить мелом ответы.
– Подозрительно легко, – согласился лисенок. – Я читал, в лабиринтах задачки труднее.
– Может, нам еще повезет и впереди нас ждет куча сложных задач.
Кукабара нетерпеливо клевал сапоги Воробушка:
– Ну и что это означает? Что можно открыть, отгадав какие-то цифры? А главное – как?
– Да как угодно, – ответил Джонни. – Например, стукнуться семь раз о стену, шесть раз присесть и три раза подпрыгнуть.
– Или выдернуть семь перьев из хвоста: шесть – из правого крыла, а потом еще три – из левого! – предположил лисенок.
– А может, семь раз треснуть монаха по голове, потом еще шесть раз, а затем три раза клюнуть?.. – не остался в долгу Кукабара и обиженно отвернулся к стене. – Ай! Тут что-то написано. Кажется, «ай-ай-ай», «ай-ай-ай»… Белиберда какая-то!
Воробушек с лисенком тоже кинулись к стене и радостно переглянулись.
– Нет, птица! Это не белиберда!
– Это вообще не буквы, – пояснил монах, разглядывая вырезанные на камнях знаки. – Это цифры такие.
– Буквами?!
– Ну да, буквами. А что такое? Римские называются… Так, где у них тут семь? Ага, а вот шесть и три…
– Ну!
– Подожди, Кукабара. – Джонни разглядывал надписи. – У нас есть ключ, у нас есть дверь. Только мы не знаем, как этим ключом воспользоваться.
Воробушек задумчиво постучал по камню с надписью «III»: «тук-тук-тук». Стена неожиданно ответила. Раздался легкий шорох, будто внизу протекала песочная река.
