– Коготь? – осторожно позвала она. – Коготь, ты где?
– Четырнадцать дохлых скатов! – раздался рядом приглушенный, но знакомый голос. – Опять в мешке! Да что за судьба такая?! И почему именно сейчас?!
Наконец Дженифыр увидела глубокую яму, а в ней – Железного Когтя, мрачного, как грозовая туча.
– Уходи, Джен. Возвращайся на корабль. Сейчас здесь появятся гиены, и лучше бы тебя тут не было.
– Да хватит мной командовать, словно я неразумная девчонка! Помолчи, я что-нибудь придумаю…
Но Самый Последний остров оказался скопищем трухлявых пней, бесполезных кустов и ломких веток.
– Теряешь время, – рычал снизу Железный Коготь. – Я сам выберусь.
Джен ненавидела себя за беспомощность. Так не должно было случиться! Она только что потеряла двоих друзей и не готова лишиться третьего! О, если бы она была не она, а кто-нибудь хитрый и ловкий… Или хотя бы сильный. Распластавшись по земле, она протягивала лапу, но всякому было ясно: ее сил не хватит вытащить такого гиганта. Просто в яме окажутся двое.
– Ты мой брат! – пришла очередь Джен разговаривать с Когтем, как с ребенком. – Мы породнились на Крохамыши, помнишь? Или тебя там, в яме, по голове ударило? Папа тебя бы здесь не оставил. И я не брошу.
– Капитан Корноухий? – Тон пирата стал язвительным. – Да он бы закопал меня тут!..
– У тебя бред? Клаустрофобия разыгралась?
– Нормальный капитан только так поступил бы с предателем. Корноухий верил мне больше, чем себе. А теперь? Болтается без «Кошмара», если вообще жив. А ведь это я, слышишь, доверчивая девчонка, я заговорщик. Я предал своего капитана и друга. – И закончил: – Вот видишь, не у одной тебя тайны…
Шерстка Джен поднялась дыбом: нет, то, что она услышала, – это неправда! Заговорщик – хитрый Одноглазый, только не Коготь!
В наступающих сумерках прорезались лай и скулеж.
– Гиены идут, – тревожно сказал пират. – Уходи, малышка. Чертова ловушка: я же не смогу тебя спасти! Как старший брат прошу: уматывай. Быстро. Бегом!!!
И Джен побежала. Она мчалась. Одна. Проваливаясь в скрытые мхом мелкие ямы. Прорываясь сквозь царапающие ветки. Когда в глазах стоит эта мокрая пелена и щиплет нос – не слишком разбираешь дорогу, если можно назвать дорогой паутину из петляющих троп. Да, Джен плакала. Пожалуй, впервые, как удрала из пансиона тетушки Кэтрин.
Все это было слишком сложно для одного маленького дня и одной, пусть даже уже подросшей, кошечки. Броситься на поиски папы и попасть в засаду. Потерять друзей. Узнать о предательстве. Остаться в одиночестве на последнем в этом мире острове. И наверное, даже заблудиться. Определенно, это самый паршивый день в ее жизни. Хуже уже просто некуда.
От слез, усталости и сладких запахов кружилась голова. Споткнувшись о корягу, Джен рухнула на землю, поранив лапы. Все, хватит. Она устала! Напугана, обессилена, голодна. Единственное, чего ей хочется, – спать… Никто не заставит ее подняться. Она будет спать, долго-долго. И может быть, когда проснется, все это: болота, гиены, ловушка, пропасть над рекой и признание Когтя – весь этот глупый поход на Самый Последний остров, – окажется просто кошмарным сном.
Глава пятнадцатая
Заклятие от отчаяния
Джен проснулась. Голова лежала на мягкой подушке. В комнате пахло молоком и травами: мятой, горчицей, пихтой. Кто-то заботливо гладил ее горячий лоб. Тетушка Кэтрин? Ощущая себя в безопасности собственной комнаты, Джен повернулась на другой бок.
– Жить будет? – спросил кто-то.
– Конечно, куда ей деваться. – Наверное, это ответил доктор. – Пульс уже в норме, дыхание ровное, нос мокрый.
Неужели она болела? Ну конечно! И в бреду видела удивительный сон. В этом сне она была капитаном пиратов.
– Если с ней что-то случится, я превращу тебя в котлету… – пригрозил первый голос.
– Если ты такой большой волшебник, незачем было ее ко мне тащить, – раздраженно отозвался доктор. – Сон-трава на закате – самое лучшее снотворное. Засыпаешь быстро, гарантированно и навсегда. А ее угораздило рухнуть в заросли. В мои бесценные заросли!
– Вот именно, что в твои! Зачем выращивать опасную гадость?
– Никто не рассчитывал на вторжение посторонних. Места здесь тихие, необитаемые…
– Это-то меня и смущает. Зачем она вообще сюда забралась?
– Хм. Хотела спасти своего папу.
– Глупость какая! – возмутился голос. – Это отцы спасают дочерей, а не наоборот!
– Видимо, кое-кого не было дома, чтобы рассказать ей об этом, – предположил доктор.
– Критикуешь?
– Напоминаю об очевидных фактах: о детях заботятся, пока они маленькие. А когда уже выросли, их надо уметь отпустить.
– Вот так вот взять и отпустить? – с сомнением протянул голос. – Одну? За Конец Света?..
«Конец Света»… Словосочетание показалось Джен страшно знакомым. Ну да, конечно: в своем сне она тоже шла к Концу Света. И почти дошла. Вдруг со всей ясностью Дженифыр осознала, что не было никакого сна про пиратов. Она и правда капитан пиратского судна. А значит, комнаты в пансионе тетушки Кэтрин тоже не существует. Но тогда где она? Кто эти двое?
Джен рывком вскочила с кровати, схватила саблю. Голова кружилась. Из полумрака на нее глядели безобразные лики страшилищ. Лезвие клинка звонко опустилось на пол.
– А-а-а, очнулась, – раздался голос «доктора». – Ну наконец-то. Как самочувствие?
Глаза Джен привыкли к полумраку. Она различила, что страшилища – всего лишь висящие на стенах маски, что по углам развешены засохшие ветки мяты, горчицы и пихты (так вот отчего здесь так по-домашнему пахнет!), что в комнате стоит бюро, а над ним склонилась одинокая фигура.
– Ты кто? – Дженифыр осторожно сделала несколько шагов, не выпуская саблю из неокрепших лап.
– Ах да! – «Доктор» наконец обернулся: на капитана с любопытством смотрели хитрые зеленые глаза. – Мерлин. Да, именно так меня и зовут.
Джен пыталась спросить свой хвост, чувствует ли тот опасность. Хвост молчал.
– А с кем ты тут разговаривал? – Она оглянулась. – Где второй?
– Не обращай внимания. Один несносный паук.
– Лжешь! Пауки не умеют разговаривать.
