Освобождённые гребцы разминали уставшие руки. Клеарид уже принял на себя командование гребцами. Началась раздача оружия.
Вскоре к Ксантиппу подошёл оруженосец Клеарида.
– Господин, – оруженосец был илотом, – с тобой очень хочет поговорить один из гребцов. Он утверждает, что вы знакомы.
– Да? – удивился Ксантипп и пошёл к гребцам.
Он удивился ещё больше, когда увидел того, кто назвался его знакомцем. Это был римский центурион Гай Марций.
– Ого! Какая встреча! – не удержался от возгласа обычно сдержанный спартанец.
– Как забавны выкрутасы Фортуны! – усмехнулся Гай Марций. – Ещё недавно мы были злейшими врагами, теперь вместе будем отражать нападение противника.
– Теперь-то вы точно не забудете меня до конца жизни! – в ответ усмехнулся Ксантипп.
– Я бы и так не забыл. Достаточно уже произошедшего. Странное чувство, но я рад, что мы сейчас будем вместе сражаться с врагом. Больше не хотелось бы находиться в разных лагерях! – центурион говорил искренне.
Это понравилось Ксантиппу. Всю жизнь проведя в занятиях военным ремеслом, он научился уважать достойного противника. Ксантипп крепко пожал протянутую руку римлянина. Радовало ещё и то, что среди гребцов оказалось немало опытных воинов. Шансы на успешный исход возросли.
Кроме Гая Марция, среди гребцов оказалось ещё около двух дюжин пленных римских легионеров.
– Я надеюсь, – сказал Гай Марций, – при успехе, который пока сомнителен, среди нас не будет пленников? Мы сможем считать себя свободными?
– Конечно, – рассмеялся Ксантипп, – при неуспехе тоже. Карфагеняне никого в живых не оставят.
– Ещё бы! – согласился Гай Марций. – Никто не должен узнать, что карфагеняне могут убить своего спасителя. А он ещё и умирать не хочет! Да, свидетели им явно не нужны! Поэтому выбора не остаётся – победить или умереть! Я это уже понял!
– Главное, чтобы поняли другие!
– Поняли или поймут. Да и всё равно – лучше смерть в бою, чем жизнь раба в карфагенском плену! Впрочем, жизнь в любом плену – не мёд! – Гай Марций сделал честную оговорку, вспомнив, что он и его соплеменники особого отдыха военнопленным не предоставляли.
Тем временем военный карфагенский корабль становился всё ближе и ближе. Оттуда уже несколько раз пытались стрелять из баллисты и катапульт, но пока с большим недолётом. Ксантипп приказал зарядить онагр, но стрелять в ответ пока не было смысла.
Ксантипп подозвал Дианека, Феопомпа, Клеарида и Гая Марция, который вошёл в группу командиров. Надо было решить, как действовать дальше.
– Если дадим нас обстреливать, то потеряем большую часть людей ещё до абордажного боя, поэтому предлагаю, как только карфагеняне приблизятся на расстояние выстрела катапульты или баллисты, атаковать их, – Ксантипп разрабатывал план действий, остальные внимательно слушали.
– Они же легко могут увернуться от торгового судна! – высказал сомнение Феопомп.
– Могут, – согласился Ксантипп. – Но не увернутся! Самоуверенность их погубит. Они же считают, что нас мало. Да и само нападение торгового судна на военный корабль будет неожиданным. Силы наши почти равны. У них сорок воинов и сорок матросов, у нас шестьдесят бойцов. Главное – побыстрее схватиться с врагом в абордажном бою!
– Я вынужден буду несколько огорчить вас, – вмешался Гай Марций, – я видел, как грузились воины на то судно. Их было больше восьмидесяти, значит, у них восемьдесят воинов и сорок матросов. Нас в два раза меньше!
– Если брать по уровню подготовки бойцов, то нас даже больше! – рассмеялся Дианек.
– Не стоит недооценивать противника. Мы ведь не на суше, море – не наша стихия. Если будет сильная качка, то мы растеряем половину бойцовских качеств! – серьёзно возразил Ксантипп. – Не привыкли мы сражаться на раскачивающейся палубе, а, судя по тучам и усиливающемуся ветру, качать нас будет!
– Значит, – заключил Клеарид, – не будем ждать, пока волны поднимутся ещё выше, пора атаковать карфагенское судно!
– Если мы в открытую пойдём на них, то они постараются нас просто-напросто протаранить, – сказал Гай Марций, которому довелось в жизни поучаствовать в морских сражениях с пунийцами. – Может, какой-то группе переодеться в карфагенских воинов и матросов, пусть они изобразят нападение на нас. Я с бывшими гребцами спрячусь, и когда суда сцепятся бортами, мы нападём.
– Поверят ли? – с сомнением произнёс Феопомп.
– Могут и поверить, – сказал, раздумывая Ксантипп. – Они же точно не знают, что именно произошло на корабле. Подумают, что их соплеменники вырвались и напали на нас. Да, их больше. Но численное превосходство расслабляет.
– Хотелось бы надеяться, – не очень уверенно высказался Гай Марций.
Ему совсем не хотелось проигрывать, почувствовав снова свободу. Он готов был сражаться, но так, чтобы наверняка победить. Спартанцы были более подготовлены к любому исходу дела. Даже к гибели.
Но оставалось подождать. Теперь уже совсем немного.
13
Им действительно повезло. Если, конечно, считать, что бой может быть везением. Ловушка сработала. Увидев бой на торговом судне, военный корабль карфагенян решил поспешить на помощь своим. Его матросы поторопились причалить к «купцу», и на палубу стали прыгать карфагенские солдаты. И тут сражающиеся стороны прекратили поединки между собой и обрушились на вновь прибывших. И пока Ксантипп со своими рубил «десант», Гай Марций попытался захватить карфагенский корабль. Его отряд встретили стрелы и дротики опомнившихся карфагенян, но отряд, возглавляемый римлянином, упорно лез на корабль. Бой разгорался! Трупы карфагенских воинов уже устилали палубу торгового корабля. Уровень подготовки спартанцев значительно превосходил карфагенский, но не обходилось и без потерь. Погиб от брошенного в спину копья один спартиат, пали в схватке три оруженосца. Ксантипп был вездесущ, всегда оказывался там, где становилось труднее всего. Приходилось торопиться, нельзя было дать отступить карфагенянам на военный корабль, где отряду Гая Марция приходилось нелегко.
Очистив торговое судно от нападавших, спартанцы вслед за Ксантиппом поспешили на военный карфагенский корабль, где Гай Марций с изрядно уменьшившимся отрядом отбивал натиск карфагенских воинов и матросов.
Атака спартанцев оказалось очень своевременной. Теперь освобожденным гребцам не нужно было сдерживать контратаки, неся потери от обстрела карфагенских матросов. Не успел Ксантипп вступить на палубу военного корабля, как на него тут же набросился огромный, свирепого вида пуниец с широкой, окрашенной охрой бородой. Он размахивал секирой-лабрисом. Ксантипп еле увернулся от разрезающей воздух секиры. После чего точным, выверенным ударом вогнал клинок меча верзиле в брюхо. Тот схватился за живот и рухнул на палубу. На Ксантиппа тут же, громко крича, бросились сразу два карфагенянина. Ксантипп сделал шаг вправо и ударил мечом в бок ближайшего, потом слегка качнулся влево, махнул мечом, и кровь брызнула из горла второго воина. Орест шёл следом, прикрывая спину хозяина, держа наготове копьё, которое в любой момент мог потребовать Ксантипп. Сам Орест то и дело метал дротики, целый пучок которых торчал у него за спиной. Кидал он метко, и редко какой дротик не достигал цели.
