– А можно я попробую тоже? – робко спросил он. На вид ему было лет четырнадцать-пятнадцать.
Ксантипп с интересом посмотрел ему в глаза, но не стал насмехаться, лишь сказал:
– Попробуй!
Парнишка покраснел до ушей, но, обрадованный, бросился, сжимая лук, к остальным лучникам. Мишень была прежней, вот только теперь стреляющие стояли за пятьдесят шагов. Крестьяне по очереди подходили, натягивали луки, стреляли. Со стрельбой из лука положение оказалось значительно хуже, чем с метанием дротиков. Почти никто не смог попасть в дерево. А уже отстрелялась большая часть из присутствующих!
Очередь дошла и до напросившегося парня. В глубине души Ксантипп посмеивался над предстоящей попыткой юнца, поэтому, когда первая стрела с глухим стуком вонзилась в дерево, спартанец подумал о случайности. Но за ней в ствол вошла вторая, затем третья и четвёртая. Все притихли. И когда пятая стрела вонзилась в дерево, все взорвались криками восторга.
– Меленон! Меленон – молодец! – кричали крестьяне, радуясь, что и среди них есть достойные воины.
Фиола даже захлопала в ладоши. Парень действительно стрелял на удивление хорошо.
Ксантипп, разумеется, видел стрелков значительно лучше! Но это были опытные, тренированные воины, особенно хорошо владели луком критские стрелки. Но здесь некому было тренировать мальчишку, поэтому его умение, скорее всего, было врождённым.
Десница Аполлона наградила Меленона талантом. Если этому таланту придать ещё и огранку грамотными тренировками, то тогда из него может выйти великий стрелок. Или нет.
Это уж как судьба распорядится.
– Откуда такие способности? – спросил у паренька Орест.
– Нравится стрелять из лука, – скромно пояснил Меленон. – Я ещё в детстве тренировался.
Фраза насчёт детства из уст юнца показалась многим забавной.
– Молодец! – похвалил Орест. Он тоже неплохо стрелял из лука, но должен был признать, что у парнишки получается лучше.
Хороших пращников оказалось несколько больше. Да и то сказать – чтобы сделать лук, требуется умение, а изготовление пращи – процедура совсем простая.
– А теперь пора перейти к изготовлению щитов. Щиты будете плести из лозы, – продолжил военную подготовку Ксантипп. – Орест объяснит вам, как это делается.
Но тут появились, крича от страха, те, кого послали в лес. Они бежали со всех ног, а за ними гнались всадники, облачённые в шкуры и в рогатых шлемах.
– А вот и всадники Цербера, – прошептал Ксантипп.
Это действительно были они. И появились они совсем не вовремя. Ещё в самом начале подготовки ополчения. Всадники Цербера гнали людей, как пастухи стадо. Сквозь крики бегущих прорывался их громогласный хохот. Было заметно, что они не ожидают какого-либо сопротивления. Ксантипп прикинул, что всадников было не больше двух десятков.
– Дротики! – отрывисто приказал он Оресту. Остальные пока ещё не умели исполнять приказы. Орест торопливо подал ему охапку свежевыструганных дротиков. Наконечники далеко не все соответствовали…
– Построились! – продолжал командовать Ксантипп.
Испуганные крестьяне немного опомнились от звука его решительного голоса. Спартанец говорил негромко. Но его голос слышали все.
Сбившись в нестройную кучу за его спиной, они смотрели на приближавшихся всадников Цербера и бегущих от них своих сородичей.
– Луки, пращи, дротики приготовить! – распорядился Ксантипп.
Верный Орест стоял рядом с натянутым луком, готовый в любую секунду помочь хозяину. Краем глаза спартанец заметил, что за Орестом стоит и парнишка Меленон. Бледный, но с очень решительным лицом.
Проблему представляли бегущие крестьяне. Метких стрелков у Ксантиппа было слишком мало. Он понимал, что камни, дротики и стрелы не будут разбирать своих и чужих. Он был уверен только в себе, Оресте и, как ни странно, в Меленоне. Ксантипп приготовился, внутренне готовя себя к бою.
– Пока стреляют только Орест и Меленон! – отдал приказ Ксантипп. Обладая цепкой памятью, он вспомнил по именам более метких пращников и метателей дротиков. – Горгий, Кир, Стагир – приготовить дротики! Феофил, Таргил, Кратер, Прогел и Халет – вложите камни в пращи! Остальным ждать!
– Пора? – спросил Орест.
– Ещё мгновение! – ответил Ксантипп.
Он ждал, когда до всадников Цербера будет легко добросить дротики. Сам бы он предпочёл схватиться с ними в рукопашную, посмотреть, чего они стоят. Внешний вид и поведение всадников Цербера больше говорило, что это просто наглые, самодовольные бандиты с большой дороги. И опасны они в основном за счёт своей многочисленности. Хотя те, кто сколотил их в отряды и теперь командует, вполне могут быть серьёзными противниками. В этих кругах большое значение имеет грубая сила и жестокость. Подмять, подавить, запугать…
– Пора! – наконец махнул рукой Ксантипп. И первым бросил дротик. Он угодил прямо в горло одному из всадников в рогатом шлеме. Тот взмахнул руками и откинулся на круп лошади.
И началось! Залп из двух луков, пяти пращей, а также ещё три брошенных дротика свалили трёх всадников и под двумя убили лошадей. До этого хохотавшие, издевавшиеся над бегущими безоружными крестьянами всадники Цербера растерялись. Прежде чем они опомнились, ещё пара залпов ополовинила конный отряд.
Ксантипп с копьём в руках прыгнул в самую гущу всадников. Серия коротких тычков копьём – и пятерых всадников Цербера не стало. Оставшиеся полдюжины попытались было напасть на Ксантиппа. Но он выбил двоих из седла, после чего уцелевшие стали разворачивать коней, пускаясь в бегство.
Ксантипп успел достать копьём ещё одного. Упускать было нельзя никого! Иначе они приведут всю армию всадников Цербера и тогда его вместе с неподготовленными крестьянами просто сомнут.
Ксантипп размахнулся и метнул копьё. Оно пронзило ещё одного всадника.
Орест сбил из лука ещё одного. Последний уходил.
Орест дважды выпустил ему вдогонку стрелу, но не попал.
– Уйдёт! – сокрушённо вырвалось у Ксантиппа.
Пропела стрела, и последний всадник упал с коня.
Меленон опустил лук.
6
Ксантипп давно не видел такого воодушевления в людях. Тогда, в Карфагене, он долго добивался подобного состояния от подавленной постоянными поражениями армии. Тут же были задавленные и запуганные крестьяне, которые сразу воспрянули духом после первой же небольшой победы. Раньше они считали, что всадники Цербера непобедимы, и им невозможно противостоять. Когда крестьяне увидели как уничтожаются почти два десятка воинов, то радости их не было предела. Особенно, когда выяснилось, что со стороны крестьян, ведомых спартанцем, никто не погиб.
