Книга Забытое убийство, страница 24. Автор книги Марианна Сорвина

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Забытое убийство»

Cтраница 24

Пиджеле, напротив, имея что сказать, предпочитал высказываться редко и по существу. Он был весьма интересной фигурой, сумевшей верно оценить все происходящее и нередко выступавшей против решений самого Баттисти, однако при попытке найти его дневники, записи и вообще его архив, сын Пиджеле, Джулиано, был удивлен, не обнаружив ничего существенного.

По образованию Антонио Пиджеле был юристом, и его-то проблема открытия итальянского университета на территории Тироля касалась непосредственно, однако его чувствительность значительно преобладала над юридическим умом. Эмоции порой делали его мировосприятие иррациональным.

Несмотря на то что Пиджеле всегда оставался в тени своего яркого соратника, впоследствии он тоже оказался в числе активистов ирреденты, арестованных в отеле «Белый Крест» в ноябре 1904 года.


«Ассоциации студентов Трентино» был дан девиз: «Пламенная любовь к родине, страсть к горам и вера в будущее». Эти слова как нельзя лучше характеризовали дух первого студенческого сообщества, в котором ключевую роль играли Чезаре Баттисти и Джованни Лоренцони. Жизнь обоих впоследствии сложилась трагично, однако даже это выглядит вполне логично: характер предопределяет судьбу, и такие люди, сколько бы они ни прожили, естественной смертью не умирают.

Ассоциация собралась на свое первое заседание для обсуждения университетского вопроса, но тогда не смогла ничего решить. С тех пор члены Ассоциации собирались каждый год, но все время принимали разные решения и не могли достигнуть единства голосования.

На очередном заседании Чезаре Баттисти озвучил лозунг: «Trieste o nulla!» («Триест или ничто!»)

Де Гаспери на это мягко возразил, что в доводах правительства имеется свой резон, и населенный разными национальностями Триест не очень подходящее место для итальянского университета. По мнению Альчиде, нужно было выработать разумный компромисс. Но Баттисти стоял на своем. Сторонники его требований напоминали присутствующим, что в парламенте Триеста еще с 1869 по 1888 год принимались резолюции, призывавшие к открытию итальянского университета. И тут один из депутатов парламента Трентино, Луиджи де Кампи, вдруг предложил вместо Триеста Инсбрук, как запасной вариант.

* * *

По словам социолога Евы Бауэр, такое разнообразие предлагаемых для размещения итальянского университета городов связано еще и с тем, что в первые годы XX столетия студенты-итальянцы в Тироле были выходцами не только из Трентино: в процентном соотношении трентинских учащихся было всего лишь 26,8 против 40,2 из Далмации и 14,6 из Истрии [147].

«В начале века выбор места для своего университета был продиктован в значительной степени конкретными причинами, – пишет Бауэр, – такими, как близость к дому или удобство размещения в родном городе» [148].

Только к 1903–1904 годам эти чисто бытовые факторы утратили свою главенствующую роль, уступив интересам политизированной группы из Трентино, ядро которой было сформировано из людей, «вовсе университет не посещавших» [149].

То есть в данном случае речь идет о явной политизации университетского вопроса и смещении его от чисто студенческих интересов к вопросам политическим и национальным.

* * *

Инсбрук в то время был одним из богатейших городов Австро-Венгерской монархии, даже богаче Вены. В нем оказались сконцентрированы лучшие на тот момент наука и промышленность. В науке преобладали юридические и – в еще большей мере – медицинские и фармакологические дисциплины, лучшие в Европе.

Уровень образования и грамотности населения был самый высокий в стране. Количество неграмотных составляло всего лишь 1,25 процентов населения (552 человека, из которых 228 – женщины и 324 – мужчины). Постоянно строились дороги, железнодорожные станции.

Этот город был предметом гордости не только Тироля, но и Австрии в целом. Кстати, такое положение Инсбрука в Австрийской империи во многом и стало причиной инерции центра по отношению к последующим событиям: город считался благополучным и как будто не вызывал серьезных опасений, а тревожные сигналы, поступавшие из этого региона, воспринимались как нагнетание паники и преодолимые трудности [150].

* * *

Предложение де Кампи создать в Инсбруке итальянский университет выглядело странно и даже вызывающе, учитывая, что Инсбрук – столица Тироля и практически священная земля для пангерманистов. Некоторые даже решили, что это шутка. Но де Кампи вовсе не шутил. Он, в свою очередь, тоже напомнил собравшимся, что еще раньше, чем с 1869 по 1888 год – уже в 1863 году, – депутат Консолати поднимал вопрос о параллельном обучении на итальянском языке, и речь шла об Инсбруке, только тогда предлагалось открыть не юридический, а медицинский факультет, в чем нет принципиальной разницы [151].

Де Кампи сформулировал свой вариант в манере пламенного Баттисти: «Через Инсбрук – в Триест!». По мнению де Кампи, можно было для начала ограничить требования одним только правовым факультетом в Инсбруке. Некоторые были за лозунг Баттисти, другие, как де Кампи, видели в Инсбруке промежуточную станцию на пути в Триест.

На четвертом конгрессе Ассоциации в 1898 году было достигнуто соглашение по вопросу об Инсбруке, и в зимний семестр 1889/99 года в Инсбруке была создана местная ячейка организации «Società degli Studenti Trentini».

* * *

Для немецких профессоров и студентов решение Ассоциации и пропагандистские лекции юриста Франческо Менестрины послужили сигналом к тому, что теперь националистическое отношение к итальянцам можно не скрывать. Ведь, по сути, неофициальное государство «Немецкая Австрия» тоже было «ирредентой» на территории Габсбургской монархии, а решение об открытии итальянского юридического факультета воспринималось как попытка захватить столицу немецкого Тироля.

В сентябре 1900 года профессор Менестрина пошел еще на один рискованный радикальный шаг: он выступил за введение защиты диссертаций на итальянском языке, что раньше запрещалось руководством университета.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация