Да, у меня старая-престарая «копейка», а у них
джипы, «Мерседесы» и «Вольво». Но кто же виноват, что денег на престижный
автомобиль у меня нет. Разве можно вот так орать? Да еще на женщину? За рулем
протискивающихся мимо автомобилей сидели сплошь мужики. И что мне теперь
делать? Стоять до скончания века? Тут рядом притормозила «Ока». На шоферском
месте сидела женщина моих лет, вся красная от жары. Я обрадовалась. Машина
дешевая, управляет ею дама, небось подскажет, как поступить. Тетка высунулась в
окно.
– Чего встала?
– Вскипела. Не знаете…
– Из-за таких уродов, как ты, на дороге
пробки! – выплюнула баба и газанула.
Отчего-то именно это высказывание показалось
мне самым обидным. Я облокотилась на крыло и зарыдала в голос.
– Эй, девушка, – донеслось слева.
Я подняла голову. На встречной полосе
притормозил черный, блестящий, роскошный автомобиль. Из него высунулся дядька
лет пятидесяти, не менее шикарный, чем тачка.
– Что дорогу поливаешь?
Я обозлилась. Этому-то чем я помешала?
– Не видите? Перегрелся мотор.
– Открой капот.
– Не умею.
Мужик заржал.
– Совсем?
– Абсолютно, знаю только, что он в
принципе открывается, но как?! Могу лишь ехать.
– Шумахер, блин! – фыркнул мужчина и
внезапно выполнил невероятный финт.
Нарушив все существующие правила, он мгновенно
пересек двойную непрерывную белую линию и, оказавшись на моей полосе движения,
резко пошел направо. Отчего-то отчаянно ругавшиеся и вопившие до этого водители
присмирели и пропустили его без писка. Мужчина запарковался на обочине и пошел
ко мне, стройный, в белых мятых льняных брюках и рубашке без рукавов.
– Ну-ка подвинься, – велел он, мигом
открыл капот и сообщил: – Больной скорее мертв, чем жив. Давай, берись справа
за стойки, я слева, откатим твое чудо автомобильной промышленности.
– Нас не пропустят.
– Пусть попробуют, – угрожающе
произнес добрый самаритянин и замахал руками: – Эй, стой, стой, надо тачку
отволочь!
Вы не поверите, но поток покорно замер. Все
молча ждали, пока мы оттянем «Жигули».
– Умеешь ездить на тросе? – спросил
дядька.
– Не знаю, не пробовала.
Мужик захохотал:
– Ну ты даешь, прямо анекдот: «Вы умеете
играть на арфе?» – «Не знаю, не пробовала».
– Вот на арфе я сыграю что угодно, хоть
«Танец с саблями», правда, звучать он будет странновато, но смогу. У меня за
плечами консерватория, и как раз по классу арфы, – с достоинством ответила
я.
– Ага, – хмыкнул спаситель, –
ну, на тросе тоже не слишком трудно рулить, главное, не впендюрься мне в зад.
– Вы потянете мою машину руками?
– Почему? – оторопел дядька. –
С чего тебе такая глупость в голову пришла?
– Так сами сказали: «Не впендюрься мне в
зад».
Мужик вновь засмеялся:
– А ты язва. Ладно, садись за руль, тут
недалеко есть сервис.
Минут через десять мы и впрямь оказались у
железных ворот с вывеской «Ремонт автомобилей. Круглосуточно». Из калитки вышел
мужик, вытиравший грязные руки каким-то подобием полотенца. Увидав моего
спутника, он отбросил тряпку.
– Константин Михайлович!
– Сумеешь починить доходягу?
– Ради вас что угодно.
– Забирай! А ты садись в мою машину,
довезу до Кутузовского.
Еще через пять минут я попросила:
– Можно тут выйду? Сяду на метро…
– Валяй.
Я вытащила кошелек.
– Сколько я вам должна?
Константин Михайлович хмыкнул:
– Тебя как звать?
– Лампа.
– Как?!
– Евлампия, сокращенно Лампа.
– Ага, а я Костя. Так ты, значит, денег
мне дать решила? Думаешь, богаче меня?
Я оглядела его безупречно одетую фигуру,
увидела золотые часы, перстень со сверкающим камнем и ответила:
– Пожалуй, нет.
– Тогда до свидания. Да, возьми мою
визитку, может, пригодится. Кстати, и мне свой телефончик оставь, на всякий
случай.
Я продиктовала номер в Алябьеве, а потом
спросила:
– Вы помогли мне, нарушили свои планы,
почему?
– Какая тебе разница? – хмыкнул
Константин. – Ступай. Понравилась ты мне, к тебе чего, мужики не пристают?
– Нет, – ошарашенно ответила я,
вылезая из шикарной тачки, – никому до сих пор это в голову не приходило.
– А мне пришло! – крикнул Константин
и, мигом вклинившись в ленту несущихся по проспекту машин, исчез за поворотом.
Я медленно побрела к метро «Киевская». А что?
Еще очень даже ничего выгляжу, сохранила фигуру, волосы… Правда, первая
молодость осталась позади, ну и что? Кто сказал, что понравиться мужчине может
только восемнадцатилетняя девочка? Этому Константину за пятьдесят, естественно,
что он обращает внимание на дам моего возраста – я ему должна казаться молодой.
И потом, у меня и впрямь аккуратный нос, большие глаза с густыми черными
ресницами, я очень хороша собой, а сегодня просто изумительно выгляжу, больше
тридцати никак не дать!
На пути попалась витрина какого-то бутика. Я
остановилась и, решив полюбоваться собой, уставилась в зеркало. Оттуда на меня
глянула тетка с красной, просто помидорной мордой. Не слишком густые светлые волосы
стояли на голове дыбом, щеки покрывали серо-черные пятна, на подбородке и шее
размазано что-то красное, сарафан мятый, словно его долго топтали и жевали
собаки, в довершение всего чуть пониже талии виднелась дырка, небольшая, но
приметная. На секунду мне показалось, что в витрине отражается кто-то
совершенно незнакомый, но уже через секунду до меня дошло: это чудовище – я.
