Есть у него друг детства, ученый, всю жизнь
собак изучает, одним словом, просто Павлов, режет несчастных животных ради
науки.
– Сам знаешь, – хихикал
Георгий, – как ученые сейчас живут! Две копейки получают, а Пашка на
иномарках разъезжает, ремонт забабахал, дачу купил.
– На какие шиши? – заинтересовался
Макс, всегда охотно поддерживавший разговор о чужих заработках.
Георгий скривился:
– Пашка всем говорит, будто баба его
бизнесом ловко управляет, магазин у нее, продукты всякие, только я знаю, что денежки
из другого места капают, ох не маленькие доллары текут… Вот слушай! Не зря
Пашка собак всю жизнь режет, не зря ученым стал, такое не всякий сделает.
Макс удивленно вскинул брови, когда Георгий
замолчал. Да уж! Похоже, приятель спьяну набрехал невесть что про собачек, у
которых в мозг вживлены какие-то штуки вроде чипов.
– Прикинь, – шептал Георгий, обдавая
Макса сильным запахом алкоголя. – Пашка на пульт нажимает, и собака мигом
звереет, кидается на человека и норовит порвать! Представь теперь, что будет,
коли ее к спящему в комнату впустить. Горло разорвет, и никто ничего не поймет,
ну, взбесилась, бывает! Такая собачка дорого стоит, очень дорого, но кое-кто
готов платить.
Макс покачал головой и заказал приятелю
крепкий кофе.
– Пей давай, вон как тебя развезло.
Он не слишком-то поверил Георгию, хотя,
собираясь стать ветеринаром, усиленно изучал биологию и зоологию. Макс знал,
что эксперименты с мозгом животных ведутся давно, ученые умеют «отключить» сон
или зрение и лишить собаку чувства голода. Вполне вероятно, что кто-то нащупал
и «центр агрессии», такое возможно. Но он быстро забыл о пьяной болтовне.
Однако именно этот разговор припоминается ему,
когда он решает убить Ефима. Макс приглашает Георгия в кафе и без обиняков
заявляет:
– Познакомь меня со своим другом, ну тем,
который делает собачек-монстров.
По тому, как пугается Георгий, Макс понимает,
такие звери и впрямь существуют. Довольно долгое время он уламывает Георгия, в
конце концов тот, ругая себя за пьянку, сводит Макса с Павлом. Ученый излагает
свои условия. Если собака после «акции» погибает – одна цена, если возвращается
Павлу – другая. Деньги он требует огромные, но Макс готов их занять и
заплатить. Он сразу начинает уточнять детали:
– А как я ее поймаю, чтобы назад отвезти?
Павел хмыкает:
– Не мои проблемы, погибнет собака,
заплатите двойную цену.
– А в дом как внесу? Не хочется, чтобы со
мной ее появление связывали!
Павел пожимает плечами:
– Мои собаки дрессированные, очень
послушные. В доме есть кто-нибудь жалостливый, сюсюкающий над животными?
– Имеется одна дура, – радуется
Макс, – собачница-психопатка!
– Это он кого имел в виду? –
удивилась я.
– Тебя, моя радость, – хмыкнул
Володя.
Я обиженно замолчала, ну почему
собачница-психопатка? Просто я люблю животных!
– Я вовсе не разделяю мнения
Макса, – быстро сказал Ваня, – просто повторил его слова, да у меня у
самого две болонки живут!
Я удивилась. Болонки! Вот уж никогда бы не
подумала, что молодой мужчина заведет себе животное этой породы. Как правило,
представителям сильного пола нравятся ротвейлеры, стаффорды, бульдоги…
– Макс забирает Эми, – продолжил
Ваня, – и начинает действовать, план разработан им до мелочей. Эми он
проносит в дом в наглухо закрытой сумке. Умная, дрессированная собака не издает
ни звука. Потом Макс выходит в своей комнате на балкон и принимается смотреть в
бинокль на дорогу. Дом Ларионовых стоит в поселке последним на линии. Гости к
хозяевам приезжают достаточно редко, а без предварительного приглашения
практически никогда. У всех членов семьи Ларионова, кроме Тины, роскошные
иномарки… Поэтому, когда вдалеке появляются старые, весьма потасканные
«Жигули», Макс уверен, это катит Лампа, та самая женщина, которую он считает
собачницей-психопаткой.
Ваня замолчал, потом, мягко улыбнувшись,
сказал мне:
– Извини, но Володя говорил, что ты не
слишком ловко управляешься с автомобилем.
– Подумаешь, – взвилась я, –
нельзя же все в жизни делать лучше всех! Между прочим, я изумительно готовлю,
филигранно глажу, правда, терпеть не могу это занятие, но если нужно, то любую
мятую тряпку превращу в шикарную вещь, я необычайно умна, чертовски обаятельна.
– Правильно, правильно, – быстро
закивал Ваня, – не хотел тебя обидеть, просто сообщаю, что ты ездишь
медленно, осторожно, кстати, очень и очень похвальное качество. Макс знает о
твоей манере вождения и успевает сбежать вниз и незаметно высадить у ворот Эми.
Дрессированной собаке дается соответственная команда, и она начинает изображать
из себя инвалида. Ты, естественно, мигом забираешь «несчастное, больное» животное
и начинаешь хлопать крыльями: зовешь ветеринара, моешь Эми, кормишь,
отправляешь детей развешивать в поселке объявления.
– Ночью, когда весь дом спит, Макс
осторожно приоткрывает дверь в комнату Ефима и впускает туда Эми, сажает
животное на грудь крепко спящего двоюродного брата и щелкает пультом. Максим не
рискует. Кровать Карины стоит в другом помещении, у супругов раздельные
спальни.
Эми звереет и кидается на спокойно спящего
Ефима. Макс быстро выскакивает в коридор и бежит к себе. Действует он почти в
кромешной темноте, поэтому не замечает, что роняет из кармана пульт, который
попадает под статую, стоящую в коридоре. В доме полно всяких ваз, фигур и
скульптурных композиций, натыканных в самых неожиданных местах.
Утром по дому несется крик. Макс вскакивает и
бросается вниз, он хочет «выключить» Эми, собака в таком состоянии опасна, но
пульт словно испарился.
Макс звонит Павлу и сообщает:
– Что делать! Я потерял возможность
управлять Эми!
Павел ругается, но быстро привозит запасной
«включатель».
– Вот, – закричала я, –
вспомнила, где видела парня на джипе! Он подъехал к воротам дома, когда мы
пытались поймать убегающую Эми. Макс еще сказал: «Вот что, ступайте все домой,
собака опасна, попробую сам ее схватить, вон приятель подъехал, он и поможет».
Я еще подумала, что он смелый и благородный человек.
