– Не совсем так. Когда какая-то сторона выигрывает, она
получает какие-то преимущества. Ну, скажем, накладывают на всю захваченную
территорию добавочный налог в три-пять процентов. Или им бафы раздают НПСы
бесплатно. А проигравшая сторона что-то теряет. А вот нейтралы вообще ничего не
получают! Потому я бы не сказал, что нейтралом быть выгоднее. Не потеряешь
жизнь, а вместе с нею частичку лэвела, зато не получишь каких-то льгот…
– То есть воюющие постоянно теряют и приобретают, а
нейтралы не теряют и не приобретают?
– Да. Кому не нравится жизнь с элементами риска, пойдут
в нейтралы. А кто более азартен по натуре – встанет на сторону Добра или Зла.
– В смысле? У нас же нет такого!
– Как это нет? Везде они – силы Добра, а противники –
сила Зла! Ты не выдумывай, иди к первоисточнику!
Николай набычился, спросил грозно:
– Это куда-куда, ты меня послал?
Скоффин испуганно дернулся.
– Ты чего?
– Нет, ты скажи, куда меня послал, гад?
Скоффин пробормотал испуганно:
– К первоисточнику…
– Ага, а что ты на своем поганом интеллигентном языке
называешь первоисточником? Трудно сказать по-простому, что пошел нах?.. Привет,
шеф!
– Спасибо, – сказал я саркастически, –
заметил все-таки. Кстати, с Новым годом! Новым счастьем, это я про свой приход.
Новый год – это новая надежда изменить свою жизнь к лучшему, ничего для этого
не делая.
Николай спросил с удивлением:
– Сегодня – Новый год?! Тогда еще по двести… Сегодня
какое число?.. Первое? А тридцать первое было?
Я сказал тепло:
– А теперь, раз я не один такой придурок, что первого
января пришел на работу, марш за свои столы, а то начну кровавые репрессии. А
ты, Ворпед, покажи-ка мне инструментарий создания чара… Помнится, обещал что-то
совсем необыкновенное.
Николай сказал бодро:
– Есть примета: как встретишь Новый год, так и весь год
будешь!
– Жуть, – пробормотал Скоффин. – Я все
мечтаю, что у нас взорвется что-нибудь, все взлетим на воздух и будем
счастливы… а тут такая жуть впереди!
Ворпед уже нетерпеливо ждал меня у своего стола, на дисплее
высветились три ярких скина. Николай бросил ревниво:
– Фигня, ничего необыкновенного он не сделал. И не
сделает. По дефолту.
Ворпед нахмурился, я отыскал и подтащил свободное кресло,
Ворпед начал объяснять процесс создания нового персонажа. Теперь, значит, в
настройках гигантский, ну просто гигантский выбор моделей, плюс возможность
самому менять характеристики. Но если раньше меняли только рост, цвет кожи и
волос, а также небольшие подвижки в чертах лица, то теперь можно кроить тело с
учетом более чем шести сотен встроенных параметров. Собственно, ничего
революционного, как Ворпед пробормотал сам же стеснительно, Николай чуточку
прав, разработчики могли такое всобачить и раньше. Но при общем примитивизме
игр тех лет глупо пару часов настраивать внешность персонажа, если в игре почти
все выглядят одинаково, хватит и того, что отличаются по росту и габаритам.
Зато теперь, когда на мощном железе делаем суперграфику, впервые размер и форма
ресниц будут хотя бы замеченными.
Скоффин и Секира, радуясь возможности выдернуть из кресел
онемевшие от многочасового сидения задницы, добрались до стола Ворпеда, нависли
над нашими головами, старчески охая и растирая поясницы. Оба с видом умудренных
эстетов присматривались, как Ворпед вводит границы от и до, Николай сказал в
задумчивости:
– А почему размер пенисов в этих границах?
– Потому что меньше – это уже не пенис, – буркнул
Ворпед, – а больше… таких просто не бывает!
Скоффин тут же увидел возможность оспорить, сказал сварливо:
– Ну и что? Для любителей экзотики дадим возможность
увидеть и потрогать… э-э… нечто более весомое.
– Для экстремалов, – вставил заглядывающий через
плечо Секира.
Ворпед сказал раздраженно:
– Пошли вон! Будете отвечать за пенисы, вот тогда и
делайте что хотите. А я не хочу, чтобы меня привлекли за умышленное нанесение
вреда здоровью потребителя. Вот с этим, видите?.. и то уж бывали разрывы вагины
и прочие неприятности. Я что, с потолка беру? Вот справочник!
Скоффин взял в руки, полистал, брезгливо рассматривая
иллюстрации.
– Гм, немало чудес… Разнообразие… А менять по ходу игры
нельзя?
– Нет, – твердо ответил Ворпед. – Пусть
создают другого перса. По той же цене.
– Что, и твинков нельзя? – удивился
Скоффин. – На том же акке?
– На одном акке можно до двенадцати, – ответил
Ворпед неохотно, – хотя не понимаю, зачем столько… Но процесс удаления
растянем на пару месяцев. Чтоб неповадно было. Ну, вы поняли.
– Да это ясно, – согласился Николай, он отошел на
пару шагов, заметил одобрительно: – Ты молодец, про надзорные службы забывать
не надо. В последнее время совсем оборзели! Вроде бы об интересах потребителей
пекутся, а сами все купоны стригут. Три шкуры с нас сдерут за любой промах. А
то и по миру пустят.
Секира хлопнул себя по лбу:
– Слушай, есть испытанный способ!
– Какой?
– Да как мы и раньше делали, но по мелочи. Делаем все,
согласно рамкам закона, потом запускаем через Интернет небольшой такой патчик,
якобы от хакеров или независимых разработчиков. А там все, что народ жаждет.
Можем такие пенисы забацать, что одно загляденье!
Николай проворчал:
– Ну да, как текстуры прорабатывать в стенах домов, так
у вас вдохновления нет, сволочи ленивые. А как пенисы конструировать – так и на
сверхурочные готовы остаться. Даже без выплаты прибавки к жалованью.
Секира заканючил тоненьким голоском:
– Дяденька, но вам же самому интересно…
Николай фыркнул:
– Мне? Ты за кого меня принимаешь?.. А вот вагины – да,
к этому разработчику я бы заглянул, заглянул. Там тоже можно нафантазировать. И
в самом деле сделать, как пишут в рекламных проспектах борделей: мы исполним
все самые-самые смелые и безумные ваши мечты! Даже те, что за пределами…
– За пределами чего? – уточнил Скоффин педантично.
– За пределами, – ответил Николай сварливо. –
Тебе непонятно?
– Непонятно, – обманчиво кротко сказал
Скофин. – Я ж не политик, я программист. Мне нужно точно…
Секира вскрикнул торопливо:
– Я!.. Я!… Я возьмусь разрабатывать!.. У меня такая
фантазия, такая фантазия!.. В смысле, на эту тему, а то текстуры стен у меня
что-то в самом деле не очень…
Ворпед фыркнул.
