Но это, конечно, крайние случаи, которые, однако, настойчиво призывают нас к тому, что рвать с хищником нужно при первых же тревожных звоночках. Иначе можно зайти очень далеко…
Круг десятый. На бис
Никогда не говори «навсегда». Как возвращается нормальный человек и как пингует хищник: пять отличий. Можно ли начать с начала, если начало уже было? Карта полного раскаяния: верить ли «прозревшему» хищнику? Троянский конь, каприз символиста и другие хитрости агрессора. Как отбить охоту вас пинговать. Надводные камни «дружбы» с нарциссом.
К сожалению, не все находят в себе силы бесповоротно порвать с мучителем с первого же раза. Обычно окончательному разрыву предшествует череда пингов – его и ваших попыток «начать сначала». Причем со стороны агрессора это может быть только имитация. То есть втолковывая вам, как он хочет возродить ваши отношения, он может просто добиваться вашего согласия, проверять силу своей власти над вами, «дергать за леску».
Итак, стоит рассматривать пинги не как раскаяние и подтверждение любви хищника, а как стремление удержать над нами контроль и продолжить эксплуатацию. Психопату не нужна любовь, ему нужна власть.
«Нарциссические отношения руководствуются желанием власти, а не любовью. Именно поэтому нарциссу необходимо всегда возвращаться к своей жертве. Ему необходимо утверждать снова и снова свое влияние и власть и убеждаться в том, что жертва не сбежала, – пишет итальянский психотерапевт Энрико Мария Сеччи
[26]. Нарцисс будет возвращаться вновь и вновь, и почти всегда подобные возвращения сильно дезориентируют бывшую спутницу и оказывают парализующий эффект на, казалось бы, наладившуюся жизнь жертвы.
Часто пинги нарцисса жертва воспринимает как декларирование чувств, как то, что «он, наконец, все понял» и вот теперь настало время «настоящей любви». К сожалению, это не так».
Меня часто спрашивают, чем пинг отличается от возвращения нормального человека?
Во-первых, агрессор появляется после ссоры или разрыва как ни в чем не бывало. Максимум – говорит формальные слова извинения, но явно не намерен «ворошить прошлое», «циклиться на негативе». Ему непременно нужно сию же секунду «начать все сначала».
Во-вторых, человек так или иначе блокирует диалог. Он говорит о себе и о своих трудностях, но не спрашивает, что чувствуете и что пережили вы. Открыто использовать висхолдинг он в этот момент не может, поэтому либо мычит нечто нечленораздельное, а мы принимаем это за признание вины и стыд, либо призывает похоронить весь негатив и перейти к противоестественному в данном случае позитиву.
В-третьих, человек не говорит о своей вине. В лучшем случае он пытается формально разделить ответственность. То есть он говорит: «Я, конечно, сволочь еще та, но и ты тоже хороша, да и все мы не идеальны».
В-четвертых, к вам могут не обращаться прямо, а выманивают на контакт с большей или меньшей степенью креативности.
В-пятых, человек возвращается к вам уже второй (третий и т. д.) раз. Приходы и уходы, каждый раз – «навсегда» – это поведение деструктивного человека. Если нам кто-то дорог, мы бережем отношения с ним, чтобы не допустить его ухода. А тут что выходит? Если агрессор то и дело бросает нас или ведет себя так, что мы вынуждены уйти, – стало быть, он не дорожит нами. И еще, видимо, он вполне уверен, что сможет нас вернуть. Потому что уже возвращал нас и других.
Как возобновляет отношения конструктивный человек? Он делает это прямо, лично, он приносит вам извинения или же, если не считает себя виновным, объясняет свою позицию, но выражает сожаление. Он готов открыто обсудить ваши разногласия, т. е. не пытается «замять» конфликт.
Важно: у конструктивного человека схождения-расхождения не являются системой. Он предпочтет не терять вас, нежели возвращать.
Начать сначала… Но возможно ли это, если начало уже было? Нет, невозможно. К моменту расставания была взята определенная планка насилия над вами, поэтому возвращение на этот уровень и перекрытие прежних «рекордов» будет вопросом ближайшего времени. Правило тут простое: если человек уже вел себя оскорбительно по отношению к вам – он обязательно это повторит, если вы его примете назад.
Кто хоть раз «начинал сначала», знает, что Оттепель очень кратковременна. После непродолжительного сахарного шоу следует еще более сильный Ледяной душ, к которому мы смутно готовы, но который, тем не менее, всегда шокирует нас. Мы в ауте от вероломства человека, который только что давал нам клятвы и рисовал радужные перспективы. Или как минимум беззащитно хлопал ресничками, а мы принимали это за раскаяние и признание вины.
Поэтому, чтобы не входить в одну реку дважды и двадцать дважды, с любым человеком расставайтесь раз и навсегда. Расставайтесь обдуманно, когда поняли, что первая планка насилия в вашем отношении взята (в следующих книгах я расскажу про свое «правило трех косяков»). Дальше всегда будет хуже.
…Обычно, бросив мучителя, через пару дней-недель-месяцев жертва начинает испытывать приступы ностальгии, отчаяния и пытается выйти на связь с агрессором. Не имея знаний по нашей теме и подзуживаемая окружающими, она начинает сильно сомневаться в правильности своего решения, терзается мыслями о собственной виновности. А если в эту зыбкую почву упадет еще слово неумного психолога или проводника сомнительных идей «мудроженственности»…
«И вот после того, как через год мне удалось от него избавиться, я вдруг захотела его вернуть! Успокоилась и подумала: да что это со мной было-то?! Такой хороший парень, так меня любил безумно… Написала ему письмо, получила ответ… боже мой, он тоже хочет меня обнять, счастье-то какое! Встретились. И как только он убедился в моей заинтересованности – его психологическая оплеуха. Он вызвал у меня такое чувство вины, что я чуть в могилу не сошла… не спала по трое суток, не ела, высохла, работать не могла, думать ни о чем другом была не в состоянии. Впервые в жизни купила антидепрессанты – не помогло! Друзья боялись меня одну оставлять».
Если вы выходите на связь первая, мучитель обычно не выскакивает вам навстречу с распростертыми объятиями. Он «ломается». Он может не брать трубку, не отвечать на письма. Но будьте уверены: он даст о себе знать.
«Нарцисс видит все взаимодействия с людьми в терминах конфликтов или соревнований, которые нужно выиграть. Он не считает тебя партнером, но лишь врагом, которого надо покорить и разгромить, – поясняет Сэм Вакнин. – Таким образом, покуда ему есть до этого дело, твое возвращение является его триумфом, свидетельством его превосходства и неотразимости».
Однако бывает, что агрессор выходит из укрытия довольно быстро – но вовсе не для того, чтобы возлюбить вас пуще прежнего, а дабы выкатить вам очередной «райдер».
«Три недели у меня все валилось из рук, я ни о чем не могла думать. В итоге я написала ей. За свой камбэк она потребовала еще больших компенсаций. И, увы, она их получила…
