– Что предлагаете?
– Я ничего не могу предложить. Решение по Лиски примет хозяин. Тебе ждать вызова на связь в Джене.
– Понял!
– До связи, Квабене!
– До связи, мистер Кроул!
– Бизон, Дику, Бизон!
– До связи, Бизон!
В салоне яхты капитан Лерой почувствовал слабый разряд тока от браслета часов. Это означало, что аппаратура француза зафиксировала какой-то сигнал, который мог исходить и с судна, и с недалекого пока еще берега. Он взглядом указал Седову на кейс. Подполковник все понял и предложил немке:
– Берта, тебе не кажется, что в салоне душно, может, выйдем на палубу? Немного освежимся?
– Хорошо!
Седов увел Рин наверх и вскоре вернулся:
– Ну, что у тебя?
– Аппаратура зафиксировала сеанс связи спутниковой системы из усадьбы Лиски.
– Интересно, с кем это общался мистер Джек сразу же после отплытия яхты? С островами?
– Сигнал ушел на спутник.
– Ну, да, система-то спутниковая, узнать, с кем и о чем говорил Лиски, мы не можем?
– Я включил программу распознавания сигнала, но справится ли она с поставленной задачей, гарантировать не могу.
– Твой суперкомпьютер не справится с перехватом сеанса спутниковой связи?
– Дело не в компьютере, а в программе. Она захватила сигнал и сейчас обрабатывает его.
– И сколько у нее уйдет времени на обработку?
– Этого не рассчитать, – пожал плечами Лерой. – Хотя секунду… – Он взглянул на монитор и закрыл крышку: – Ничего не получилось. Программа не справилась с задачей. Выдала лишь то, что сигнал ушел на американский коммерческий спутник.
– Американский? Вряд ли господин Джон Криг имеет возможность пользоваться этим спутником.
– Я тоже уверен в этом.
– Тогда что получается? Лиски разговаривал с кем-то в США?
– Или с террористами. У тех хватает средств для доступа к коммерческим космическим объектам.
– Значит, мы имеем одно из двух. Либо Джек Лиски связан с ЦРУ или с какой-либо другой организацией в США, либо с террористами.
– Возможно, с физическим лицом в США. И это лицо должно быть всем обеспечено и, как следствие, влиятельно, вероятно, оно связано с международной террористической организацией.
– Сигнал сохранен в памяти твоего компьютера?
– Да! Это делается автоматически.
– Отправь его в Центр, может, наши специалисты разберутся, с кем беседовал господин представитель туристической фирмы.
– Уже отправил.
– Собирай аппаратуру, Берта возвращается.
– Что же вы, господин Седов, оставили меня одну на палубе? Сказали, на минуту, а сами? – вошла в салон Рин, и в ее голосе слышался упрек.
– Ради бога, извини, Берта. Я уже хотел подняться к тебе, но ты сама спустилась в салон.
– У вас с товарищем от меня какие-то секреты?
– Да какие, Берта, секреты? – улыбнулся Лерой. – Просто в салоне гальюн один, а нас оказалось двое.
– А?! Понимаю. Пардон, мсье.
– Сколько нам еще идти до острова? – спросил у нее Седов.
– Если не поднимется волна, то будем на Керуге, как и говорил Лиски, часов в 11.
– А сейчас, – Седов посмотрел на часы, – 9.47. Еще больше часа.
– Вы – не любитель морских прогулок, Валерий.
– Мне приятно, что ты наконец назвала меня по имени. Да, я не любитель морских прогулок. На воде ощущаю себя неуверенно, предпочитаю твердую землю под ногами.
– Вам следовало выбрать туристический маршрут на материке.
– Но тогда кто помог бы фрау Рин?
– Верно, – улыбнулась она. – Плохо, что я по-прежнему чувствую себя неважно, нервно, и страх перед встречей с Кригом не проходит.
– Ты выпила спиртного?
– Нет, не решилась.
– Что у нас есть? – повернулся Седов к Лерою.
– Бутылка дерьмового бренди, может, в баре яхты найдется что-нибудь получше? Я могу спросить у капитана.
– Не надо, как успокоительное пойдет и бренди. Давай сюда бутылку.
– Но все равно придется обращаться к капитану.
– Зачем?
– У меня нет ни рюмок, ни фужеров.
– А мы выпьем по-русски, из горлышка.
– Бренди из горлышка бутылки?
– Да. В России это в порядке вещей.
– Ну, если так, то пожалуйста…
Лерой достал бутылку с жидкостью темного цвета, передал Седову. Подполковник быстрым жестом свернул крышку и взглянул на Рин:
– Тебе тоже не приходилось пить из бутылки?
– Никогда.
– Понятно. Все когда-то делаешь впервые. Смотри, как буду пить я. Так как и разбавить бренди нам не в чем, то пьем следующим образом. Выдыхаем воздух, делаем два-три глотка, задерживаем дыхание на несколько секунд, затем глубокий вдох. Как говорят в России, делай, как я.
Седов, которому частенько приходилось пить спирт из армейской фляги, бренди проглотил легко, не поморщившись. Берта же закашлялась, и пришлось отпаивать ее водой. Придя в себя, она проговорила:
– Нет, это форменное варварство. И как ты выпил, даже не поморщившись?
– Опыт, Берта, – улыбнулся Седов. – Как сейчас состояние?
– Гораздо лучше. Если выпью еще, то скорей сама наброшусь на Крига и разорву его физиономию в клочья.
– В принципе, он заслужил этого, но пока от тебя требуется лишь спокойствие, достоинство и непокорность.
– О! Теперь я справлюсь с собой.
– А не хотела пить!
– Не не хотела, а не решалась.
– Каламбур какой-то! Ладно, что у нас за бортом?
– Океан, – улыбнулся Лерой, – или ты рассчитывал увидеть песок, пальмы и львов?
– Ну, нет, пусть будет океан, чем львы.
– Но здесь кишат акулы.
– Я их не вижу, значит, для меня их нет. И вообще, как тут живут люди? Что на земле, что в воде полчища тварей, да не каких-то, а самых что ни на есть опасных.
– У каждого, Валера, своя сфера обитания, – заметил Лерой, обращаясь к командиру отряда на «ты» и по имени, согласно легенде.
– Я всегда говорил, слово «философ» произошло от слова «француз».
– Здесь ты ошибаешься.
– Господа, – прервала их разговор Рин, – не громко ли вы бесполезно спорите? Капитан наверняка все слышит.
– Он и должен слышать, Берта, – ответил Седов и повернулся к Лерою: – Филипп, поднимись на палубу и незаметно для капитана выбрось бутылку с остатками виски в океан, может, какой акуле придется по вкусу бренди, и она, захмелев, перекусает своих сородичей.
