— Элвис, ты всерьез считаешь, что люди устроили кошачий конкурс красоты?
— А почему нет? — ответил он. — И я думаю, что, по крайней мере, одну новенькую мы скоро там увидим, — тон у него был уверенный, а я все равно не понимал логики.
— Ты с ними уже познакомилась? — спросил я Тигрицу.
— Да, — коротко ответила она и моргнула, показывая, что не хочет распространяться на эту тему. — Ну ладно, дай мне погреться на солнце, пока тепло.
Она выбрала самое удобное местечко и легла. У меня еще оставалось немного времени, поэтому я растянулся рядом и с удовольствием подставил бока солнцу. Я стал думать о новых кошках и о том, почему Тигрица не захотела их обсуждать. Я решил, что за ней вообще водятся странности, а познакомиться с новоприбывшими будет приятно и интересно. Я всегда говорю, что друзей много не бывает.
Простившись с друзьями, я в одиночестве пошел домой и по пути увидел портреты на столбах. Всего мне уже встретилось четыре. Кошки на всех фотографиях были, я вынужден признать, красивые. Но я точно знал, что нет никакого конкурса, и досадовал на себя, потому как не мог найти ответ.
На крыльце меня вдруг осенило. Обрывки воспоминаний сложились в связную картину. Когда мои люди решили, что я потерялся, они расклеивали мои фотографии на столбах. Я, кстати, не потерялся, а лежал при смерти у ветеринара, но это отдельная история. Да, я все понял. Кошки куда-то делись, а хозяева хотели узнать, не видел ли их кто-нибудь. Вот теперь все стало ясно. Я вспомнил, как Алексей показал мне рисунок и рассказал, что нарисовал меня и тоже вывесил на улице. Вот и разгадка: кошки со столбов — это кошки, которых ищут! Мне надо было поделиться этим открытием с остальными, но сначала проведать Джорджа.
Глава 13
— Где Джордж? — спросила меня Клэр.
Я посмотрел на нее и моргнул. Я вышел в сад всего на минутку сделать свои дела. Как она успела за это время потерять котенка? Я отправился его искать и быстро нашел под кроватью Саммер.
— Джордж, — сказал я, — вылезай.
— Не хочу.
— Джордж, последний раз прошу по-хорошему. Вылезай, иначе я к тебе залезу, — пригрозил я.
— Не хочу, — повторил Джордж.
Я задумался, не у Саммер ли он научился таким манерам, пока я не видел. Я забрался под низкую детскую кроватку и обнаружил, что он замотан в клубок каких-то шерстяных ниток.
— Джордж, что ты сделал? — спросил я, вытаращив глаза.
— Ничего, — он попытался отползти назад и уперся в стену.
— А откуда на тебе нитки?
Он дернулся прочь, но нитки стреножили котенка, так что из-под кровати мне пришлось его выталкивать. Я оглядел его и увидел, что на него намотаны остатки шарфа Джонатана, а остальное тянется шлейфом. Вот уж свернулся в клубочек так свернулся…
— Так чем ты занимался? — спросил я как можно строже.
— Просто играл вот с этим, — невинно ответил он.
— С шарфом.
— Он так называется, да? Я играл с шарфом, а он как начнет распускаться и весь намотался на меня. Я не смог выпутаться и спрятался, потому что все равно был в комнате у Саммер, — сказал он, как будто такое поведение в порядке вещей.
— Это шарф Джонатана, — сказал я и задумался, как сильно нам влетит.
Клэр начала вязать, когда ждала ребенка, и для тренировки связала Джонатану шарф. Это была ее первая вещь, но она им очень гордилась и велела Джонатану носить его всю зиму. Не представляю, как до шарфа добрался Джордж.
Я постарался его высвободить, но он запутался на удивление крепко, и я только окончательно затянул нитки. Ничего не поделаешь, придется звать Клэр. Она была на кухне и готовила ужин, чтобы позже его осталось только разогреть. Саммер была в яслях, Элайджа тоже, а Таша на работе. Я потерся об ногу Клэр.
— Привет, Алфи. Ты нашел Джорджа?
— Мяу, — я утвердительно боднул ее в колено.
— Что такое? Что случилось?
— Мяу, — повторил я и повел ее наверх.
— Джордж, какой кошмар! — сказала Клэр, увидев котенка в остатках шарфа. Сокрушенно бормоча, она попыталась его распутать, но ничего не получилось. — Беда, тут не обойтись без ножниц.
Она вернулась с ножницами, которыми стригла ногти Саммер, и стала осторожно резать нитки. Я увидел, как Джордж зажмурился: он явно боялся, что заодно ему состригут шерсть. Когда наконец Клэр его освободила, он отскочил с такой скоростью, какой я раньше за ним не замечал. Наверно, решил не дожидаться еще одного выговора.
— Не знаю, что скажет Джонатан, это был его любимый шарф, — заметила Клэр, выходя из комнаты.
Вечером после ужина Клэр повела Ташу в бар, сказав, что полезно иногда сменить обстановку. Думаю, она надеялась, что там Таша перестанет плакать. Бедняжка, она держалась при Элайдже, но совершенно падала духом, стоило тому заснуть. Я проводил с ней каждую свободную минуту, но совсем не мог утешить, сколько ни ластился. Я понимал, как она страдает — наверно, так же как я, когда остался без Снежки, — и знал, что такие раны лечит только время. Но с ней был ее котенок Элайджа, он должен был помочь ей, как мне помог Джордж.
Мы с Джонатаном устроились на диване. Джордж свернулся клубочком в кресле и спал. Давно мы так не сидели вдвоем, в тишине. Это было приятно.
— Ну что, Алфи, — сказал Джонатан, положил ноги на кофейный столик, включил телевизор и отхлебнул пива. — Отдохнем от женщин и детей. Ты не представляешь, как я рад, что Джордж испортил шарф! Я носил этот ужас только потому, что Клэр заставляла. Колючий, слишком длинный. Хорошо, что она забросила спицы и не свяжет новый. А я себе заведу нормальный из кашемира. Надо будет купить мелкому в награду сардинок.
— Мяу! А мне?
— И тебе, само собой. А пока давай наслаждаться минутой тишины в нашем сумасшедшем доме.
Я кивнул и зевнул. Отдохнуть в последнее время удавалось нечасто.
* * *
Через некоторое время меня разбудил звук открывающейся двери. Я услышал хихиканье и громкое «Тсс!».
— Ну здрасьте, они напились, — сказал Джонатан, заставляя себя собраться с силами.
Клэр и Таша вошли в гостиную нетвердой походкой. Клэр обняла Джонатана и чуть не упала на него, а потом на меня.
Таша плюхнулась в кресло, едва не раздавив Джорджа. Тот испуганно подскочил, а потом устроился рядом с ней. Таша стала его гладить, и котенок замурлыкал от удовольствия.
— Мы придумали план, — объявила Клэр.
Она и вправду слишком много выпила.
Я понял это потому, что она говорила очень громко.
— Придумали, — заплетающимся языком подтвердила Таша.
— Может, расскажете какой? — поинтересовался Джонатан.
