Алек ощутил, как по спине поползла тонкая струйка пота. Но вынудил себя улыбнуться. Словно унаследовал богатое герцогство вместо убогой шотландской развалины. Положил карты на стол и швырнул туда же последние несколько гиней.
– Я уезжаю из Лондона на несколько недель, так что сберегу вам время и нервы, не стану оставлять вексель, а расплачусь наличными.
– Вы уезжаете в разгар сезона? – удивился Джаспер, вытаращив бледно-голубые глаза. – Вы и не представляете, как титул помогает поправить дела! Вы будете иметь огромный успех в глазах потенциальных невест! Теперь, получив наследство, вы станете предметом разговоров на каждом женском собрании! Леди не понравится, если красивый, высокий, титулованный холостяк уедет во время сезона охоты за мужьями!
Он забрал деньги, не потрудившись пересчитать.
Алек поднялся:
– Хоть мне и лестно их внимание, но я не ищу жену.
– Это вы сейчас говорите, – хмыкнул Джаспер, – но, скажем, не думали о такой леди, как мисс Энн Деверо? У нее доход тысяча фунтов в год, и она жаждет заполучить титул. «Графиня» прекрасно ей подойдет.
– В таком случае я надеюсь, что она найдет славного, готового на все графа, который даст ей желаемое, – пожал плечами Алек. – Доброй ночи, Кендрик. Надеюсь, мои деньги пойдут вам впрок.
Он с сожалением окинул взглядом груду монет перед своим богатым противником, отвернулся и направился к двери. Но дорогу перегородила позолоченная трость.
– Добрый вечер, Гленлорн! Я надеялся перемолвиться с вами словцом наедине, прежде чем вы уйдете.
Алек оглядел трость, решая, не стоит ли ее схватить и переломить о колено. Хозяин трости даже не потрудился встать. Он сидел за столом у двери, наполовину в тени. Алек злобно воззрился на него, готовый выругаться. Но во рту пересохло, когда он узнал графа Брея. Граф не сводил с него глаз. Выражение лица было холодным и непроницаемым.
Брей показал на место напротив.
– Садитесь.
Что ему оставалось делать? Знает ли граф о том, что Алек вломился к нему, перепугал жену, украл ее письма?
Он медленно сел, гадая, почувствует ли холодную сталь кинжала, пронзающего его живот под столом.
Но Брей просто сделал знак официанту. Кольцо-печатка с драгоценным камнем сверкнуло в тусклом свете свечи.
– Полагаю, вы не откажетесь от виски? – спросил он.
Алек кивнул. Зубы были слишком плотно стиснуты, и говорить он не мог. Брей улыбнулся, и Алек сразу распознал жестокость, маскирующуюся под дружелюбие. У него мурашки пошли по коже, когда взгляд графа скользнул по нему. Если Брей все знает, его не защитят ни Уэстлейк, ни собственный жалкий титул.
Но непохоже, чтобы Брей его обвинял. Если бы он хотел спросить о взломе, просто дождался бы у входа и велел нескольким дюжим лакеям насильно сунуть Алека в темный экипаж или бросить в еще более темном переулке. Сидевший перед ним мужчина был другом самого принца-регента, одним из самых влиятельных лордов в королевстве. Но если он здесь не ради мести, какого черта хочет от него?
Брей подождал, пока официант поставит перед ними напитки и отойдет. Поднял бокал. Глаза были жестки и черны.
– Знаете, Кендрик совершенно прав. На вас будет огромный спрос на брачном рынке, когда станет известно о вашем титуле.
На языке Алека так и вертелось требование называть его Макнабом, но он молчал, настороженный и полный любопытства.
– Сегодня вам не слишком повезло за игорным столом, – заметил Брей.
– В чем дело, милорд? – спросил Алек. Взгляд Брея упал на нетронутый бокал Алека.
– Скажите, вы гоните виски в вашем шотландском поместье?
– Нет, – коротко ответил Алек, хотя отец выпил столько эля, что хватило бы заполнить озеро у подножия замка.
– Выращиваете овец или ткете шерсть в Гленлорне?
Алек молчал.
– Коровы? Овес?
– Почему вы спрашиваете? – недоумевал Алек.
– Простое любопытство. Хотел узнать, каков доход у шотландского графа, так что взял на себя труд справиться.
Судя по злорадной ухмылке Брея, ему было известно, что Гленлорн разорен. Алек не собирался играть в эти игры со скучающим аристократом или слушать, как еще один англичанин ради забавы чернит Шотландию, а заодно и Алека.
Он попытался подняться:
– Доброй ночи, лорд Брей.
Брей повелительно поднял руку:
– Сядьте! У меня к вам предложение.
– Нет… – начал Алек.
– У вас три младших сестры, верно? И по крайней мере одной из них пора замуж. Как вы собираетесь дать им приданое? – перебил Брей.
Это остановило Алека. Холодная улыбка Брея походила на предостережение. Но теперь в Алеке проснулось любопытство. Может, Брей хочет купить Гленлорн? Это действительно решило бы много проблем.
– Что вы хотите, милорд?
– Как я сказал, у меня предложение. Брачное предложение, – пояснил Брей.
Алек едва сдержал смех:
– Вы не в моем вкусе, милорд.
Брей послал ему очередную ледяную улыбку.
– Совершенно верно. Но я имел в виду свою дочь. Дебют Софи состоялся в этом сезоне. Она побывала на всех важных балах и вечерах. Конечно, вы в таких кругах не вращались. Возможно, вы не имели удовольствия быть ей представленным.
В голове забили колокола, возвещавшие об опасности.
– Ваша дочь? Леди Софи Элисон?
– Да. Я хочу, чтобы вы на ней женились.
– Жениться на леди Софи Элисон? – повторил Алек в полном недоумении. Он действительно был ошеломлен. Тут какая-то ошибка! Леди Софи – королева сезона! Ей уж точно предназначено стать по меньшей мере женой герцога! Ходили даже слухи о браке с членом иностранной королевской семьи. При чем тут нищий шотландский граф?
Но Брей кивнул:
– Полагаю, вы ее знаете?
Дочь графа знали все. Ее считали самой красивой леди в Лондоне. Но Алек не был лично с ней знаком.
Он молчал. Должно быть, с Софи что-то не так, если Брей выбрал дочери такого жениха. Однако состояние ее отца, его связи с королем сделали бы даже самую уродливую девушку прекрасной, а глупую – умной.
Алеком овладело смятение, заглушая надежду на то, что предложение Брея означает спасение.
– Сожалею, но я не намерен жениться, – осторожно заметил Алек.
– Я даю за ней пятьдесят тысяч фунтов.
Алек снова потерял дар речи.
– Пятьдесят? – выдавил он.
– Да. Подумайте об этом. Весь виски, овес, коровы и овцы, – все это вы сможете купить. А заодно превратить дом…
– Замок, – поправил Алек.
