В комнату вбежал Монти. Его цвета напоминали хвостатую комету из древней книжки, и служащие около Мириам ярко вспыхнули в ответ.
– Почти закончили?! – Выдохнул шут. – Отлично. В душ, и на уровень фабрики!
При упоминании о душе Мириам снова улыбнулась – хоть эта часть процедуры была ей знакома…
Несколько минут спустя она поняла, что поторопилась с этим выводом.
Душевая кабина оказалась узким полосатым цилиндром, совершенно неожиданно опустившимся на Мириам сверху, в очередной круглой комнате, куда ее привели. Девушка снаружи попросила ее зажмуриться, а затем сверху полилась вода, пахнущая цветами. Напор был сильным, но она рассеивалась на очень мелкие капли, приятно массируя плечи, и Мириам было начала получать удовольствие от этого странного душа – но тут вода брызнула со стен. Струи двигались по кругу, не попадая в лицо, и запах воды менялся – на смену цветочному пришел химический, затем повеяло ванилью, и вишнями. Мириам почти успела почувствовать себя начинкой сдобной булочки – но тут воду выключили, и вокруг с легким гудением завертелись потоки теплого воздуха. Они сразу же распушили влажные волосы, согнали капли воды с кожи. Их прикосновения были ласковыми, совсем не похожими на дуновения горячего ветра из пустыни, как показалось вначале. Когда цилиндр душевой, наконец, поднялся, Мириам чувствовала себя не просто обнаженной – с нее как будто сняли верхний слой кожи, так что она всем телом ощущала малейшее движение воздуха вокруг. Одна из девушек набросила ей на плечи мягкий белый плащ с широкими фалдами, и прикосновение мягкой ткани к плечам показалось Мириам почти болезненным. То же самое было со ступнями, и пальцами ног – даже стельки открытых туфель, которые ей предложили, неимоверно щекотали.
Завернувшись в плащ, оказавшийся слишком большим, она послушно пошла за кивнувшей ей девушкой. Перед ними одна за другой раздвигались цветные двери, каждая – с новым узором, которые Мириам все так же не успевала рассмотреть. Часть помещений она узнала – комнаты с низкими креслами, кушетками и зеркалами, перед которыми ее причесывали и что-то делали с бровями, но назначение других ставило в тупик. Для чего могла служить зала с круглыми бассейнами, заполненными черной блестящей смолой? Или плоские кушетки, окруженные аккуратными горками круглых камней разных размеров? Или еще одна комната, освещенная холодным синим светом, с несколькими наклонными креслами и свисающими с потолка инструментами, заставившими Мириам вспомнить свое пробуждение в подземельях Иштар?
Девушка, идущая впереди, торопилась, и взглянув на ее цвета, Мириам поняла причину – они шли коротким путем, по приказу шута, и это заставило ее занервничать. Видимо, обычных гостей водили совсем иначе. Они обе вздохнули с облегчением, когда странные залы остались позади, и они вошли в самую обычную комнату, вроде гостиной, с мягкими диванчиками вдоль стен. На одном из них, у столика, разместившегося слева, сидела Би. Ее плащ, такой же, как у Мириам, но красного цвета, ярким пятном выделялся на коричневой обивке, а длинные волосы, собранные в хвост, пересекали его блестящим водопадом.
Служащая, провожавшая Мириам, слегка поклонилась, и направилась было к двери в противоположной стене гостиной – когда та неожиданно распахнулась, и в помещение влетела Суонк. Ее было не узнать, если бы не знакомые цвета – кожа стала светлее, будто утратив часть загара, на лице проступила россыпь веснушек, а вечно растрепанная шевелюра превратилась в пушистый ореол, окружающий голову, светящийся, как соцветие весеннего одуванчика. Желтый плащ отлично дополнял эту прическу – но все впечатление портили длинные блестящие ножницы, которые девушка выставила перед собой, едва распахнулась дверь:
– Эй, не подходи! – Она обошла служащую, замершую на месте, по большой дуге, и подбежала к Би. – Что за штуки тут творят, сестричка? Нет, ну сначала нормально было, когда они повязку сняли, и потом, когда волосы расчесывали. Но дальше… черт, и вспоминать противно. Зачем им в такие места лезть? И с чего столько воды на меня вылили?! И какого спрашивается хрена…
Суонк возмущенно взмахнула рукой с ножницами, плащ разошелся, и Мириам увидела, что ее повязка действительно изменилась – теперь плечо и бок девушки покрывала плотная блестящая ткань, прилегающая, как вторая кожа. Би аккуратно поставила чашку на столик, и следом туда же лег белый бумажный прямоугольник.
– Думаю, Неро больше понравится твой новый вид. – Предположила воительница, и Суонк замерла с открытым ртом. Потом повернулась на месте, разглядывая себя в многочисленных зеркалах, развешенных по стенам гостиной, и растеряно прижала ножницы к груди:
– Это что у меня с головой?
Последовав ее примеру, Мириам тоже посмотрела в зеркало – с некоторым опасением, которое, однако, сразу же прошло. Она осталась прежней – разве что брови казались чуть прямее, и волосы, не убранные в хвост, стали гуще и блестели, не так, как обычно. Теперь они почти доставали до плеч, но все равно оставались значительно короче, чем у Би.
– Ее подстригли?! – Хлопнув дверью, в гостиную стремительно вошел шут. Совершив изящный пируэт, он обошел Мириам, и остановился возле Суонк, его ноздри раздувались от возмущения. Та снова взяла ножницы на изготовку.
– Кто бы мог подумать, что созданная мной индустрия красоты может пригодиться таким… животным. – Выдохнул шут куда-то в сторону, видимо, своему отражению в зеркале.
– Ну так и стриг бы своих животных! Чего к людям приставать! – Тут же огрызнулась Суонк, и Мириам прыснула. Одновременно с ней рассмеялась Вероника – где-то вдалеке, словно находилась в другой части здания. Монти открыл было рот, но тут же снова закрыл, будто рыба, выброшенная на берег ручья.
– Твой сарказм слишком тонок для нее, шут. – Констатировала Би. – Но не думаю, что в этом она отличается от большинства леди, для которых ты построил эту… фабрику. Кого ты принимаешь здесь? Жен купцов? Дочерей военных? Или, все же, тех женщин, для которых внешность – лишь способ заработать?
– Здесь не задают вопросов. – Неожиданно серьезно ответил Монти. – Тут делают красивыми. За деньги.
– Я так и предположила. Ты же отвечаешь как за публичные за развлечения своего короля – представления, праздники, балы – так и за более… интимные?
Шут жестом приказал служащей выйти, и, когда дверь за ней захлопнулась, обернулся к воительнице:
– Красота продается. Давным-давно Джон Риордан научил меня, что она имеет ценность в любом обществе. Ради нее сражаются, умирают, а я использую ее как средство для достижения цели. Подкупаю, манипулирую, продаю. Вы правильно угадали, леди – все возможные фантазии короля находятся в моем ведении. Да что там – вы же были личным адъютантом Лиса, в Чикаго? Неужели вы настолько плохо знаете, что значит служить королю?!
– Я исполняла приказы.
– Приказывать можно и в спальне.
Ответная вспышка ярости была такой резкой, что Мириам вжала голову в плечи, отлично понимая, что за ней последует. Би вскочила, и дернула шута за кружевной воротник, к себе. Столик, оказавшийся между ними, отлетел в сторону, зазвенел фарфор, но шут устоял. Он оторвал руку Би от своего горла, вместе с куском ворота, и отскочил на несколько метров – плавно, словно танцуя. Воительница уронила клок кружев на пол, и шагнула следом за ним.
