– Причины? Есть что-то еще, кроме правил фирмы?
– Они – в первую очередь.
– Однако мне известно, что ваша партнерша Энди вышла за клиента замуж. Значит, правила можно обойти.
– Откуда вы узнали? Ах да, конечно. Джейк Марлоу. Вы правы. Но Энди – исключение.
– А другие причины?
– Это личное. У меня были очень неудачные отношения, которые стоили большой крови.
– Мне очень жаль. И что теперь?
Джемма глубоко вздохнула:
– Теперь все в прошлом. – Она не желала вдаваться в подробности.
– Вы не носите кольца. И я подумал, что вы свободны. Вы действительно свободны?
От прямого вопроса у Джеммы на миг замерло сердце.
– Совершенно свободна.
Не выглядит ли это слишком обнадеживающе?
Не подумает ли он, что это намек на доступность?
Пора перестать искать подтекст в собственных словах. Тристан считает ее красивой даже в кухонном фартуке и без косметики. Надо оставаться собой. Не пытаться угождать мужчине, стараясь быть такой, какой он хотел бы ее видеть. Она поняла это на примере своей матери.
Родной отец Джеммы погиб еще до ее рождения, и Эйлин, ее мать, до шести лет растила дочь одна. А потом встретила Денниса. Он никогда не хотел детей, но, женившись на Эйлин, скрепя сердце принял Джемму как обязательное приложение. Мать постоянно внушала дочери, что она должна быть благодарна за это отчиму. Во всем угождать, быть послушной девочкой, прощать угрюмый нрав и что он ее не жалует.
Джемма стала не то чтобы угодливой, а угодливой по отношению к мужчинам. Именно поэтому так долго мирилась с выходками Алистера, но потом решила покончить с этой привычкой.
– А вы, Тристан, свободны?
– Да.
– Вы когда-нибудь были женаты?
– Нет. Не встретил подходящей женщины. А вы?
– То же самое. Не встретила подходящего мужчины.
Больше никаких красавцев!
Проходивший мимо паром нагнал волну, качнувшую яхту. Джемма пошатнулась. Тристан поддержал ее за локоть, не давая упасть.
– Что с вами?
Теперь он был совсем близко. Так близко, что она почувствовала легкий свежий аромат травы и леса – аромат горной страны, откуда он приехал. В нем было что-то особенное, какое-то ощущение, что он другой. Это возбуждало интерес и вызывало восхищение.
– Все нормально, спасибо.
Его рука, ненадолго сжавшая ей локоть, была теплой и твердой, и этот внезапный контакт сделал ее рассеянной. Она почувствовала легкую дрожь. Тревожная антенна работала с бешеной силой, даже закружилась голова. Нельзя чувствовать такое влечение к малознакомому человеку. Это противоречит ее собственным решениям.
Стараясь успокоиться, Джемма вздохнула, но так, чтобы это было не слишком заметно.
– Теперь мы в моем районе. Давайте перейдем на другую сторону, и я вам покажу.
– Вы здесь живете?
– Вон там, видите? – Джемма показала на парк, спускавшийся к воде под массивными опорами моста, ряды маленьких магазинчиков, террасных домов и шикарных апартаментов у самой воды. – Отсюда видна даже красная черепичная крыша моего скромного дома.
Тристан посмотрел вперед. Джемма стояла рядом, остро чувствуя, что их плечи почти соприкасаются.
– Да, Сидней меня не разочаровал.
– Я рада это слышать. Почему вы решили провести отпуск здесь?
– Всегда хотел побывать в Австралии. Это так далеко от Европы… Последний рубеж…
И снова Джемма почувствовала, что он о чем-то недоговаривает. Тревожная антенна отчаянно сигналила.
Неужели он так ничем и не поделится с ней до конца дня?
– Чтобы увидеть последний рубеж, надо ехать на запад от Сиднея. Туда, где свободно прыгают кенгуру.
– Я с удовольствием посмотрел бы на кенгуру в естественных условиях. В Сиднее – как на курорте.
Джемма постаралась посмотреть на свой город его глазами.
– Никогда не думала об этом. Но понимаю, что вы имеете в виду.
– Вам нравится здесь жить?
– Конечно. Хотя я больше нигде не бывала, не с чем сравнивать. Иногда кажется, что мне хотелось бы пожить в другой стране. Если бы дела шли не так успешно, возможно, я поискала бы место шефа где-нибудь в Европе. Но в данный момент Сидней меня вполне устраивает.
– В определенном смысле я вам завидую. Вашей свободе. Тому, что вас не сдерживают традиции.
Джемма удивилась, услышав в его голосе нотки печали.
– Здесь есть и другие места, которые стоит посмотреть. Например, Голубые горы.
– Я был бы рад посмотреть больше, но в понедельник вечером улетаю домой. Учитывая, что в пятницу вечером состоится прием, времени не так много.
– Какая жалость…
Тристан – история на один день. Интерлюдия.
Джемма понимала: сколько бы времени ни провела с ним – день, неделю, месяц, все будет мало.
– У меня есть обязательства, требующие, чтобы я вернулся.
– Это связано с семейным бизнесом? Возможно, вы могли бы открыть филиал в Австралии.
Тристан уставился вдаль. Джемма догадалась, что он не хочет встречаться с ней взглядом.
– Боюсь, это невозможно, какой бы привлекательной ни казалась эта мысль. Давайте отнесем вашу сумку в безопасное место и попросим, чтобы нам принесли кофе.
– Вы больше не хотите смотреть на достопримечательности?
– Разве я не достаточно хорошо объяснил вам, Джемма? Прошу извинить за мой английский, если это так. За время пребывания в Австралии я увидел много интересного. И в оставшиеся дни есть только одно, на что я хотел бы смотреть. Вы.
Глава 5
После второй чашки кофе, черного и очень крепкого, Тристан откинулся на спинку стула и удовлетворенно вздохнул:
– Отличный кофе, спасибо.
– Мы очень придирчиво относимся к кофе и выбираем только лучшие сорта, выращенные в определенных географических зонах.
– Это заметно.
Тристану нравилась такая дотошность, это вселяло уверенность в том, что прием будет именно таким, как он хочет, хотя из соображений безопасности не мог открыть истинную природу этого собрания.
– Я рада, что вам понравился кофе. А что скажете насчет еды?
– Она великолепна.
Честно говоря, он почти не замечал, что ел. Кто стал бы думать об этом, когда все внимание обращено к прекрасной женщине, сидящей напротив?
Чтобы сделать ей приятное, он с преувеличенным интересом уставился на изысканно сервированную многоярусную серебряную фруктовницу, где среди всего прочего заметил спелые манго, так полюбившиеся ему, когда он гостил в Куинсленде. На нижнем ярусе лежали аппетитные крохотные печеньица с сыром и орехами. Верхний ярус украшали маленькие бисквиты, покрытые темным шоколадом и присыпанные кокосовой крошкой.
