Вот тогда местный хевдинг приказал повернуть, и судно резко сменило галс, круто взяв к югу. Подняли мачту, и дальше уже шли под парусом, иногда лавируя и ловя ветер.
Светлоусого хевдинга звали Регин. Регин, сын Свейна Гуннарсона, Регин «Сверкающий Шлем». Он был из тех викингов, родичи которых проживали в Альдейгьюборге, вместе со славянами и весью. Отец и старшие братья занимались, как бы сказали в более цивилизованные времена – бизнесом. Торговали по балтийско-волжскому пути «из варяг в хазары», продавали, покупали, меняли все, что хорошо шло: красивых молодых рабынь, оружие, дорогие ткани, ну и из ширпотреба – мед, воск, вяленая волжская рыба да дешевые браслетики из цветного стекла, что так нравились ладожским девушкам. Собственно, на одной этой мелочи можно было сделать приличные деньги: массовый спрос – великая сила.
Только вот Регину в этом бизнесе дела не нашлось – младший. Да и сам-то он не очень-то хотел быть у старших братанов на побегушках. Не дело это для сильного молодого парня, нет, не дело! Решив поискать богатства и, самое главное, славы иным путем, Регин занял у отца денег и, купив свежевыстроенный на ладожских верфях драккар, собрал ватажку да примкнул к славному ярлу Торкелю Змее, что как раз собирал охочих людей по всей Свири-реке. То, что Торкеля изгнали из рода, Регина отнюдь не смутило – подобных изгнанников среди викингов было множество.
Нынче же Регин Сверкающий Шлем предложил «достойнейшим викингам славного Гендальфа» занять место за веслами его драккара.
– Не переживай, хевдинг! – поглядывая на Геннадия, викинг улыбался в усы. – Воинское счастье переменчиво. Сейчас ты потерял свой корабль, но в скором времени, быть может, обретешь новый. И куда более лучший.
Утешил. Собственно, Иванову не так жаль было «Ал-Андалус» (да черт бы и с ним!), как погибших товарищей, особенно – Бен Лазара. Да-а, не удалось торговцу осуществить свою мечту. Жаль.
Однако судьба складывалась не так уж и плохо, и дело не только в том, что Геннадий все же остался жив, и даже не получил в столь кровавых битвах ни одной серьезной раны. Все больше так, царапины, вовсе не достойные внимания воина. Мало того, он все же отыскал ожерелье! Верный указатель пути к дому… и к синеглазой красавице Эдне, дочери конунга одного из племен приладожской веси.
Слуга Файрутдина-гази сказал, что северную деву продали Железнобокому Бьорну, сыну Рагнара Лодброга. Именно за Бьорном и поспешал сейчас Торкель Змея, сумрачный ярл и изгнанник. А куда ему еще было податься? Возвращаться обратно к ромеям? Так ведь совсем недавно от них ушел. Оставаться здесь, оборудовав тайный схрон где-то на побережье? Вряд ли получится, здесь повсюду мавры, и вообще, арабский халифат сейчас в силе. Чтобы безнаказанно грабить чужие берега, нужно несколько маленьких, враждующих между собой государств… или одно, но со слабой властью. Как Франция. Или как в Англии – Мерсия, Нортумбрия, Уэссекс… и все такое прочее.
* * *
Корабли Торкеля-ярла двигались в обход Испании почти до самой осени. По пути подвергали грабежам берега, в основном небольшие деревни, на города нападать не рисковали. Да и в деревнях больше действовали по принципу гоп-стопа, без всякого особенного планирования: пришел, увидел, победил. Нападали обычно днем – ночью викинги не воевали, это считалось позорным. Дозорный корабль держался ближе к берегу, его викинги внимательно обшаривали взглядами все, что попадалось интересного. Рыбацкий причал, пасущееся невдалеке от моря стадо, сохнущие на берегу сети.
Просто один корабль. Всего лишь. С опущенной мачтой, сливавшийся с волнами, не очень-то и заметный. Остальные суда двигались куда как мористее, ожидая шлюпки с докладом. Выслушав соглядатаев, Торкель Кю принимал решение тотчас же. Единолично, ни с кем не советуясь. На приглянувшуюся деревню нападали с ходу. Окружали, врывались и убивали всех, кроме красивых молодых женщин – тех забирали с собой, чтобы выгодно продать в рабство.
Разграбив все дома, тут же уходили в море, оставляя после себя окровавленные трупы и смрад пожарищ. Где-то неподалеку пенили волны суда мавританского наместника Валенсии… Картахены… Малаги… Торкель Кю обманул всех. Он даже позволил бежать нескольким пленницам… предварительно распустив слухи о том, что собирается «прогуляться» к Балеарским островам. Пленницы бежали на каждой ночевке. Торкель строго-настрого приказал их не ловить. Таким образом хитрый ярл вполне неожиданно для мавров прошел мимо Сеуты и Танжера, и, миновав пролив Джебр-Ал-Тайр, вышел в Атлантический океан.
Конечно же суда по-прежнему держались у берегов, но океанские волны – это не Средиземное море! Корабли частенько кидало так, что оставалось слать мольбы Господу… или жестоким северным богам, кому как нравилось. Драккары выдержали все шторма. Ни один не затонул, не разбился о скалы. Что и говорить, скандинавы строили корабли на совесть… ибо зависели от них во всем. Острый и длинный киль цепко держал воду, доски собранной внакрой обшивки гнулись, но не ломались, дубовые шпангоуты не давали раздавить драккар даже самой сильной волне. Особенно помогала в пути носовая фигура – весьма интимная и сакральная вещь! Фетиши эти у всех были разные. В большинстве своем – драконы, однако у Торкеля – разинувшая пасть змея, а у Регина вообще конская голова с позолоченной гривой. «Конь пучины» не может же быть без головы! Приставая к незнакомому берегу, драккары иногда вытаскивали из воды – и тогда носовые фигуры снимали, чтобы не гневить местных богов.
Так сделали и в самом начале осени, у берегов Бретани, покрытых цепью низких песчаных дюн. Весь день дул сильный, хоть и относительно попутный, ветер, гнал тяжелые волны сурового свинцово-серого цвета. Ближе к вечеру ветер усилился, на небе собрались тучи, и Торкель-ярл приказал выбирать место для ночлега.
Таковое отыскали быстро – неглубокий залив с широким песчаным пляжем, позволявший легко вытащить корабли. Вытащив из воды драккары, тут же составляли этакой крепостью, которую, в случае нужды, можно было бы легко защитить. Да, сами викинги не нападали ночью, но другие народы игнорировали сие правило напрочь, поэтому не следовало пренебрегать ничем.
Пока норманны Торкеля Кю занимались обустройством лагеря, высланные разведчики зорко обшаривали ближайшие окрестности на предмет чего бы и кого бы пограбить. В этот раз подобная честь выпала команде «Коня пучины». Регин-хевдинг лично отобрал воинов: силача Рольфа, «проворного в битве» Фридлейва, Отважного Херульфа… Просто тыкал пальцем: ты, ты, ты… а потом вдруг расхохотался и, глянув на Иванова-Гендальфа, махнул рукой:
– Да бери всех своих, хевдинг. Наше все то, что к западу от залива. Время – до темноты, хотя, если что сыщется, можете вернуться и позже. Не вернетесь к утру, ждать не будем. Да пошлют вам боги удачу.
Разведчики отправились налегке, без кожаных и стеганых панцирей, без шлемов и уж тем более без щитов. Длинные туники, крашенные крапивой и дубом, узкие шерстяные штаны, удобные поршни. Лишнего оружия тоже с собой не тащили, каждый взял то, к чему больше всего привык. Гендальф – палицу, Рольф и Фридлейв – секиры, Атли – лук и стрелы, а юный Херульф Отважный – свой верный меч. У всех еще имелись ножи – ну, это само собой разумеется.
