– Вот и плохо, что нет, – усмехнувшись, парировал светлоусый ладожанин, можно сказать – земляк. – Оставшимся бы больше досталось.
Глава 4
Викинги Регина заметили опасность слишком поздно. Прятавшиеся в заливе драккары внезапно сбросили с бортов серые покрывала, делавшие их не слишком заметными на фоне свинцовых волн. Три корабля с драконьими головами на форштевнях. Два больших – по двадцати пар весел, и один – по пятнадцати. Большой корабль, подняв мачту и полосатый парус, ринулся к выходу из бухты, преграждая «Коню пучины» путь. Оставшиеся суда подходили к жертве не торопясь, на веслах. Не особенно спешили, знали – жертве деваться некуда: выход из-за лица уже был заперт, а впадающая в бухту река нанесла столько песка, что пробраться по мелководью вверх не представлялось никакой возможности. Что оставалось делать? Сдаться. Или принять неравный бой.
Конечно же, Регин предпочел последнее, и все его поддержали. Проявить малодушие и трусость – для викинга подобно смерти.
– Попытаемся прорваться, – оценив обстановку, приказал Регин. – Гребите как можно быстрей и готовьтесь к бою!
Мог бы и не говорить. Все и заработали веслами как проклятые, ногами подвинув поближе оружие. Кормчий Харальд Гневный Взгляд налег на рулевое весло, корабль медленно повернул, по широкой дуге уходя в открытое море. Ушел бы… если б не вражеский корабль. Что ж, нынче приходилось прорываться с боем.
Кто это был? Даны? Или остатки флота Железнобокого Бьорна?
– Они, верно, знают про наши сокровища, – бросил сидевший позади Гендальфа Рольф. – Пронюхали где-то.
Иванов нервно хохотнул:
– Скорее всего, сами были у Бьорна.
– А, может, им просто нужен корабль? – шмыгнув носом, вслух предположил Херульф. – Увидели одинокое судно и…
Гендальф хмыкнул:
– Не увидели, а специально поджидали, прятались. Засаду устроили… впрочем, не обязательно, что именно на нас. Любой корабль – добыча.
– Надо было уходить в Уэссекс, как Торкель-ярл, – запоздало пожалел Рольф. – Или с Бьорном – в Норвегию. Правда, там мы были бы чужаками.
– Вот именно, – Гендальф сумрачно качнул головой.
Вот именно поэтому Регин и не пошел в Норвегию, не хотелось считаться чужим и принимать участие в схватках между тамошними кланами, каждый из которых неизбежно попытался бы переманить ладожанина на свою сторону. Дойти до родных мест не успели бы, зима на Варяжском море суровая, не то что здесь. Хотя и тут, у английских берегов, частенько налетали штормы. Вообще, зимой старались не выходить в море понапрасну, запросто можно было погубить и корабль, и людей. Регин собирался переждать до весны, нанявшись на службу к королю Уэссекса, одного из английских королевств, яро враждовавших со всеми прочими. В Уэссексе, как и в соседнем с ним Суссексе и Эссексе, тон задавали саксы, германское племя, некогда переселившееся на острова бриттов. Кроме саксов, еще имелись англы, фризы и юты, те тоже имели власть на этой земле. Нортумбрия, Мерсия, Восточная Англия, Кент… Впрочем, все эти королевства нельзя было назвать едиными, хотя формально король Уэссекса Этельбальд считался главным над всеми.
Однако же Регин опоздал, на службу в Уэссекс уже нанялся Торкель-ярл, и у короля не осталось денег на содержание лишних наемников. Тем более ладожанин не слишком-то рвался служить вместе со своим земляком. Кюльфинги, или колбеги, как они сами себя называли, все ж таки не были норманнами, и не раз нападали на Альдейгьюборгских купцов. Бывало, пробирались и в Ладогу, похищали женщин, принося их в жертвы своим кровавым богам. Традиционно скандинавы относились к кюльфингам с большим презрением, а вот весь – «вису» – уважали, быть может, потому что последние во многом жили так же, как норманны, а конунги и ярлы «вису» брали в жены дочерей скандинавских вождей.
Торкель Кю не был тем человеком, с которым можно было, ничем не рискуя «переловить хлеб». Жесткому и хитрому ярлу еще приписывали владение самым черным колдовством. Изгнанник и убийца, Торкель всегда был себе на уме, дальновидно не проявляя эти свои качества в составе флота Железнобокого Бьорна. «Змеиный» ярл просто был слабее. Да и Париж, как и любой другой крупный и богатый город, ему одному было не взять.
Отбросив мысль об Уэссексе, Регин Ладожанин отправился на север, подумывая о короле Мерсии Бургреде. Еще севернее, в Нортумбрию, он не очень-то хотел, ибо о тамошнем властелине, короле Элле, ходили самые гнусные слухи. К тому же туда не раз направлял свои драккары славный конунг Рагнар «Мохнатые штаны», отец Железнобокого Бьорна. Скрестить мечи со столь прославленным конунгом Регину как-то не очень хотелось, поэтому оставалась Мерсия. Туда и пошли. Да вот как-то не очень удачно, почти сразу же напоровшись на засаду у вожделенных берегов.
Их поджидали и напали подло – трое на одного. Что ж, умереть в схватке под звон мечей и пение стрел – не самая плохая участь, даже Иванов-Гендальф был с этим согласен. Только вот сейчас что-то помирать не очень-то хотелось, сначала нужно спасти Эдну! Несмотря на хмурую и сырую погоду, сердоликовое ожерелье всегда оставалось теплым, а в последние дни нагревалось так, что Геннадий полагал точно – дочь вепсского конунга где-то здесь, совсем-совсем рядом. Рабыня в одном из англо-саксонских королевств. Быть может – наложница.
– У них поднят парус, – обернувшись, крикнул Регину Гендальф. – Если мы, не сбавляя ходу, ударим в скулу, они вряд ли успеют убрать мачту.
– Я понял тебя, Странник, – наклонившись, ладожанин что-то шепнул кормчему. Барабан, задающий темп гребле, застучал куда как чаще. Быстро набрав скорость, «Конь пучины» просто летел, а не плыл, казалось, судно вот-вот выскочит из воды и взлетит, словно какой-нибудь «Боинг».
Враги замешкались. Их хевдинг не сразу сообразил, что именно задумали Регин и Странник, а когда, наконец, понял, было уже поздно. Воины чужого драккара бросились к мачте, разом вспенили воду весла… Нет! Уже было не уйти!
«Конь пучины» с разгона ударил чужой драккар в скулу! Содрогнувшись всем корпусом, корабль повернул… его парус мгновенно ухватил ветер, потащивший тяжелый корабль к берегу, прямо на скалы! Напрасно враги налегали на весла, напрасно пытались спустить рей – все это занимало какое-то время… а его-то уже не было! Да, рей упал, но скорость обреченного корабля изменилась мало. Кто-то орал, кто-то грозил кулаком ватаге Регина, большинство же прыгало с драккара в воду. Славное было зрелище! Особенно после того, как лучники Регина достали стрелами кормчего. Вмиг ставшее совсем неуправляемым судно, неудержимо гонимое волнами и ветром, еще и развернуло бортом… и бортом же с треском ударило о скалы! Драккар тут же разнесло в щепки, однако команда «Коня пучины», увы, столь занимательного зрелища, увы, не увидела. Ладожский хевдинг, призвав на помощь богов, вывел свой корабль в открытое море, прямо навстречу шторму!
Судно резко подкинуло на волне, слава богам, мачта была давно уже уложена вдоль бортов.
– Эй, эй! – привстав на скамье, забеспокоился Рольф Кривая Секира. – Мы что же, решили въехать в Валгаллу прямо на корабле?!
