– Вот там вдоль ручья теперь, господине, – парнишка зашагал впереди, с важностью объясняя все, на что падал взгляд. – Вот по этой тропе. Это звериная тропа вообще-то, но по ней и охотники наши ходят.
– А вон там, слева, священное дерево, – примерно через полчаса пути Минька указал на старую березу, нижние ветви которой были щедро украшены разноцветными ленточками. – Можно об удаче попросить – лесные духи исполнят.
На пути оказалось много священных мест обитавшей здесь приладожской веси. Путники миновали целых две священные рощи – осинник и ельник, встретив на пути серый священный валун и огромный куст можжевельника, тоже священный и украшенный ленточками.
– Смотрите-ка, шелк! – потрогав одну, христианин Херульф презрительно хмыкнул. – Ничего для кустов своих не жалеют. Интересно, помогают ли они им?
– Раз ленточки вешают – помогают, – авторитетно заявил Рольф. – Иначе бы не вешали, не украшали бы.
Никак нельзя было сказать, что, чем дальше шли путники, тем места становились все глуше. Они и так уже были глухими, с самого начала, с реки. Почти непроходимые заросли, узкие звериные тропы, заросшие густыми кустами овраги, буреломы, коварная трясина в самых неожиданных местах. Огромные сумрачные ели едва пропускали солнечный свет, нависая над викингами с какой-то явной угрозой. По обе стороны от тропы слышались какие-то лесные звуки – чье-то глухое рычание, писк.
– Хирб! – остановившись у небольшой полянки, Минька обернулся, приложив палец к губам. – Тсс! Может, уйдет еще…
Хирб… Лось на языке веси. Огромный горбоносый зверь, стоя на поляне, не торопясь объедал молодые побеги ольхи. Ел и клейкие листочки, и кору, не брезговал и сережками, веточками, неторопливо подбирая пищу толстыми сероватыми губами. Сильный и вполне увесистый бык с ветвистыми рогами и копытами, удар которых запросто свалил бы и медведя. Именно лось, а вовсе не медведь и был истинным хозяином здешних мест. Бык, он бык и есть – мозгов мало, зато силы, зато ярости – перехлест! Иванов все это прекрасно знал – бывалые охотники рассказывали. Медведь тоже не подарок или, там, росомаха, волк. Но самый страшный зверь – лось! Хищник, ежели сытый – не нападет, уйдет незаметно. А вот лось – совсем другое дело. Очень ему не нравится, когда шляются по лесу – в его угодьях, в его местах – разные непонятные существа, особенно – двуногие. Разбежаться да вздеть их на рога или дать копытом в лоб, чтоб неповадно было тут шляться! Лось – зверь непредсказуемый, от покоя до ярости у него один миг всего, и на рогатину такого бычару взять трудно.
Ярл уже приготовил копье, прикидывая, как ловчее метнуть. Здоровяк Рольф крепко сжал секиру, Ульф неслышно вытащил из ножен меч, а Хальвдан Кусок Кольчуги наложил на тетиву лука тяжелые боевую стрелу.
Лось что-то такое заподозрил, обернулся, дернул ушами… И, объев кусты, ушел себе прочь прямо через ольховник.
– Ф-ф-у-у-у! – перевел дух Кривая Секира. – Такой бы братец на охоте – в самый раз. Но сейчас… да забери его Локи!
– Да, повезло, – Минька радостно засмеялся. – Добрые духи леса помогают нам.
– Я тоже молился святой Евлалии, – убирая меч, буркнул себе под нос Херульф. – И еще неизвестно, кто помог больше.
Немного постояв, викинги пошли дальше, напряженно прислушиваясь и вглядываясь в темную лесную чащу. Лось больше не встречался, а вот наверху, меж ветками сосен прошмыгнула пятнистая рысь, а где-то слева, в кустах, гулко затоковал тетерев.
Съестные припасы путники взяли с собой и на охоту в пути не отвлекались. Не за тем пришли. Разве что потом, на обратной дороге…
Примерно через час после встречи с лосем впереди резко посветлело. Вновь показалась полянка, старая вырубка, поросшая молодыми елочками, словно дети, столпившимися вокруг старой корявой осины, ветки которой светились разноцветными ленточками и забавными подвесками из коры.
– Снова священное дерево, ага…
– Вот эта тропинка ведет в Райдогу, – указал Яниш. – А вот эта – к нам, в Койволу. А во-он та, дальняя – к болоту и в чащу, в лес… Ой! – парнишка вдруг присмотрелся к ветвям священной осины, вернее, к их украшениям-подношениям. Поморгал, тряхнул недоверчиво челкой, поднялся на цыпочки, потрогав синюю ленточку, еще невыцветшую на солнце и, видимо, совсем недавно привязанную.
– Кайса была здесь, – тихо сказал проводник. – Это моя ленточка. Я ей ее подарил. Выменял на ярмарке за корзинку налимов.
– Та-ак, – оглядывая поляну, ярл задумчиво почесал щетину, некогда сводившую с ума многих дам, молодых и не очень. – И куда твоя Кайса могла бы пойти?
Мальчишка повел плечом:
– Да уж не в Райдогу и не в Койволу точно.
– Значит, выходит – в лес, – покивал Гендальф. – Там куда тропы-то?
– Через день пути к большой реке можно выйти. Комариная река называется или, по-нашему – Сясь.
– Ну, пошли, – сворачивая на тропу, вождь обернулся и махнул рукой. – Чего встали?
Снова потянулись глухие ельники, изредка перемежающиеся заросшими смородиной и малиной полянками, непроходимыми болотами и узкими заливными лужайками по берегам студеных ручьев с темной железистой водою.
– Здесь кто-то жил, ярл, – указав на неприметное деревце, доложил Рольф. – По крайней мере, охотился. Видишь эти зарубки? Еще совсем недавно здесь стояли силки.
Лес стал еще более густым и непроходимым, хотя, казалось бы, гуще уже было бы некуда. Узкая, едва заметная тропинка то исчезала в беспроглядной глуши, то вновь лезла под ноги, и в конце концов затерялась так, что юный проводник Яниш, встав у высокой липы, озадаченно зачесал затылок.
– Заблудился, что ли? – глянув на мальчишку, Кривая Секира хмыкнул и нехорошо улыбнулся.
– Да тут и идти-то больше некуда, – Минька хлопал ресницами. – Никаких деревень больше поблизости нет.
– Деревень – нет, – гулко промолвил здоровяк. – А охотники – есть. Это как же так выходит?
– Того не ведаю…
– Может, ты и вообще ничего здесь не ведаешь?
– Тихо! – Гендальф тут же прервал едва начавшийся спор, велев самому ловкому – Ульфу – залезть на липу да глянуть вокруг хорошенько.
– Только смотри, не вздумай кричать, – предупредил ярл. – Доложишь, как спустишься.
Кивнув, юноша сбросил перевязь с мечом и короткий кожух-жилет из отороченной заячьим мехом кожи, который, ввиду жаркого времени, одевал прямо на голое тело, без всякой туники. Не прошло и полминуты, как юный вестгот оказался почти на самой вершине. Отведя в сторону ветки, Ульф внимательно осмотрелся по сторонам и через какое-то время спустился обратно на землю. Судя по его встревоженно-довольному виду, парнишка лазал не зря!
– Чуть к северу, в перестреле отсюда – большая усадьба, мой ярл, – надевая кожух, быстро доложил подросток. – Частокол, незапертые ворота, длинный дом. Людей нет.
– Как нет? – Гендальф нахмурился – не очень-то ему нравились такие вот непонятности.
