Вместо ответа я попросил Дэвида принести моё серебряное зеркальце. Получив желаемое, я призвал всех окружающих к молчанию и связался с шевалье Буолем. По счастью, он ответил сразу же:
– Серж, как приятно тебя видеть!
– Взаимно, Иоганн. У меня к тебе небольшое дело.
– Насколько небольшое?
– Ну, скажем, на триста тысяч золотых.
– Ого! Я весь внимание.
– Я, как ты знаешь, всерьёз интересуюсь наукой. Так вот, я бы хотел приобрести у вашего дома все права на ферму по разведению магических существ и химер, вблизи города Фелльвах.
Иоганн как-то подобрался:
– Серж, я, разумеется, полностью тебе доверяю, но не мог бы ты дать мне слово, что у тебя нет никаких идей по извлечению прибыли из данного предприятия?
– Я могу дать тебе слово, что на настоящий момент не знаю ни одного способа, как извлечь прибыль из этой фермы.
– В таком случае наше небольшое дело на четыреста тысяч золотых может быть решено немедленно.
– Триста пятьдесят, и не пфеннигом больше.
– Но…
– И я не торгуюсь.
– У тебя есть моё слово.
– У тебя есть моё слово.
Обменявшись ритуальными фразами, мы заключили предварительную сделку. Обернувшись, я смог вволю полюбоваться ошарашенными лицами. Улыбнувшись, я обратился к фон Менделю:
– На вас я оставляю договорённость с герцогом. Мой представитель и представитель торгового дома прибудут к нему в тот момент, когда он пожелает.
– Слушаюсь, первородный, – бедняга Мендель поклонился мне в пояс.
– Мне нужны записи обо всех неудачных экспериментах, проводимых на ферме.
– Все записи?!
– Пока нет, только краткую выжимку.
– Такую картотеку мы ведём и готовы предоставить вам хоть сейчас.
– И ещё, от вас мне нужны все наименования существ и химер, о которых вам известно, с их подробным описанием. Вы ведёте такую картотеку?
– Нет, первородный, но сделать её не трудно.
– Хорошо, считайте, что это моё первое задание для вас.
– Слушаюсь, первородный.
Интересно, а ещё ниже он кланяться может?
Получив в руки мою прелесть, я немедленно после обеда, когда дети снова отправились в парк, занялся её просмотром. И уже третья папка попросту потрясла меня. Да ведь если это то, о чём я думаю, то уже реализацией только того, что есть в этой папке, многократно возмещу все свои расходы на приобретение фермы.
Запросив дополнительные материалы по этой и, для отвода глаз, ещё по нескольким папкам, я отправился веселиться с детьми.
Уже перед тем, как все расходились, я передал Терезе большую конфетницу, с горкой заполненную засахаренными фруктами – любимым лакомством Терезы и Даниэля:
– Это тебе и твоему фамильяру.
– А за что? – Тереза вопрос озвучила, хомяку для этого даже не понадобилось слов.
– Он с утра настроил мои мысли в деловом направлении, и у меня может получиться интересное дело. Нет, – я отреагировал на мордочку Даниэля, – к боевым возможностям этих существ моя идея отношения не имеет.
Даниэль посмотрел на меня как на обманщика, предлагающего вместо законного замка из чистого золота леденец на палочке, и… уже через миг лежал поверх фруктов в конфетнице. Все расхохотались. Тереза за шкирку достала его оттуда:
– Будешь так себя вести, ни одной дольки не получишь.
После этого встряхнула его и гордо удалилась.
Глава 12
Обучение по возвращении в замок Тодт плотно перемешалось у меня с делами.
Самым денежным в перспективе делом была доработка того проекта, который я выцепил на ферме Менделя. Кстати, теперь ферма носит это название вполне официально. Бедняга был счастлив, ну а я не засветился перед широкой публикой. То, что все заинтересованные лица всё равно оказались в курсе истинного положения вещей, сомнению не подвергалось.
Проект касался выращивания «мусорных жуков» – переработчиков отходов. В Гиперборейской империи такие жуки повсеместно служили своеобразными мусорными ведрами. Самым ценным в них было то, что они разлагали попавшие в желудки отходы на составные элементы и строили из металлов, находящихся в мусоре, свои панцири. Срок жизни одного жука – максимум полгода, а минимум – до окончания постройки панциря. Потом жук умирал, и людям оставался его панцирь, выполненный из чистейших металлов. Причём разные металлы шли на разные части тела жука.
На Земле же попытались вывести породу боевых жуков с железным экзоскелетом. Естественно, из этой задумки ничего не получилось.
Граф Ашениаси в рамках выпускной работы по биологии исследовал именно мусорных жуков, и я отлично представлял себе, что надо сделать для того, чтобы жуки могли качественно выполнять свои функции.
Только вот не надо думать, что, имея всю первоначально необходимую информацию о проекте, я одной левой смог его воплотить в жизнь. Лишь к окончанию второй кварты у меня стало что-то получаться, а полностью теоретическую часть проекта я должен был закончить минимум к окончанию третьей кварты, а то и к окончанию срока моего пребывания в замке Тодт. Первые же практические результаты я запланировал на окончание мною школы.
Но зато потом… Обладая монополией на выращивание мусорных жуков, можно грести миллионы и миллионы полновесным золотом.
Источником же знаний, который наверняка заинтересует фон Менделя, я планировал выставить старые родовые наработки. Если верить домовым, в каждом роду есть такая вот кладовочка, набитая всяческими заброшенными исследованиями.
Самым сложным занятием я считал возню с револьвером. Я даже плюнул на свою гордость и привлёк к проекту учителя Бернарда. Но и втроём у нас практически ничего не вышло. Так, намёки на намёки. Не забывал я и про тот артефакт, который планировал сдать мастеру в качестве экзаменационной работы.
Самым полезным на будущее занятием, ну кроме тренировок, конечно, было составление единой классификационной таблицы растений и животных. И вот здесь мне неоценимую помощь оказали Гуго Лантье, что в общем-то неудивительно, и Тереза, что никак не вязалось в моей голове со сложившимся образом. Но факты – упрямая вещь! Та самая егоза, ни минуты не способная посидеть спокойно, становилась полностью сосредоточенной и очень усидчивой, как только дело касалось систематизации, классификации и вообще растений.
Самым же грязным за это время я считаю вынужденное общение с бароном Шварцвален. Уж не знаю, почему он не приехал во время первой кварты, но когда прибыл, визжал как свинья, которую режут. Досталось и дочери, «забывшей долг перед родом», и Георгу «потакающему всяческому безумию», и мне, «недостойному своего высокого титула». Через полчаса я был готов отдать ему любую сумму, лишь бы заткнулся.
